Память льда

— И Крупп готов доскональнейшим образом обосновать причины своего появления здесь! — воскликнул коротышка и вновь расплылся в улыбке.

Карга снизилась и принялась кружить над его головой.

— Тебе следовало родиться великим вороном! — каркнула она.

— А тебе — собакой! — крикнул в ответ Крупп.

Карга опустилась на землю, сложила крылья и запрокинула голову:

— Это еще с какой стати?

— Чтобы Крупп мог почесать тебя за ушами, дорогая!

— Родиться собакой? Этого еще не хватало! — обиженно прохрипела Карга.

— Ну что ж, может, тогда попугаем, а?

— Будет вам! — цыкнул на них Бруд. — Прошу всех следовать за мной.

Он повернулся и решительно зашагал к лагерю тисте анди.

Скворец переглянулся с Мхиби и, не выдержав, расхохотался. В следующий миг к нему присоединился Дуджек, а потом и все остальные.

Серебряная Лиса стиснула руку матери.

— А ведь Крупп здесь не просто так, — прошептала она. — Правда, мама?

Рхиви вздохнула и молча повела дочь к штабному шатру.

Когда все зашли внутрь и начали снимать плащи и отстегивать перевязи с оружием, Паран, воспользовавшись моментом, подошел к советнику Коллу.

— Рад снова тебя видеть. Сдается мне, — вполголоса добавил капитан, — что доспехи тебе больше по нраву, чем сановные одежды.

— Ты угадал, друг мой, — вздохнул Колл. — Знаешь, я частенько вспоминаю Гадробийские холмы и тот вечер. Казалось бы, времена тогда для меня были не самые лучшие. А я все равно вспоминаю их с грустью. Там мы были самими собою. — Колл посмотрел на Парана. В глазах советника мелькнула тревога, но он тут же заставил себя улыбнуться и протянул капитану руку. — Тогда многое было проще.

— Не хотите выпить за старые добрые времена? — спросил Скворец. В руках командора был глиняный кувшин с элем. — Кружки у вас за спиной, советник. Вот на этом подобии стола. Бруд слуг не держит, так что я решил поухаживать за гостями.

Паран взял три кружки.

— И это ты называешь столом? — спросил он у Скворца. — По-моему, это днище телеги — вон даже клочки соломы до сих пор торчат.

— Увы, так оно и есть. Кстати, поэтому здесь и пахнет как в конюшне, — добавил седобородый командор, наполняя кружки алчбинским элем. — Минувшей ночью стол Бруда бесследно исчез.

— Вы хотите сказать, что неизвестные злоумышленники украли его стол? — удивился Колл.

— Ну, почему же неизвестные? — Скворец выразительно посмотрел на Парана. — Это твои сжигатели мостов постарались, капитан. Спорю на двадцать монет.

— Но зачем им воровать у Бруда стол?

— А это уж ты сам выясняй. К счастью, Воевода не рассердился. Только пожаловался на «некоторые неудобства».

Звучный голос Каладана Бруда перекрыл все остальные:

— Прошу рассаживаться на всем, что найдете. Самое время начать наш разговор о поставках провианта и всего остального, что требуется армии.

Крупп выбрал себе стул, находившийся во главе «стола». Он плюхнулся на сиденье, сжимая в одной руке кружку с элем, а в другой — изрядный кусок сладкой рхивийской лепешки.

— Какая очаровательная простота жизни, — изрек толстяк, громко чавкая и сияя от удовольствия. — Бесхитростное угощение кочевников, но до чего же вкусно. Мой рот не может насытиться. А какой замечательный прохладный эль.

— Ты замолчишь, проглот несчастный? — угрожающе зашипел на него Колл. — И вообще, что ты здесь делаешь?

— Поскольку, дружище Колл, зрение пока еще верно служит тебе, ты и сам прекрасно видишь: Крупп сидит. Ты, вероятно, хотел спросить, почему он здесь сидит? Наш общий друг, алхимик Барук…

— Спустил бы с тебя шкуру, если бы узнал, что у тебя хватает наглости называть себя его полномочным представителем.

