Паломино (Саманта)

Не далее как утром Сэм разговаривала с Кэролайн. После праздника Благодарения с Биллом случился микроинсульт, а ведь в последние месяцы он практически не работал. Саманте было неприятно спрашивать у Кэролайн про Тейта Джордана, у бедняжки и без того мрачное настроение, однако она все равно поинтересовалась, и, как всегда, оказалось, что новостей нет. Кэролайн страшно удручало состояние здоровья Билла, поэтому она недавно наняла нового управляющего, молодого человека, у которого были жена и трое детей. Кэролайн сказала, что он хорошо справляется с работой, и в который раз принялась уговаривать Сэм сделать над собой усилие, не опускать руки. Заниматься оздоровительной гимнастикой было страшно тяжело, и Сэм часто задумывалась: а стоит ли? Она уже так натренировала руки, что могла висеть на них чуть ли не как мартышка, научилась садиться в инвалидное кресло и вставать с него, ложиться в кровать, обходиться без посторонней помощи в туалете. Ее обучали всему, что может понадобиться человеку, который живет один. И если она будет прилежной ученицей, то в конце концов сумеет обходиться вообще без посторонней помощи. Сэм сопротивлялась, отказывалась от предлагаемой ей поддержки – считая в глубине души, что все это на самом деле неважно, – но теперь… теперь ей вдруг показалось, что надо сделать над собой усилие. Чарли прав. Она выжила, и это достаточное основание для дальнейшей борьбы!

Рождество было для Саманты большим испытанием. Утром к ней пришли Харви Максвелл, Чарли, Мелли и ребятишки. Медсестра их впустила, и Саманте даже дали подержать малышку, ей было почти пять месяцев, и она еще больше похорошела. Когда же друзья ушли, Сэм почувствовала себя безнадежно одинокой. К вечеру одиночество стало непереносимым, и, не зная куда деваться от отчаяния, Сэм выехала из палаты и медленно покатилась по коридору. И вдруг обнаружила в другом его конце маленького мальчика: он тоже сидел в инвалидном кресле и грустно смотрел в окошко на снег.

– Привет! Меня зовут Сэм. – При виде малыша сердце Сэм болезненно сжалось.

Он повернулся к ней. Ему было лет шесть, не больше. Глаза мальчика были полны слез.

– Я больше не смогу бегать по снегу.

– Я тоже. А как тебя зовут?

– Алекс.

– Что тебе подарили на Рождество?

– Ковбойскую шляпу и кобуру для пистолета. Но я ведь и на лошади кататься не смогу.

Сэм машинально кивнула, но тут же переспросила:

– А почему не сможешь?

Он посмотрел на нее как на идиотку.

– Потому что я теперь в инвалидном кресле, вот почему. Я катался на велосипеде, и меня сбила машина. Теперь я всегда буду сидеть в этом кресле, – в глазах малыша вспыхнуло любопытство. – А с тобой что случилось?

– Я упала с лошади в Колорадо.

– Да? – Любопытство переросло в интерес. Саманта усмехнулась.

– Да. Но знаешь что? Я все равно смогу кататься верхом на лошади. И ты сможешь, честное слово! Я видела когда-то статью в одном журнале, и там говорилось, что такие люди, как мы, могут кататься на лошадях. Наверное, для этого нужно специальное седло. Но, во всяком случае, это возможно.

– А лошади тоже специальные? – Мальчика такая идея явно заворожила.

Сэм улыбнулась и покачала головой.

– Нет, не думаю. Просто они должны быть смирные.

– А ты со смирной лошади свалилась? – Он внимательно рассмотрел ее ноги, потом перевел взгляд на лицо.

– Нет. Тот конь был совсем не смирный. Но я вдобавок вела себя с ним очень глупо. Он был такой норовистый, а я допустила столько дурацких ошибок!

– Каких?

– Ну, например, скакала галопом, рисковала.

Саманта впервые призналась себе честно, как было дело. Да и о несчастье, которое с ней приключилось, она рассказывала впервые. И была поражена тем, что рассказ почти не причинил ей боли.

– Ты любишь лошадей, Алекс?

– Конечно! Я один раз был на родео.

– Вот как? А я работала на ранчо.

– Неправда. – Он досадливо поморщился. – Девчонки не работают на ранчо.

– Нет, работают. Я же работала.

– И тебе понравилось? – Он все еще сомневался.

– Очень!

– Тогда почему ты уехала?

– Потому что вернулась в Нью-Йорк.

– Зачем?

– Соскучилась по друзьям.

– A-а… У тебя дети есть?

– Нет, – Сэм почувствовала легкий укол в сердце и с тоской подумала о малышке Саманте. – А у тебя, Алекс?

Она расплылась в улыбке, он громко захохотал.

– Конечно, нет. Какая ты глупая! Тебя действительно зовут Сэм?

– Да. Сокращенно от «Саманта». Но друзья называют меня Сэм.

– А мое имя – Александр. Но так меня зовет только мама.

– Хочешь немного прогуляться? – Сэм не хотелось торчать на одном месте, а с мальчиком было веселее – все-таки компания…

– Прямо сейчас?

– Ага. А почему бы и нет? Ты кого-то ждешь?

– Нет. – Мальчик тут же погрустнел снова. – Они только что уехали домой. Я видел в окно, как они уезжали.

– Тогда почему бы нам с тобой не совершить маленькое путешествие? – Сэм лукаво улыбнулась Алексу и, подтолкнув его кресло вперед, сказала, что они немножко покатаются.

Все медсестры принялись махать им руками на прощанье, а Сэм и Алекс подъехали к лифту и спустились на первый этаж, где находился магазин подарков. Сэм купила Алексу леденец на палочке и две длинные карамели, а себе выбрала несколько журналов. Потом они решили купить жевательную резинку и вернулись на свой этаж, выдувая пузыри и отгадывая загадки.

– Хочешь посмотреть мою комнату?

– Конечно!

В палате Алекса стояла маленькая елочка, украшенная крошечными игрушками, а стены были завешаны рисунками и открытками, которые ему прислали школьные друзья.

– Я скоро вернусь домой. Доктор говорит, что мне необязательно учиться в специальной школе. Если я здесь хорошо позанимаюсь, то буду как все… почти.

– Мне мой доктор говорит то же самое.

– А ты разве ходишь в школу? – изумился Алекс.

Сэм рассмеялась.

– Нет, я работаю.

– И какая у тебя работа?

– Я работаю в рекламном агентстве. Мы делаем рекламные ролики.

– Такие, которые показывают по телевизору, чтобы детям навязывать всякую ерунду, да? Мама говорит, что люди, которые сочиняют эту рекламу, безвест… безавет… в общем, какие-то такие.

– Безответственные. Но я вообще-то сочиняю рекламу для взрослых… чтобы они покупали всякую ерунду типа автомашин, пианино, губной помады или разных ароматических жидкостей.

– Ясно.

– Да. Ну и… может быть, когда-нибудь я снова вернусь на ранчо и буду работать там.

Мальчик кивнул с видом знатока. Ему такое решение казалось вполне разумным.

– У тебя есть муж, Сэм?

– Нет.

– Почему?

– Наверно, я никому не нужна.

Она шутила, но он кивнул вполне серьезно.

– А у тебя есть жена, Апекс?

– Нет, – ухмыльнулся он. – Но зато есть две подружки.

– Целых две?

Они болтали так несколько часов подряд. Вечером вместе поужинали, и Сэм заехала к Алексу перед сном в палату, чтобы пожелать ему спокойной ночи и рассказать сказку. Возвращаясь к себе, она безмятежно улыбалась, а потом рьяно принялась за работу.