Папаша напрокат

– Он с вами больше не виделся? – спросила она с искренним сочувствием. – Ты хотя бы виделся с ним по праздникам или…

– Отец бросил нас и никогда больше не возвращался. Мы узнали о нем от его двоюродного брата. Мой отец уже умер. Скончался в пятьдесят лет от сердечного приступа. Надеюсь, я не в него: у меня нет ни болезни сердца, ни его непорядочности, ни его двуличия, ни его лживости. – В голосе Дилана прозвучали горькие нотки. – Теперь ты понимаешь, почему я не мог оставить своего собственного ребенка без отца? Тем более если я могу помочь ему?

– Да, понимаю, – откликнулась Лаура.

– Я ненавижу своего отца и тем не менее храню его коллекцию ружей, потому что это единственное, что у меня осталось от него. Оружие я тоже ненавижу. – Он рассмеялся, но Лаура услышала боль за этим вымученным весельем.

– Нелегко это – расти без отца.

– Нет, не очень, – Дилан пожал плечами, словно отказываясь от ее сочувствия. – Я стал сильнее, только и всего. Но я бы предпочел приобрести эту силу другим путем, а не сражаясь с той обидой, которую оставил в моей душе отец.

Лаура задумалась над собственной жизнью. Она потеряла мать в том же возрасте, что и Дилан отца. Хотя в этой потере обвинять было некого. Отец научил ее любить науку, и она никогда не ощущала пустоты. Он бросал ей вызов, подталкивал, вдохновлял, иногда контролировал, но никогда не бросал.

– А Эмма понимает, что случилось с Рэем? – неожиданно спросил Дилан. – То есть, я хочу сказать, она знает, что такое смерть?

– Хизер говорит, что дети начинают осознавать, что такое смерть, всю ее необратимость, годам к семи. Так что я не думаю… – Лаура вдруг ощутила себя совершенно беспомощной. – Честно говоря, Дилан, я не имею ни малейшего представления о том, что она понимает, а что нет, что ее пугает, о чем она думает, потому что она со мной не разговаривает.

Дилан взял ее под руку.

– Эмма заговорит, – сказал он с такой уверенностью, что Лаура позавидовала ему. – Раз она уже говорила с Сарой, то сейчас это просто вопрос времени.

Какое-то время они катались молча, и Лаура ощущала приятное тепло его руки.

– Я собираюсь привезти Сару на следующее занятие у Хизер, – наконец призналась она. – Хотя мне кажется, что это нечестно по отношению к Саре. Я боюсь, что это собьет ее с толку, огорчит.

– Знаешь, ты слишком беспокоишься о других людях. – Неожиданные слова Дилана смутили Лауру. – Ты беспокоишься о том, чтобы не запятнать память Рэя. Ты беспокоишься о том, что используешь меня. Ты беспокоишься о Саре, потому что тебе кажется, что ты ее огорчаешь. Видишь ли, и я, и Сара, мы можем отвечать за себя, за то, что мы делаем или не делаем.

Лаура никогда не думала о себе так, ее внимание к другим людям казалось ей совершенно естественным. Нет, он все-таки не понимал сути проблемы.

– Ты отвечаешь за себя, согласна, – ответила она. – Но Сара во многом ничуть не лучше ребенка. Она не может сказать: «Нет, извините, я не хочу идти с вами». Она даже не поймет, о чем я ее прошу. – Голос Лауры предательски дрогнул. Дилан сжал ее локоть.

– Ты очень славный человек.

Никто и никогда не называл Лауру славной. Ей на память пришли строчки статей, написанных о ней. Ее описывали как «блестящего астронома», «преданного своему делу ученого», «не знающего усталости, упорного наблюдателя за небом». Славная? Дилан просто плохо знает ее.

– Я думал о твоем отце и Саре, – нарушил молчание Дилан. – Возможно, они действительно встретились во время круиза. Возможно, Сара лечила твоего отца, но ведь она была медсестрой на корабле.

Лаура остановилась.

– Правильно! Сара могла даже спасти ему жизнь, необязательно во время круиза.

– Поэтому твой отец считал себя обязанным ей.

– Я все равно никогда ничего не буду знать наверняка. – Лаура обреченно вздохнула и снова оттолкнулась коньком ото льда. – Сара не сможет вспомнить.

Она посмотрела на Эмму – девочка явно устала. Пора собираться домой.

– Прости меня, тогда вечером я тебе помешала своим телефонным звонком.

– Ты нисколько не помешала.

– Просто ты говорил, что в твоей жизни нет женщины.

– Я этого не говорил. Я сказал, что ни с кем не связан. Никаких серьезных отношений. Ни одной постоянной, единственной женщины.

– Вот оно что… Значит, ты встречаешься со многими женщинами?

– Со многими – это громко сказано. – Он рассмеялся.

– А они не возражают, что ты встречаешься с кем-то еще? – спросила Лаура. – Или они об этом не знают?

– Они все знают, – уверенно ответил Дилан. – Этого принципа я придерживаюсь всегда, чего бы мне это ни стоило.

Честность была его несомненным достоинством. Дилану можно было доверять.

– И ты права, – продолжал он, – некоторых женщин это не устраивало, поэтому они просто отвечали мне отказом, когда я приглашал их куда-нибудь сходить в следующий раз.

– Не могу представить себе женщину, которая бы смирилась с таким положением вещей.

– Ты удивишься, если я скажу тебе, как много женщин не хотят быть связанными с одним мужчиной.

Дилан поставил ее в тупик. Лаура предполагала, что неудачный брак родителей отвратил Дилана от желания самому создать семью. Да, ведь потом была еще «длинная печальная история», на которую он намекнул во время их разговора несколько недель назад.

– Она устала, – Дилан указал на Эмму.

– Знаю.

– Думаешь, нам пора собираться?

– Самое время, – ответила Лаура, надеясь, что не слишком досадила Дилану расспросами о его личной жизни. Она смотрела, как Дилан подъехал к Эмме, присел перед ней на корточки, что-то сказал, потом выпрямился и вернулся к Лауре.

– Она согласна ехать домой, – объявил он. – Во всяком случае, мне так кажется. Она не кивнула, но и не покачала головой. – Он рассмеялся.

Эмма обернулась и помахала им рукой.

– Ты хорошо ладишь с детьми, – сказала Лаура и подумала, не показался ли этот комплимент ему таким же странным, как ей его определение «славная».

Он и в самом деле расхохотался.

– Мне никогда никто раньше такого не говорил.

– Что ж, возможно, раньше тебе было все равно. – Лаура испугалась собственной прямоты, но Дилан лишь кивнул головой в знак согласия, легко улыбнулся и заскользил вслед за Эммой.

– Вероятно, все дело в этом, – сказал он, ступая со льда на дорожку.

ГЛАВА 26

– Входите, моя дорогая, – Сара придержала дверь, пока Лаура переступала через порог. Она была удивлена и обрадована. – Я только надену прогулочные туфли и буду готова. – Она скрылась в спальне. Совершенно очевидно, несмотря на новый календарь, Сара по-прежнему не могла уследить за сменой дней недели.

Лаура ждала ее в гостиной. Со своего места она увидела, что календарь в кухне опять убежал вперед, но на этот раз на два дня. Она исправила ошибку и вернулась в гостиную.