Толстяк едва не поперхнулся лепешкой. Он закашлялся, роняя крошки на колени, и поспешно допил эль.

— Какое ужасное обвинение, дорогой Колл. Если бы Крупп не знал о твоем добром сердце, то решил бы, что ты задался целью испортить ему аппетит. К счастью, это не так, ибо ты пал жертвой чудовищного заблуждения. Крупп торопится заверить всех и каждого: досточтимый Барук в высшей степени заинтересован в успехе нынешней встречи, тем более что здесь собрались поистине легендарные личности. Барук, со свойственной ему прозорливостью, понимает всю важность и значимость грядущей кампании и готов сделать все, что в его силах — и в силах его смиренного слуги Круппа, — дабы кампания окончилась полной победой.

— А что конкретно предлагает господин Барук? — поинтересовался Каладан Бруд.

— О, предложений у него великое множество, и все они имеют особую природу, Воевода. Их настолько много, что даже если собрать все воедино, то постичь и описать их будет непросто, ибо в своей совокупности они дают лишь самые общие представления. — Крупп понизил голос. — Возможно, кто-то осмелится назвать их туманными. Кто-то позволит себе пойти еще дальше и сочтет их расплывчатыми фразами. Однако Крупп с присущей ему мудростью заявляет: «туманность» и «расплывчатость» — лучшие доказательства пристального внимания досточтимого Барука и его воистину всеобъемлющих усилий. — Толстяк лучезарно улыбнулся губами, к которым прилипли крошки лакомства. — Но, друзья мои, не будем терять драгоценное время, дабы наша встреча не затянулась и не вынудила бы наших хозяев подать роскошный ужин прямо сюда, иначе Круппу придется забыть обо всех важных делах и сосредоточиться исключительно на винах и яствах, в великолепии которых он не сомневается.

— Только этого еще не хватало! — прошипел Колл.

Эстрайсиан Д’Арле держал себя так, будто Круппа вообще не существовало.

— Уважаемые господа Бруд и Дуджек, — начал сановник, воспользовавшись паузой, — мы готовы взять на себя снабжение ваших армий всем необходимым. Не стану скрывать: здесь есть некоторые трудности. Я бы не хотел их преувеличивать, но и преуменьшать проблемы в равной степени недопустимо. Прежде всего я имею в виду разрушенный каменный мост, находящийся к западу от Даруджистана. Надежных и удобных переправ через реку Серп довольно мало, поэтому мост, уничтоженный яггутским тираном, я бы назвал главной помехой беспрепятственному снабжению ваших армий.

— Постойте! — перебил его Крупп, тыча в воздух своим мясистым пальцем. — Что такое мост? Ответ очевиден: приспособление для перемещения с одного берега реки на другой. Это заставляет меня задать вопрос: если разрушенный мост создает помехи для снабжения армий, то не возникнут ли еще бoльшие затруднения при переправе самих армий? Крупп просто теряется в догадках…

Он потянулся за новой лепешкой.

— М-да, это действительно интересно, — протянул Эстрайсиан Д’Арле.

Дуджек довольно холодно взглянул на Круппа:

— Следует признать, что вопрос не праздный.

Однорукий полководец повернулся к Д’Арле:

— Река Серп явится для нас помехой лишь в одном случае: если мы двинемся Южной дорогой. А это подразумевает переправу… буквально в самом начале похода.

Оба сановника помрачнели.

— Мы же собираемся, — пояснил Воевода, — оставаться к северу от реки и двигаться прямо на Капастан. Наш путь пройдет севернее Сольтана… намного севернее. И только потом армии свернут к югу.

— Господин Бруд, мы не предполагали, что ваши армии отправятся прямиком на Капастан. Подобный маршрут существенно усложняет для нас поставки продовольствия и всего остального. Серп — не та река, через которую можно с легкостью переправляться где угодно. А обходные пути лягут дополнительным — и не стану скрывать — тяжким бременем на наши плечи.