Пандус

Колюшев кивнул.

Мне скрывать нечего.

Прекрасно! Тогда ждите. Я всё подготовлю.

* * *

Вы, правда, не он? спросил Вадик, но вместо ответа, перед его носом захлопнулась дверь.

Сидоров метался по крошечной комнатушке как загнанный зверь. Коляска натыкалась на стулья, цепляла вылинявший ковёр и задевала диван. Засохший фикус он давно перевернул. Ноги не желали подчиняться, а руки устали крутить колёса, но больше всего бесила беспомощность. И так целую неделю? Он закрыл лицо руками. На глазах непрошенные и забытые выступили слёзы.

Ааааа! чужой голос сводил с ума.

Он так махнул рукой, что пластиковый браслет чуть не слетел на пол. Его так и не заменили. Врачи словно забыли кто он такой на самом деле, и обращались с ним, как с никому ненужным калекой. Перед отправкой домой, он с трудом поймал главврача, но успел задать единственный из мучавших вопросов: 'А если несчастный случай?'. Его уверили, что волноваться не стоит, при угрозе жизни анимопровайдер разорвёт анимоцепь и душа вернётся в своё тело.

Я хочу домой, простонал Сидоров.

На глаза попался старинный телефон с дисковым набором номера. Он поднял ядовито зеленую трубку и поднёс к уху. Длинный гудок воткнулся в барабанную перепонку, напомнив тоскливый сигнал теплохода из далекого детства. В памяти всплыло два номера. Сначала Сидоров набрал домашний, но ему ответил оглушительный треск. Он попробовал ещё раз. Тот же результат. На пятый раз он сдался, то ли забыл собственный номер, то ли какой-то сбой на линии. Тогда он позвонил на работу и, о чудо, ответил его помощник.

Федька! заорал Сидоров.

Пётр Петрович? удивленно выдавил помощник.

А кто же ещё! Мне нужна помощь...

Простите Пётр Петрович, но если это и правда, вы, нам всем запретили с вами разговаривать, а тем более помогать.

Сидоров не успел возмутиться и высказать обнаглевшему помощнику всё, что о нём думает, а тишина телефонной линии превратилась в предупредительное покашливание.

А если это пранкер, испуганно закричал Федька, то иди в жопу, никакого Петра Петровича здесь больше нет, и повесил трубку.

Пётр Петрович выронил телефон, и кое-как установил на место.

Как нет? Я же есть. Ну почему?

Он еще что-то бормотал, плечи вздрагивали. Подняв глаза к пожелтевшей побелке потолка, он глухо взвыл и закричал:

Господи, за что?

Трубка запрыгала, издав требовательный звонок. Сидоров машинально схватил её и сказал:

Слушаю!

Правильно делаешь, ответил смутно знакомый голос. Только поздно. Надо было делать то, что говорили, а не задвигать зятя, сам знаешь кого.

Я всё исправлю, пообещал Пётр Петрович.

Поздно! повторили в телефоне. Ты теперь в экспериментальной программе.

Как пример остальным?

Именно.

В трубке протяжно загудело.

Всё встало на свои места. Теперь понятно, что обратной дороги нет. Его распнут перед строем в любом случае. Звонить больше некому и незачем никто не поможет!

* * *

Я есть хочу! рявкнул Колюшев, когда ему в очередной раз преградили дорогу.

Невзрачный человек в сером костюме покачал головой.

Вы можете заказать всё что захотите. Вам выдали банковскую карту, по ней можно оплатить...

К черту карту! Я хочу сначала увидеть еду, которую буду есть.

Ничем не могу помочь.

А сигарет купить можно? скривился Юра.

Невзрачный человек кивнул.

Я схожу.

Колюшев обиженно отвернулся, но как только за его 'тюремщиком' хлопнула дверь, бросился к телефону. После набора номера в трубке зашуршало, и механический голос равнодушно сообщил: 'Звонок перенаправлен'.

Мы же вроде договорились? без прелюдий уточнил Константин Константинович на том конце провода.

Да идите вы к черту! не выдержал Юра. Я как осуждённый.

Не передёргивайте.

А какая разница? Колюшев нервно барабанил пальцами по стене. У меня даже свой собственный тюремщик есть.

Он персональный помощник...

Вы издеваетесь?

Нисколько, спокойно ответил Константин Константинович. Он будет делать всё, что вы захотите, кроме того что вам нельзя.

Прекрасно, проворчал Юра. Я пожрать хотел, а он меня не пустил. Мне что, есть нельзя?

Можно. Вы можете заказать...

Я по-человечески хочу.

Ваше право. Скажите ему, что вам нужно он купит и приготовит...

А есть вы тоже за меня будете? буркнул Колюшев. Хоть выпить то можно?

Ваше право, вы же совершеннолетний, усмехнулись из телефона.

Вот спасибо, вот уважили, саркастически протянул Юра. Только я один не пью.