Паника-upgrade. Брат Бога

– Не только.

В руке юноши появилась короткая палка толщиной с большой палец.

– Вот это, – произнес он, – есть у меня, чтобы властвовать над неживым.

– Жезл? – спросил Тенгиз, пытаясь определить, что это такое. Смахивало на выкрашенный темно-красным лаком кусок бамбукового стебля.

– Жезл? Нет. Моя свирель. Ей повинуется то, в чем нет истинной жизни!

– Свирель?

В сознании Тенгиза что-то щелкнуло.

– Ты… Пан? – ошеломленно проговорил он.

– У меня много имен, – сияющий юноша погладил свирель длинными тонкими пальцами. – Было среди них и такое. Хотя то были не лучшие времена для меня. Что удивило тебя?

– Мифы, – пробормотал Тенгиз. – Значит, это правда?

– Конечно, – с готовностью подтвердил Анк. – В мифах всегда правда. Вот только какая… Жизнь творит историю, история создает миф, а миф создает жизнь. Во всяком случае, так говорил один из наших с тобой предков.

И он добавил еще что-то на языке, которого Тенгиз не знал.

– Я не понимаю, – признался он. – Говори, пожалуйста, по-русски, у тебя отлично получается.

– Я – из Древних, – сказал Анк. – В твоем понимании я – бог. А это право бога – говорить с каждым живым существом на его языке. И еще в моей памяти – жизнь моего отца, моего деда, прадеда и многих других. Так что иногда моими устами может говорить твой дядя Олег. Или – твой дед. Забавно, правда?

Тенгиз пожал плечами.

– В тебе мало веселья, – констатировал сияющий юноша. – Тебе не нравится это место, брат?

Тенгиз огляделся. До сих пор он обращал мало внимания на то, где оказался. И сейчас не нашел в этом месте ничего примечательного. Нечто вроде половинки куриного яйца с песчаным полом и гладкими глянцевыми стенами. Единственной «достопримечательностью» здесь был сам Анк.

– Идеальные формы, – произнес сияющий юноша. – Но если это тебя не радует, я могу… – Он поднес к губам свою бамбуковую свирель.

И призрачный купол озарился красками полярного сияния.

Зрелище было потрясающее. Тенгиз задохнулся от восторга… Но лишь на несколько секунд. Потом им овладело беспокойство. Он вспомнил о Лоре.

Неизвестно, читал ли его всемогущий брат мысли, но эмпатом он, безусловно, был. Сияние тут же погасло.

– Я с тобой, Тенгиз, – произнес Анк, голосом вливая в него часть собственной уверенности. – Говори – я пойму.

– Моя девушка, – проговорил Тенгиз. – Ее похитили несколько дней назад… Я думаю, она здесь, на острове…

– Только-то? – улыбнулся Анк. – Я дам тебе другую.

– Нет!

– Понимаю, – кивнул юноша. – В моем мире есть немного и от вашего. Да, здесь на острове есть девушка. Только одна. Появилась два дня назад. Я видел, как ее привезли. Если ты этого желаешь, я приведу ее к тебе.

– Погоди, – забеспокоился Тенгиз. – Не так быстро. Это надо обдумать. Там полно солдат. Тебя могут убить!

– Меня? Дети Дыма? – Анк расхохотался. – Я терпел их, потому что мне было любопытно. До недавнего времени я даже не разрешал Древним поразвлечься с ними. Знаешь, мои девочки любят иногда развлечься с Детьми Дыма. Кроме того, им надо размножаться, а для этого требуется человеческое семя. Пока без него не обойтись. Однако, если я пожелаю, через час ни одного из этих грозных молодцев не останется на моем острове. Мне даже не понадобится их убивать. – Анк засмеялся. – Сейчас, как тысячи лет назад, одного моего желания хватит, чтобы они бросились наутек.

Тенгиз вдруг вспомнил свой недавний сон. Тонкая фигурка на вершине коппие. И карабкающихся к ней воинов.

«Это был он, – подумал Тенгиз. – Значит, этот сон был реальностью? Неужели я могу видеть сны о прошлом? Или это он внушил мне их?»

И все-таки Анка следовало предостеречь.

– Ты не знаешь, какое теперь оружие, – предупредил Тенгиз. – Время стрел и копий давно миновало.

Анк смеялся так долго, что Тенгиз начал беспокоиться.

– Ты безмерно веселишь меня, – сказал он наконец. – Разве я не сказал тебе, что память моего отца, деда и прадеда – тоже во мне? Наш дед неплохо разбирался в оружии, а прадед – всю жизнь воевал. И отнюдь не копьем и клинком. Хотя клинком он тоже владел неплохо. Жаль, что тебя не научили нашему фамильному искусству. Хотя кое-чему я могу научить тебя и сейчас. Сабля моего отца – у меня. Позже я покажу тебе ее. И научу, как ею пользоваться. Верь мне, брат! – Голос Анка снова стал бархатным. – Я приведу тебе твою девушку!

И Тенгиз поверил. Но эти властные обертона напомнили ему кое о чем и дали новый повод для беспокойства.

– Я пойду с тобой! – решительно сказал он.

– Не ревнуй, – Анк безошибочно угадал его мысли. – Дети Дыма не интересуют меня. Я соединяюсь только с Древними. И к настоящему Соединению я еще не готов. А самки… Прости! Дочери Детей Дыма меня не интересуют. Так что не ревнуй, брат.

– Я постараюсь. Можно спросить: кого ты называешь Детьми Дыма?

– Тех, кого ты называешь людьми, брат. Всех, в ком не течет наша кровь, кровь Древних.

– Но почему?

– Об этом мы поговорим позже, брат. У тебя еще будет время для вопросов. Очень много времени, куда больше, чем ты можешь предположить. Но сейчас я должен позаботиться о другом. Я должен излечить тебя. Ты должен стать по-настоящему сильным. Ты должен радоваться жизни. Разве это не естественно?

– Извини, но я пока не вижу особых причин для радости, – признес Тенгиз.

– Это потому что ты болен. Но я излечу тебя, брат! – Анк поднялся.

– Погоди! – воскликнул Тенгиз. – Куда уходишь?

– Не бойся, – Анк одарил его еще одной сияющей улыбкой. – Теперь я всегда буду с тобой. Но сейчас сюда придет Ласкающий Ветер. Она принесет тебе поесть и будет нежна с тобой.

– Но постой… – Тенгиз вскочил на ноги. – Ты…

– Сядь!

Это был приказ. Ноги Тенгиза подогнулись, и он опустился на песок. А его могущественный брат повернулся и вошел в черное отверстие подземного коридора.

Сияющий ореол погас. Тенгиза вновь накрыла темнота.

Глава девятая Полковник Рейман – о странностях острова

Полковник Ленарт Рейман сидел на складном стуле в тени, отбрасываемой выступающим краем кровли казармы. Отсюда он мог видеть часть плаца и ворота базы. Ворота эти по его распоряжению были закрыты, а караул при них – удвоен. Стволы спаренных пулеметов на сторожевых вышках контролировали очищенную от растительности полосу, окружавшую базу. Пулеметы управлялись из КЦ, но полковник с удовольствием продублировал бы электронику живым стрелком. Рейман не сделал этого лишь потому, что считал нецелесообразным демонстрировать свое недоверие Веерховену и его технике.

На земле, у ног Реймана, лежала карта острова. Это была увеличенная фотография Козьего Танца, сделанная с вертолета и лично доработанная полковником. Весь остров был разбит на десять зон, по числу групп прочесывания. Левое крыло должен был возглавить капитан Мубарик, правое полковник решил вести сам. Он только что закончил инструктаж, сейчас капитан Мубарик и девять командиров групп – три сержанта и шесть капралов – ждали, переминаясь с ноги на ногу, когда Рейман их отпустит. Тень от крыши не доходила до них, и беспощадное экваториальное солнце обрушивало на их головы потоки жидкого огня. Впрочем, солдатам было не привыкать, да и капитан Мубарик родился в Африке.