Папой будешь? Катюша против всех!
Шрифт:
Итог всех мучений — третье место. Третье! Катя Зимина на третьем месте в Общероссийской олимпиаде, вот позорище! Как она маме в глаза будет смотреть? Как Музе и Стейш сказать? А Захару? Они все так за нее переживали…
Вошла в парк и, сев на ближайшую скамейку, все-таки разрыдалась.
— Катя? Что случилось? — голос, который она слышала всего однажды и уже успела забыть.
От удивления даже слезы высохли. Катя стерла с лица последние слезинки, хлюпнула носом и подняла взгляд. Лекс стоял напротив и участливо улыбался.
— Ничего, олимпиаду не выиграла. Расстроилась. —
В тайне она была обижена на горе-папашу, который бросил её второй раз, пропав с радаров после того злополучного дня в парке. Поговорим в самой, Катюша дала себе зарок: если он снова напишет и предложит встретиться, она по-взрослому поговорит с мамой, а потом придет к Лексу и узнает правду, о том, почему он их бросил.
Но он так и не написал. Проявлять инициативу Катя не стала, да и не до этого было: подготовка к олимпиаде, спасение мамы, возвращение Влада — слишком много событий, чтобы помнить про нерадивого папашу.
— Ничего страшного. У всех бывают неудачи, — пожал плечами Лекс и, позвякивая цепями на кожаных штанах, уселся рядом с ней на лавку. — Прости, что пропал. Срочная работа подвалила.
— Бывает, — пожала плечами Катя.
Если она и хотела ему что-то высказать, то давно перегорела. Сейчас ей хотелось домой. Обнять маму, похныкать о своей беде. Послушать умный совет от Захара, написать Музе и Стейш. Первая непременно начнет утешать, а вторая сообщит холодно: “Надо больше заниматься! В следующем году ты их сделаешь!”.
— Ну, я пойду. Дома мама ждет, — поднялась и оправила складки на чуть примятой школьной юбке.
— Подожди. Раз я тебя встретил, может, хоть по мороженому съедим? Ты какое любишь?
— Зависит от настроения.
Задерживаться в парке не хотелось, но с другой стороны, вот он Лекс, хочет пообщаться, извиняется — делает первый шаг. Может, попробовать?
Катя чуть прищурила серые глаза, пытаясь понять, стоит говорить с этим человеком или лучше бежать без оглядки.
— Тогда так, вот деньги, — он протянул ей смятую купюру. — Рядом за поворотом ларек с мороженым, знаешь его?
— Пф, да я этот парк знаю как свои пять пальцев.
— Отлично. Тогда иди и выбери, что хочешь. Обещаю, что надолго не задержу, просто хочу с тобой познакомиться. Все-таки ты моя дочь.
И Катя сдалась. Ладно, пока идет за мороженым — позвонит маме, предупредит, что встретила Лекса в парке. В конце концов, тут людное место, что он ей сделает? Мороженым отравит?
— Хорошо. Только ненадолго.
Взяла из его рук деньги и рванула покупать мороженое. Завернув за угол, включила телефон и трижды позвонила маме — занято. Три непрочитанных сообщения даже не стала открывать, Муза и Стейш, скорее всего, переживают и спрашивают как прошла олимпиада.
Сунула телефон в карман за мгновение до участливого:
— Добрый день! Какое мороженое изволите? — спросила улыбчивая женщина. Здесь всегда спрашивали с “изволите”, наверное, так заставили.
Катя замерла на месте, понимая, что не спросила у Лекса, какое взять ему.
— Ой, я забыла какое для друга взять!
Побежала обратно и, не сдержав собственный хулиганский характер, решила
напугать Лекса из ближайших кустов. Пролезла на газон и, прячась за невысокими кустами, подбежала “с тыла” к лавке, на которой сидел недо-папочка. Только хотела выпрыгнуть, как услышала, что Лекс говорит по телефону и это не просто треп:— Делаем так. Я веду её к выходу из парка, вы хватаете и в машину. Пусть шлюха Креспо нас проспонсирует. Хорошо устроилась.
Несколько минут назад с Катей он говорил спокойно и даже ласково, сейчас же голос стал скрипучим и противным. А еще он назвал маму “шлюхой Креспо”. Вот же! Жаль Кузьмы под рукой нет.
Но хуже всего то, что он собрался её — Катюшу — похитить и требовать выкуп. Вот и встретила настоящего папу, да? А ведь ждала этого как чуда. Жаль, что сегодня Страна Чудес все чаще оказывается Страной дураков.
Скомкала деньги и швырнула под куст, а сама быстро рванула в дальние кусты. В этом парке они её хрен найдут!
Отбежала в самый дальний угол парка и позвонила маме — снова короткие гудки. Сердце в груди заколотилось. Неужели, что-то случилось мамой? Пальцы привычно щелкали по экрану, открывая первое попавшееся сообщение.
МузаТвоя: “Катя, как закончишь — домой не ходи. Влад встретит тебя у входа в школу. История твоей мамы и Захара попала к журналистам, ваш дом окружили”
— Только этого не хватало, — буркнула себе под нос девочка.
Зато в голове появился план. Если она доберется до Влада, то эти уроды не станут на неё нападать. Тем более, в их школе хорошая охрана, у них даже есть какое-то ненастоящее оружие. Но есть же!
Итог — рвать когти в школу.
Было страшно. Она петляла по кустам как кролик, пытаясь запутать след. Казалось, что за каждым поворотом её ждут те самые ребята Лекса непременно в черной одежде и масках, как в кино. Но до выхода из парка Катя добралась без приключений.
На ходу набрала Владу. Оставалось всего два шага, вот он, ждет её рядом с небольшой калиткой. Еще раз глянула по сторонам и со всех ног рванула к нему.
Он обернулся с улыбкой на лице. Но Кате было не смешно, потому что за ним оказался огромный бугай в цепях и коже.
— Влад! — только и успела выкрикнуть она, но того уже приложили по башке, и он обмяк. Бугай подхватил парня и как ни в чем не бывало попер его вглубь парка с лицом: “Опять мой друг нажрался”.
И как назло никого вокруг не оказалось. Школа далеко, большинство людей еще на работе, а её уже под белы рученьки схватил Лекс и еще какой-то неизвестный ей худощавый парень, от которого разило, как из пивной бочки.
— Куда это ты, доченька? — усмехнулся Лекс. — Будешь орать, наш друг Боров Владику кишки выпустит. Поняла?
Второй гоготнул и они поволокли её к припаркованной у входа в парк машине. Точнее, она сама пошла, потому что за Влада было по-настоящему страшно. Что если они и правда способны на убийство? Уж лучше пусть за неё выкуп заплатят, чем хоронить лучшего друга. Она надеялась, что мама и Захар подумают так же. В конце концов, если попросить нужных людей, деньги можно вернуть с любого банковского счета обратно, а человека уже не вернешь.