Памяти Луиса Сернуды

Поэзия Сернуды помогает нам выбраться из тупика. В течение пятнадцати лет испанские поэты воспевали революцию, которая так и не состоялась. И сегодня единственным средством, единственным выходом из создавшегося положения представляется нещадная критика тех, кто своей леностью и моральной нечистоплотностью, своей интеллектуальной нищетой и продажностью помогают зловещему пороку укорениться в нашем обществе. Сернуда как бы говорит нам: люди, которых вы превозносите, не те, кого превозносил Мачадо. Сегодня восхваление этих в большинстве своем никчемных людей способно привести лишь к тому, что совесть их окончательно успокоится, погрузившись в опьяняющие воспоминания событий 1936 года. Воспевать кастильскую землю в 1964 году означает воспевать ее отсталость и частную собственность ее латифундистов. Испанский народ, живущий былым величием и вчерашним героизмом, уже в течение двадцати пяти лет почиет на своих увядших лаврах, и единственный способ разбудить его — это лишить его всех старых заслуг, безжалостно заклеймить его, как это делаю я, Сернуда. Усилия ваши благородны и похвальны, но бесполезны: зло оказалось сильнее, чем вы предполагали. Один лишь я, окруженный одиночеством и забвением, сумел увидеть явное. Не бойтесь непопулярности. Когда-нибудь история воздаст вам по заслугам.

Сернуда несет нам правду поэзии, которой глубоко чужды компромиссы и тактические приемы, столь необходимые в политической деятельности, так никогда им и не принятой. Хотя политика и поэзия могут иметь общие цели (например, освобождение человека), пути их достижения не обязательно должны совпадать. Для художника лучший способ достижения такой цели заключается в том, чтобы сохранить верность своему искусству, правда которого — если она отвечает внутренним побуждениям поэта — всегда остается неизменной, тогда как тактические приемы могут меняться. Даже в самые тяжкие минуты отчаяния и безысходности Сернуда продолжает верить в человеческое благородство:

Пусть благородными были не все — это не важно. Достаточно одного человека — Он станет свидетелем непреклонным Человеческого благородства. [16] («1936»)

Сернуда, которого правда поэзии возвысила над родиной и соотечественниками, в последние годы жизни полагал, что творчество его после смерти будет сознательно предано забвению и затем, возможно, возродится уже выхолощенное и обесцененное теми, для кого при жизни он являлся объектом презрения и насмешек. Мысль о подобной судьбе, постигшей после смерти многих художников (например, Гонгору, Моцарта или Рембо), буквально превратилась для Сернуды в навязчивую идею, и именно отчаянному протесту его обязаны появлением на свет лучшие стихи, написанные на испанском языке:

16

Перевод М. Ваксмахера.

Как хорошо, что нет его среди живых И со дня смерти протекли уже три века. Теперь потомки тех, кто оскорблял его когда-то, Сумеют именем его прикрыться, наградить Преемника библиотечного червя, изъевшего всю память о поэте… Спасибо Господу, что нам вернул его (как нас вернет когда-нибудь потомкам) — Уже никчемного, невозмутимого в своем небытии. («Гонгора») Теперь, когда поэта нет в живых, Уж можно оправдать и жизнь его, И оценить его труды, Подогнанные под шаблон их мира, Словно еще одна красивая безделка, Еще один никчемный роскоши предмет… Уж лучше разрушение и пламень! («Преддверье рая») Послушайте, мертвые, что говорят о вас после смерти живые… Уж лучше не слышать: для тех, кто боролся и умер за слово, Подобно Рембо и Верлену, молчания вечность — желанный приют. Но если молчанье у них, то у нас — отвратительный фарс. Однажды кто-то сказал, что если бы люди одной головой обладали, то он бы ее отрубил. А я говорю: коль были бы люди одним тараканом, я бы его раздавил. («Birds in the Night» [17] )

17

«Птицы в ночи» (англ.).

Сегодня более, чем когда-либо, поэзия Сернуды представляется нам живой и — скорее даже — совершенно необходимой. И потому наш общий долг — долг всех тех, кто прежде не понимал творчества поэта во всей его полноте, или же понимал порой превратно, — сделать это творчество нашим достоянием, проявив любовь, равную той, с которой оно создавалось. Мы должны это сделать сейчас, пока какой-нибудь «эрудит» или библиотечный червь не набросился с жадностью на него и полностью его не уничтожил. Именно с целью восстановления элементарной справедливости и исправления совершенных ошибок и были написаны эти скромные строки. [18]

18

Моя работа представляет собой только лишь тематический анализ творчества Сернуды. Я оставляю до лучших времен изучение отточенной поэтической техники писателя. — Прим. автора.