Папа (для) моей дочери

В немом удивлении смотрю на мужчину в ожидании объяснений. Не мог же он прилететь из-за такой глупости? Но судя по его виду – мог. Точнее, он это сделал.

– Для меня это очень важно.

– Я понимаю, но это можно было сделать в любом сервисном центре.

– Нет. К сожалению, такой роскоши я не могу себе позволить. – Станислав выжидающе смотрит на меня.

Полный бред! Обратиться в сервисный центр он не может, а выкинуть кучу денег на перелёт не проблема?

– Хорошо. Я попробую.

Предлагаю пройти ему в гостиную. Не в коридоре же стоять! Станислав достаёт конверт и протягивает его мне. Взглядом спрашиваю, что мне делать.

– Открой. Мне нужно твоё мнение.

Без особого интереса достаю снимки. Всего четыре фотографии, на которых запечатлена очень красивая женщина. Теперь мне понятно, на кого так похожа моя дочь. Я понимаю, что на снимках мама Киры и Клима: сходство поразительное!

– Да, это моя жена Снежана, мать Киры и Клима, – подтверждает мою догадку Станислав.

Я полностью удовлетворяю своё любопытство, разглядев Снежану Шелест, и обращаю внимание уже на технические детали.

– Печать выполнена на лазерном принтере… – говорю я и замечаю удивлённый взгляд Станислава. – Качество печати фотографий на них несколько уступает печати на хорошем струйном принтере. Не могу сказать со всей уверенностью, но мне кажется, что это фотошоп.

– Что нужно, чтобы определить точно?

– Это можно сделать с помощью программ, которые я вам уже показывала.

– А сейчас ты можешь это сделать? – настаивает Шелест

– У меня не стоит программа на ноутбуке, но её можно установить.

– Ирочка, я буду очень тебе признателен!

– Хорошо, – соглашаюсь я и иду в свою комнату.

К моему огромному удивлению, Станислав идёт со мной. Он с интересом осматривает наше скромное жилище. На стенах висят Женькины рисунки, которые она рисовала в садике, и я немного смущаюсь, так как со стороны это выглядит непрезентабельно.

– А Женя, оказывается, настоящий талант, – хвалит Станислав дочкину мазню.

– Извините, я не думала, что кто-то их увидит.

– Это самая уютная детская комната, которую я только видел. – Станислав Вениаминович отрывается от разглядывания детских рисунков и подходит к столу.

– Нужно немного подождать…

– Я не тороплюсь.

Некоторое время занимает проверка снимков. Как я уже сказала, это фотошоп, но сделанный настолько мастерски, что я бы поставила самую высокую оценку за работу.

– Не знаю, какой результат вы хотели получить, Станислав Вениаминович…

– Самый правдивый. – Шелест-старший внимательно смотрит на меня.

– Это фотошоп.

– Все?

– Да.

Шелест вскидывает голову и сжимает губы. Мой ответ ему не понравился, и я это вижу.

– Папа, почему ты просто не отдал эти снимки своим безопасникам? – Мы оба не заметили, когда в комнату вошёл Клим.

– Будет немного странно, если снимки, полученные от службы безопасности, я попрошу их же и проверить, – звучит ответ.

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что я получил подножку от тех, в ком был уверен больше, чем в себе.

– Но при чём здесь мама?

– Я до последнего думал, что ни при чём… Ирина подтвердила мои сомнения.

– Простите… – Ужасно неловко, что я стала причиной семейных проблем.

– Не стоит извиняться. Если бы не ты, меня бы так и держали за дурака. Я считал, что Антон вслепую использует Снежану, а оказалось, что она не только в курсе, но и активно помогает ему. Даже не так: не помогает, а координирует! Именно Снежана настаивала на том, чтобы наши дети поженились. Видимо, Антон уже тогда решил получить не только контрольный пакет акций и управление компанией, но и оставить меня ни с чем. А теперь я думаю: а сам ли Вальков всё это затеял?

– И что ты собираешься делать? – спрашивает Клим.

Мне ужасно хочется оставить мужчин наедине с их разговором, который меня никак не касается, но выйти не получается.

– Сейчас я обещал одной очаровательной девочке поболтать с ней. – Станислав с укоризной смотрит на меня, видимо, из-за того, что я ничего ему не сказала в первый раз.

– Папа, я не об этом. – Клим нахмурен, и я впервые вижу его настолько серьёзным. Вопросы семьи для него значат очень много.

– Остальное, сынок, уже работа юристов, – совершенно спокойно отвечает Шелест. – Глеб уже получил распоряжения. А я? Я, пожалуй, тоже подзадержусь здесь. Пора, наконец, разгадать, чем же всё-таки так уникально это место.

Вот уж чего я никак не могла предположить, так это появления Станислава у нас дома. Или это специально подстроено? Непонятное чувство, что мной по-прежнему ловко манипулируют, скребёт душу.

– Что он знает? – спрашиваю у Клима.

– Только то, что Женя моя дочь. Я не знал, что отец придёт сюда, и тем более не давал никому твой адрес.

Смотрю ему в глаза и хочу верить, что это так.

– Если он приходил к Алине и назвал свою фамилию, то она могла сказать, как меня найти… – размышляю вслух. – Но почему он не позвонил?

– Скорее всего, его телефон прослушивается. Поэтому проще было приехать лично. Причина встретиться с детьми – вполне уважительная, а в салоне раньше работала Кира, поэтому его появление там не вызовет никаких подозрений.

– Клим, я не хочу ничего этого знать! Почему вы просто не оставите нас в покое?

До нас доносится смех Жени, заставляя меня посмотреть на открытую дверь. Я хочу выйти к дочери, но Клим останавливает словами:

– Ира, ты должна понимать, что просишь невозможного.

Мне приходится отвести взгляд, потому что в его глазах я читаю не просто желание быть рядом с дочерью.

– Я не против того, чтобы ты виделся с Женей, но от остального, пожалуйста, избавь меня.

– Ты ведь знаешь, что дело не только в Жене, – произносит Клим, а я упорно не хочу смотреть на него.

– Не надо, Клим. Пожалуйста, – прошу я.

– А я ничего и не делаю.

Это так, но он стоит непозволительно близко, и моё дыхание сбивается. Но не могу же я обвинить его в том, что сама так на него реагирую! Предательская память не хочет вычеркнуть то, что между нами было, особенно теперь, когда я знаю правду.