Память Света (Память огня)

Бергитте задохнулась, падая на колени. Меллар, взмахну мечом наотмашь, обезглавил ее.

Илейн сидела очень тихо, неспособная думать или реагировать, когда тело Бергитте шлепнулось вперед, выплескивая кровь из шеи. Связь угасла, а затем пришла… боль. Ужасная боль.

— Я очень долго ждал этого момента, — сказал Меллар. — Кровь и проклятый пепел, замечательное ощущение.

Бергитте… Ее Страж был мертв. Он был убит. Это жесткое и все же щедрое сердце, всецело преданное, уничтожено. Потеря сделала… сделала это сложным для осознания.

Меллар пнул тело Бергитте, когда подъехал мужчина с переброшенным сзади седла телом. Человек был одет в форму андорца, а за лежащим вниз лицом трупом волочились золотистые волосы. Кем бы ни была бедная женщина, она была одета в точно такое же платье, как и Илейн.

Ох, нет…

— Езжай, — сказал Меллар. Мужчина отъехал и несколько других окружили его, изображая гвардейцев. Они несли знамя Илейн и один начал кричать — «Королева мертва! Королева пала!»

Меллар повернулся к Илейн.

— Твои люди все еще борются. Ну, это должно сломить их ряды. Что касается тебя… похоже Великий Повелитель нашел применение для твоих детей. У меня приказ отвести их в Шайол Гул. И мне кажется, что у тебя нет необходимости быть рядом с ними. — Он посмотрел на одного из своих спутников. — Можешь выполнить эту работу?

Другой человек встал на колени рядом с Илейн и прижал руки к ее животу. Внезапный испуг протолкнулся сквозь ее отрешенность и шок. Ее малыши!

— Она довольно глубоко ушла в себя, — сказал мужчина. — Возможно я смогу сохранить детей живыми, используя плетения, если ты вырежешь их. Они еще слишком малы. Будет трудно это сделать. Шесть месяцев. Но плетения, которые мне показал Избранный… Да, думаю я смогу сохранить их живыми в течение часа. Но ты должен будешь отдать их М'Хаэлю, чтобы переправить в Шайол Гул. Перемещение через обычные Врата там больше не работает.

Меллар вложил меч в ножны и достал из-за пояса охотничий нож.

— Для меня этого достаточно. Мы пошлем детей, как просил Великий Повелитель. Но ты, моя королева… Ты моя.

Илэйн дергалась, но его хватка была жесткой. Она пыталась дотянуться до саидар снова и снова, но медальон, работал, как вилочник. Она не могла схватить саидар так же, как саидин.

— Нет! — закричала она, когда Меллар опустился на колени рядом с ней. — НЕТ!

— Хорошо, — сказал Меллар. — Я надеялся, что у тебя найдется время для крика.

* * *

Пустота…

Ранд двинулся. Он попытался обернуться. Но его тела больше не было.

…Пустота.

Он попытался заговорить, но не ощутил рта. Наконец, он начал мысленно представлять слова, складывая их в вопрос.

ШАЙТАН, подумал Ранд, ЧТО ЭТО?

НАШЕ СОГЛАШЕНИЕ, ответил Темный, НАШЕ УБЕЖИЩЕ.

НАШЕ ПРИСТАНИЩЕ — ПУСТОТА? Вопрошал Ранд.

ДА.

Он понял, Темный предлагал сделку. Ранд мог принять ее… Он мог принять ничто. Вдвоем они сражались за судьбу мира. Ранд настаивал на мире, славе, любви. Темному было нужно противоположное. Боль. Страдание.

Таким образом это было балансное соглашение для двоих. Темный соглашался не переделывать колесо, для удовлетворения своих мрачных желаний. Не будет порабощения человечества, не будет мира без любви. Мира не будет вообще.

ЭТО ТО ЧТО ТЫ ПООБЕЩАЛ ЭЛАНУ, сказал Ранд. ТЫ ПООБЕЩАЛ ЕМУ КОНЕЦ СУЩЕСТВОВАНИЯ.

Я ПРЕДЛАГАЮ ЭТО И ТЕБЕ ТОЖЕ, ответил Темный. И ВСЕМ ЛЮДЯМ. ТЫ ХОЧЕШЬ МИРА. Я ДАМ ЕГО ТЕБЕ. МИР ПУСТОТЫ КОТОРУЮ ТЫ ТАК ЧАСТО ИЩЕШЬ. Я ДАМ ТЕБЕ НИЧТО И ВСЕ.

