Панцерополис

Это человек.

И судя по цвету одежды…

— Вагнер!

Он непроизвольно встал с кресла.

Как вдруг упало что-то ещё, и на этот раз солдат разглядел его ясно.

Человек в лабораторном халате.

— Вальтер!

Молодой человек упал прямо вниз, и их взгляды чуть ли не со звуком встретились через стекло.

Как раз такие вещи и зовут совпадениями. Ни один из них на такое не рассчитывал, так что этот миг был поистине неожиданным.

Решимость в глазах молодого человека отразилась болью в голове Оскара.

Солдат вскочил с кресла и сбежал по лестнице к окну. Он даже не слышал переполох вокруг. В его ушах отдавался лишь отдалённый рокот.

И этот звук надвигался сверху.

Он знал, что следовало за упавшими.

— dp-XXX.

Как раз он и опустился перед его глазами.

Тень корабля пронеслась по мостику всего на миг. За окном появилось скопление металлических органов и ринулось вниз.

Его скорость поражала.

За один удар сердца стекло затряслось так сильно, что едва не треснуло. Это ударная волна. Воздух за окном рассекло летящим мимо кораблём и от охлаждения возникли тонкие облака.

Суматоху на мостике заглушил рёв.

Оскар ощутил звук в голове, теле и конечностях, но не отрывал глаз от окна.

Металлический корабль устремился к мглистому Берлину. Он сохранял горизонтальное положение, поэтому его снижение выглядело странным. За ним виднелся лабораторный халат и синяя роба.

Три падающих объекта постепенно уменьшались.

Тем не менее, корабль их нагонял.

— …

Оскар молча за ними наблюдал.

Корабль в форме меча достиг лабораторного халата.

В следующий миг он нагнал и синюю робу.

Затем dp-XXX затрепетал, как лист на ветру. Он прекратил падать и скользнул вверх.

С такого расстояния он выглядел небольшим, но блестел золотом, отражая солнечный свет.

— Значит, им удалось.

Эти слова, которые Оскар и сам не понимал, вернули его в чувство. В его поле зрения снова вошёл переполох вокруг.

Он неожиданно осознал, что до боли сжал оба кулака.

— Битва начинается здесь!

Часть 4

В 15:12 Кайзербург планировал приблизительно в четырёхстах метрах над Берлином.

Дверь кабины была открыта.

— С возвращением, — сказала Эльза, сидящая в кресле пилота.

Обернувшись, она чуть ли не вскрикнула.

Пауль поддерживал Вальтера, который истекал кровью.

— Т-ты в порядке?

Вальтер улыбнулся:

— Можно сказать, я почти в порядке.

Молодой человек говорил шутливым тоном, но не сказал, что всё хорошо. Должно быть, он получил серьёзное ранение.

— Что случилось? Это из-за моей бомбардировки?

— Не волнуйся. Его рана просто открылась от разницы в давлении и напора ветра при падении. Ты тут ни при чём.

— Так или иначе, нам больше ничего не оставалось… Гораздо важнее, Эльза — спасибо.

— Да я ничего такого не сделала… И сейчас не время! Нужно позаботиться о твоей ране!

— Это поле боя, — сказал молодой человек, вытирая брызнувшую кровь со щеки.

Девушка вздохнула, приблизилась к нему и осмотрела его правую руку.

Кровотечение продолжалось, но судя по всему, должно было скоро прекратиться. Эльзу больше волновало то, как вяло его рука свисала сбоку.

— Вальтер, неужели…

— Да, она сломана. Пуля меня нехило так задела.

Глядя на него, Эльза задумалась.

…Он что, не чувствует боли?

Девушка внутренне покачала головой, отбрасывая мысль.

Она должна болеть. Он просто не подаёт виду.

…Почему?

У неё была догадка. Тот, кто следует за мечтой, не может выказывать слабость. Даже желай Вальтер помощи, он не позволит никому себя поддержать.

С этой мыслью Эльза сказала одну вещь.

— Я мигом перевяжу рану.

Ему это не понравилось.

— Но вражеские истребители уже должны нас нагонять.

Она ударила лицо, которое это сказало.

Послышался на удивление славный звук.

Пауль, поддерживающий Вальтера, шутливо засвистел.

Девушка глянула прямо на Вальтера.

— Этот корабль набит хрупким оборудованием, так что я не хочу разбрызгать по нему кровь.

Выдав наглую ложь, она потянулась к правому рукаву его лабораторного халата и робы.

Едва лишь дотронувшись, Эльза осознала, что одежда внутри превратилась в мокрое тряпьё.

Игнорируя, как сильно она пачкает руки, девушка начала закатывать рукав халата до его предплечья.

— Дяденька, садитесь в кресло пилота. Вражеские истребители не за горами.

— Ладно, ладно.

Голос Пауля звучал на удивление счастливо, и прежде чем двинуться в кресло пилота, он постучал Вальтера по плечу. Тот в ответ горько улыбнулся.

Эльза задумалась об этом всего на миг, и закатала рукав его робы. Его рука оголилась, и её почти как масло покрывала красная кровь.

Девушка увидела рану, закатала рукава сильнее и остановилась у локтя.

— Не слишком туго?

— Ты пытаешься остановить кровь, так что всё отлично.

…Хорошо.

Она вытащила платок и вытерла кровь с его руки.

— Была бы у меня шина… Мне сделать поддерживающую повязку?

— Я могу положить руку на подлокотник, так что незачем.

Рука ещё должна изрядно побаливать, и Эльза бережно обвязала рану платком.

— Вот и готово.

Она отступила и наконец-то посмотрела ему в лицо.

Вальтер почесал затылок здоровой рукой.

— Эльза.

— Что?

— Прежде я всего раз в жизни получал пощёчину от женщины, и несколько гордился этим фактом.

— От кого же была первая? Если скажешь, что от матери, то получишь и третью.

Прежде чем ответить, он ненадолго задумался.

— Только не сильно, ладно?

Она шлёпнула его по второй щеке быстрее, чем он закончил говорить. Звук был не хуже первого.

— Хватит глупостей. Садись давай на своё место. Ну в самом деле.