Папа и мама

— Сынишка на тебя мало похож, — сказал Тетерин. — Больно суровый товарищ.

— Пламенный борец за свободу и независимость, — улыбнулась Лариса.

— А почему же отец с вами не пришел?.. Такой день ответственный.

— Отец далеко. Он в Токио.

— Да? — удивился Тетерин. — В командировке или как турист?

— Он корреспондент в Японии.

— Понятно. Значит, он там, а вы здесь.

— Мы все были там. Я только месяц как приехала с Валеркой. Решили: пусть учится в Москве.

— Правильно, — сказал Тетерин. — В гостях хорошо, а дома лучше... Муж — корреспондент, а ты?

— А я домашняя хозяйка. Уборщица. Воспитательница. Стряпуха. Стенографистка. Машинистка. Шофер. Артистка. И жена в свободное от работы время.

— И ты артистка?

— Почему «и ты»?.. Да это я шучу. Ты же помнишь, наверно, я всегда немножко пела. В прошлом году на ноябрьские дни в нашем посольстве был концерт.

Тетерин вдруг вспомнил выпускной вечер — Лариска Метельская поет какой-то романс, а он в зале с Кирой Саблиной — первой школьной красавицей, и Лариска со сцены видит их, сидящих рядом...

— А у меня жена актриса, — сказал Тетерин, — киноартистка.

— Правда? Наверно, очень знаменитая? — спросила Лариса.

«Внешне она стала другой, но что-то в ней все-таки осталось от прежней Лариски», — подумал Тетерин, и память услужливо вернула ему давний и, в общем, довольно дурацкий их разговор. Лариска встретила его у кино «Аврора» и по дороге домой (он не мог ее не проводить) сказала ему: «Большой твой недостаток, Валера, что ты прямо до ужаса любишь быть на виду. Многие уверены, и ты в том числе, что Кира Саблина — будущая звезда экрана (кстати, никакой она не стала звездой, она окончила медицинский и работает врачом по уху-горлу-носу)... Многие уверены, что Кира — будущая знаменитость, не то что я — девчонка, у которой не только таланта, но даже самолюбия нет ни вот столечко». Теперь он уже не помнит, что ей тогда ответил, но Лариска замолчала и до самого дома не сказала ни слова.

Вообще говоря, в чем-то она, конечно, была права. А может быть, это он сейчас так думает, сегодня, когда перед ним не Лариска Метельская, а Лариса Кузнецова, которая уже не робеет в его присутствии, а спокойно, с непонятным чувством превосходства смотрит ему прямо в глаза.

— И как же фамилия твоей жены, если не секрет?

— Беспалова. Ирина Беспалова. Ее нет в Москве, она в экспедиции... Ирина снималась в кинофильмах «Первое свидание», «Человек ищет выход»...

— К сожалению, не видела, — сказала Лариса и поймала себя на мысли, что ей было бы приятней, если бы его женой оказалась более известная актриса.

— Картины имели успех, — продолжал Тетерин, — рецензии появились неплохие...

— Я же была в Токио. А у нас там, к сожалению, эти фильмы не шли.

Она снова сказала «к сожалению», потому что Тетерин был, как видно, огорчен. Если бы она знала киноактрису Ирину Беспалову, он бы, вероятно, чувствовал себя уверенней, а так ему что-то приходится объяснять, вроде бы оправдываться.

— Я главного не спросила — ты-то что делаешь?

— И я в кино работаю.

— Неужели режиссер?

— Инженер. Специалист по звукозаписи.

— Оба в кино. Значит, у вас общие интересы, у тебя и у Елены...

— Ее зовут Ирина.

— Ой, прости ради бога.

«Нарочно ошиблась», — решил Тетерин.

— Так, насколько я понимаю, все хорошо, — сказала Лариса, — да?

— Все отлично, — сказал Тетерин и подумал: «Тебе хотелось услышать другое: «Мне было бы намного лучше, если бы мы не расстались. Когда-то я не оценил твою способность жить интересами человека, который тебе дорог и которого ты любишь». Ну-ну, усмехнись и спроси: «Почему же ты это понял только теперь, когда ты женат, а я замужем и у нас дети-школьники, и назад дороги нет»... Но, поскольку ты об этом не спросишь, мне не нужно будет и отвечать».

— Все-таки удивительно, — вздохнула Лариса, — люди столько лет не виделись, им бы говорить, говорить, а они больше молчат...

Тетерин пожал плечами:

— Молчим мы не потому, что нам нечего сказать, а потому, что нам есть что вспомнить...

— Это верно, — тихо сказала Лариса, и Тетерин с пронзительной ясностью ощутил: Кузнецова куда-то исчезла, а осталась Метельская — влюбленная, славная, беззащитная Лариска из восьмого «А».

— Надо бы нам ребят познакомить. — Тетерин указал в сторону, где, несколько освоившись, но еще не обретя солидности, галдели и возились первоклассники.

— Познакомятся и без нашей помощи. А впрочем, они уже, кажется, знакомы...

И в самом деле — Валерка Кузнецов что-то рассказывал, и его внимательно слушали Майка Тетерина и девочка из второго подъезда.

— Вы живете где-нибудь поблизости? — спросил Тетерин.

— Нет. Здесь бабушка живет, Алешина мама. А мы строимся в районе Химки-Ховрино. Вернемся в Москву и переведем Валерия Алексеевича туда, в другую школу. Но это будет через год, не раньше, А пока придется его оставить у бабушки, и мне ужасно жалко. Ты понимаешь, мальчик сейчас в таком возрасте, когда он еще очень нуждается в матери...

«Почему я ни разу не слышал этого от Ирины?» — подумал Тетерин, испытывая привычное чувство досады, которую у него вызывала подчеркнутая увлеченность Ирины своей занятостью, дававшей, как ей казалось, право слишком часто не думать ни о ком, кроме себя, и ни о чем, кроме своих дел. А может быть, он зря придирается и виной всему ее профессия — всегда у всех на виду...

— Это, конечно, правильно, — сказал Тетерин, отвечая не столько Ларисе, сколько собственным мыслям, и неожиданно спросил: — Хороший город Токио?

— Хороший, — сказала Лариса. «Ты сейчас думаешь о другом, но раз ты задал вопрос, я тебе с удовольствием отвечу». — Город интересный, и люди интересные. Прекрасно работают, вежливы предельно, кланяются при встрече и при прощании. Валерка это там перенял и теперь то и дело кланяется бабушке, а уж та довольна, сам понимаешь...

«Я ее про Токио, а она про сына».

— Техника у японцев на высоте, — сказал Тетерин, делая попытку перевести разговор на отвлеченную тему, — электроника, радио. Оптика превосходная...

— Да. Я хочу тебе показать, — Лариса открыла сумку и достала из нее глянцевый квадратик цветного снимка, — вот, это фотографировал один наш товарищ, советник по культуре, у него японский аппарат...

Даже не взглянув еще на снимок, Тетерин твердо знал, что он увидит, и секундой позже убедился, что не ошибся.

На фоне цветущей сакуры и белоснежной вершины Фудзи стояли трое — Лариса, Валерка и рослый молодой человек. Мама и сын были серьезны, а молодой человек — муж и отец — улыбался, как бы говоря своей улыбкой ему, Тетерину: «Так уж здорово получилось, что эта женщина — моя жена».