Ранд не отказался от соглашения немедленно. Он взял его и представил в своем разуме. Не будет больше боли. Не будет больше стараний. Не будет больше бремени.

Конец. Разве это не то, чего он желал? Способ наконец-то завершить циклы?

НЕТ, сказал Ранд. КОНЕЦ СУЩЕСТВОВАНИЯ ЭТО НЕ МИР. Я УЖЕ СДЕЛАЛ ЭТОТ ВЫБОР РАНЬШЕ. МЫ ПРОДОЛЖИМ.

Давление темного начало окружать его снова, угрожая расколоть его на части.

БОЛЬШЕ Я ПРЕДЛАГАТЬ НЕ СТАНУ, сказал Темный.

— Я и не ожидаю, — сказал Ранд, как только ему вернулось его тело, и нити возможностей поблекли.

И началась настоящая боль.

* * *

Мин ожидала, пока соберутся войска Шончан. Офицеры шагали вдоль рядом с фонарями, готовя людей. Они не вернулись в Эбу Дар, а место этого прошли через врата на большое поле, которое она не узнавала. Здесь росли деревья со странной корой и обширными кронами. Она не взялась бы даже сказать, правда ли это были деревья, или просто огромные папоротники. Понять было еще сложнее из-за того, что они увядали; деревья вырастили листья, но теперь те бессильно обвисли, словно растения провели много недель без воды. Мин пыталась представить себе, на что они похожи, когда здоровы.

В воздухе витали ароматы незнакомых растений и пахло морской свежестью. Шончанские войска ждали в ровном строю, готовые к маршу, впереди каждого подразделения — люди с факелами, хотя сейчас светили не больше, чем один из десяти. Передвижение такое армии был делом не быстрым, несмотря на врата, но у Фортуоны были сотни дамани. Отступление прошло быстро и эффективно, и Мин догадывалась, что вернуться на поле боя войска могут еще быстрее.

Если только Фортуона решит вернуться. Императрица сидела в паланкине, водруженном на колонну в ночи, освещенную голубыми фонарями. Это был не трон, а просто белый стола около шести футов высоты, на вершине небольшого холма. Мин сидела рядом со столбом, и могла слышать доклады по мере их поступления.

— Битва складывается не в пользу Принца Воронов, — сказал генерал Галган. Он обращался к своим офицерам перед Фортуоной, говоря с ними напрямую, так, чтобы они могли отвечать ему, не обращаясь формально к Императрице. — Его призыв достиг нас только теперь. Он слишком промедлил с вызовом подмоги.

— Я не хотел бы так говорить, — сказал Юлан. — Но, хотя мудрость Императрицы безгранична, я не уверен в Принце. Он может быть избран Императрицей в качестве супруга, и, очевидно, это был мудрый выбор. Однако, в битве он доказал свое безрассудство. Вероятно, он происходящие события оказались для него чрезмерной нагрузкой.

— Я уверен, у него есть план. — серьезно сказал Беслан. — Вы должны доверять Мэту. Он знает, что делает.

— Доселе он производил на меня сильное впечатление, — сказал Галган. — Похоже, знамения благоприятствуют ему.

— Но он проигрывает, капитан-генерал, — возразил Юлан. — Серьезно проигрывает. Знамения для человека меняются быстро, так же, как изменяет удача целой нации.

Мин сузила глаза, глядя на низкорослого Капитана Воздуха. Два пальца на его руках теперь были покрыты лаком. Он возглавлял атаку на Тар Валон, и этот успех сильно поднял его в глазах Фортуоны. Символы и знамения кружили над его головой, так же, как и над Галганом, и Бесланом.

«Свет! — подумала Мин. — Я тоже начинаю размышлять о „знамениях“, как Фортуона? Мне надо убираться от них! Они чокнутые».

— У меня такое чувство, что Принц смотрит на битву, как на игру, — снова сказал Юлан. — Хотя его начальные ходы были удачны, похоже, он себя переоценил. Сколько людей, стоя у стола для дактолка (?), выглядели гениями, пока им везло. Но потом каприз удачи показал, что их таланты — лишь видимость? Поначалу Принц выигрывали, но теперь мы видим, как опасна оказалась его игра.