Пантера - ярость и страсть

– Не мудри, парень, - сказала я.
– Две попытки у тебя уже были.

– Да, вчера мы тебя недооценили.
– Он потрогал свою шею.
– Но сейчас ты свое получишь, деваться тебе некуда. Если с нами что-то случится - шеф прикончит заложника. Вы слишком много узнали о нас, козлы. Так что не дергайся.
– Он окинул взглядом своих дружков, которых я насчитала семь человек, включая двоих за спиной, и усмехнулся. Потом посмотрел на меня и процедил: - Скажи, зачем ты Петю убила? Кто тебе, сука, давал право лишать жизни моего другана? Честнейший ведь был человек!

– Сам напросился. Скажи спасибо, что тебя не тронула, подонок. А надо было...

– Я вот стою и думаю: может, тебя сразу замочить? Шеф тебя все равно в живых не оставит.

– Попробуй. Только сначала скажи, где Родион.

Тут вмешался один из тех, что стояли рядом с ним:

– Слушай, Мишон, кончай ты эту бодягу! Давай трахнем ее и разбежимся. Надоело эту вонь нюхать...

– Погоди, братан, успеем. Я этой твари в глаза хочу посмотреть. Она же Петруху замочила, курва, не понимаешь?

– Ну так тем более давай начинать!
– изумился тот.
– Чё на нее пялиться? Не за этим же звал...

– На, держи бабки, поделите.
– Он кинул ему сумку.
– Там кусков пять, не меньше. Только не мешай пока.

– Знаешь что, Миша, - спокойно сказала я, - давай по-хорошему. Я вам честно скажу, что, если полезете на меня, живым отсюда никто не уйдет. В лучшем случае калеками останетесь. Поэтому не нужно меня трогать, очень прошу.

– Ха-ха-ха!
– заржали все вокруг, а я продолжала увещевать, глядя уже на остальных: - У вас сейчас есть возможность развернуться и спокойно уйти с моими деньгами. Это тип знает, что стало с его дружком, который пытался задушить меня удавкой. То же самое будет и с вами. Поверьте, я не шучу и не пугаю, просто не хочу напрасной крови.

– Мишон, что она несет?
– крикнули за моей спиной.
– Она что, больная? Давай команду, и поехали, хватит...

– Нет, мы послушаем, что она там про Петра сказать хочет, - упрямо заявил Миша, опаляя меня злым взглядом.
– Ну, говори.

– Петру уже все равно, идиот, - процедила я.
– Себя пожалей и своих дружков. Представь, что сейчас тебе будет очень больно и ты подохнешь на этой свалке, как собака. Ты хочешь этого? Если нет, тогда скажи, где Родион, и я отпущу вас. Не гневи Бога и не буди во мне зверя - он вас всех убьет.

– Ой-ой, я сейчас зарыдаю!
– прогнусавил один из этих омерзительных типов.

– Ты не зарыдаешь, - поправила я его тихо, - ты умрешь. Поймите вы, ослы, я вам помочь хочу. Не загоняйте меня в угол. Оставьте мне Мишу и сваливайте, пока не поздно.

– Да эта баба издевается над нами!
– яростно прорычал кто-то.

– Подожди.
– Миша посмотрел мне за спину.
– Вы все проверили, ментов нет?

– Все чисто. На дороге "глаза" остались, сообщат, если что...

Миша повернулся ко мне:

– Не пойму, кем ты нас пугаешь? Или думаешь, случайно грохнула моего кореша, так теперь пуп земли? Забудь об этом. И про Родиона своего забудь - его уже, наверное, подопытным кроликом сделали...

– Что?!
– Я задохнулась от страха, вспомнив, что говорил шеф о каких-то подопытных бомжах, которым в желудок залезали тараканы.
– Ну, ублюдок, за это ты ответишь...

Договорить я не успела - терпение у них лопнуло. Все разом поперли на меня, и только Миша успел крикнуть:

– Не сразу, не сразу мочите, братки! Сначала оттрахаем...

Я бросилась на землю. Два бандита за моей спиной первыми кинулись поживиться моим телом, но споткнулись об меня и упали от неожиданности. Вскочив, я помчалась за ближайшую кучу. Даже теперь мне не хотелось никого убивать. Казалось бы, я сделала все, чтобы убедить их разойтись. Мне нужен был Миша, чтобы узнать, где находится босс, и тут же ехать спасать его. Увертываться от ломовых ударов семерых бугаев, бегая по свалке, вовсе мне не улыбалось. Пока никто из них не стрелял, но я понимала, что если трону кого-нибудь, то пальба обязательно начнется, потому что урки боятся вида собственной крови и теряют над собой контроль. А тогда у меня останется только один способ утихомирить эту разъяренную ораву уголовников. Поэтому я потихоньку, незаметными и бескровными ударами выводила из строя тех братков, кто неосторожно ко мне приближался. Со стороны это выглядело так, будто человек просто споткнулся и упал. А того, что он потом уже не поднимался, в горячке никто не замечал. Пока их не осталось трое вместе с Мишей. Они загнали меня в угол между ящиками и теперь стояли, тяжело дыша и сверкая злыми глазками, готовые наброситься в любой момент. Я стояла перед ними, вся в грязи, с разлохмаченными волосами и порванным на груди платьем. Туфли я держала в руках.

– Ну что, курва, добегалась?
– задыхаясь, прохрипел Миша, вытирая пот с лица.
– Теперь тебе конец.

– Эй, а где остальные?
– удивленно промычал один здоровяк, оглядываясь по сторонам.
– Братки, вы где?

Третий тоже оглянулся и испуганно протянул, заметив валяющихся без движения на разных кучах мусора четверых дружков:

– Ни хрена себе! Чё это они там улеглись?
– И повернулся к Мише: - Чё это с ними?

Вместо ответа тот вытащил из кармана штанов пушку, которую спрятал, когда гонялся, и попятился от меня, просипев:

– Не подходите к ней близко, чуваки! По-моему, это она их уделала.

– Да ты что, Мишон!
– волнуясь, воскликнул третий.
– Как?! Мы же рядом были!

– Хрен ее знает!

– Ни черта не понимаю, - пробормотал второй, тоже достав пушку и разглядывая меня.
– Это что, такие шутки у тебя тут, Мишон? Ну все, с меня хватит...

Я видела, как дрогнул его палец на курке, как скривились губы и помутнели глазки, и метнула туфлю за мгновение до выстрела. Лезвие на конце туфли вонзилось ему в коленную чашечку, он дернулся, и пуля просвистела у меня над головой. В следующую же секунду я прыгнула Мише под ноги, змеей проползла между ними, кошкой взвилась ему на загривок и вцепилась когтями в лицо. Он дико закричал и волчком завертелся на месте, пытаясь сбросить меня, но оторвать меня от него уже можно было, только убив. Один из оставшихся бандитов корчился на земле от страшной боли с торчавшей из колена туфлей, а другой бегал вокруг нас с пистолетом, плаксиво крича:

– Мишон, Мишон, отойди, я ее замочу!!! Слышь, братан, отойди, а то в тебя попаду!

Но Мишону было не до этого. Ему было очень больно, он ничего не видел от залившей глаза крови, выронил пистолет и только крутился на одном месте и орал как резаный, пытаясь отодрать мои руки. Если бы он не знал, где мой босс, то я бы прикончила его сразу, подлеца, подставившего стольких людей. Вообще, если кошка забралась на спину - это конец. В таком положении с человеком можно сделать все что угодно, потому что в твоих руках самые уязвимые места - лицо и шея. И вовсе не нужно быть пантерой, чтобы обезвредить таким образом противника. Правда, это очень жестокий способ и не у каждого хватит духу поранить лицо живого человека. Но если нет выбора, то этим можно воспользоваться...

– Беги отсюда, придурок!!!
– прокричала я скачущему вокруг урке.
– А то и тебе достанется! Беги, пока жив!

Он замер на месте, ошалело поглядел на извивающегося в грязи товарища, на орущего окровавленного Мишона, на меня, на все еще лежащих неподалеку друганов, и что-то такое наконец до него дошло. Ужас отразился в его глазах, он бросил пистолет, развернулся и побежал, не оглядываясь, к дороге. Только тогда я спрыгнула на землю, отпустив негодяя. Я поранила ему лишь уши, лоб и щеки, и то больше для вида, чтобы напугать остальных. А теперь собиралась поговорить с ним, пока он еще что-то соображал. Он стоял и мычал, зажав руками физиономию, словно ему плеснули туда серной кислотой. Первым делом я выдернула из колена бандита лезвие туфли. Парень сразу потерял сознание и затих. Потом нашла свою сумку. Затем, подобрав пистолет, навела его на Мишу: