Пара для Кая

Она зажмурилась ещё крепче. Не её. Он был отцом этого ребёнка, и на этом всё закончилось. Блэйз был сумасшедшим. Её брат отправился на задание, но у него не было шансов на успех. Или были? В ней зародилась надежда. Нет! Даже если она позволит себе думать об этом, это причинит ей ещё большую душевную боль. Её место здесь, среди себе подобных.

— Мне нужно уйти. Пожалуйста, Коул.

Она схватила его за руку, почувствовав на своем пальце твердый металл кольца. Золотое, с изумрудом, инкрустированным бриллиантами.

Коул позволил ей прикоснуться к себе на несколько секунд, прежде чем отстраниться.

— Прекрати это. — Его голос стал грубым, как наждачная бумага. — Ты ведёшь себя как ребёнок. Такое поведение нужно прекратить.

— Нет! Я веду себя как взрослая. То, что я отказываюсь подчиняться, не делает меня ребёнком. — Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы говорить ровным голосом. — Блэйз пошёл поговорить обо мне. Этот ребёнок… — её охватило отчаяние. — Это моя жизнь и моё будущее. Я должна быть там.

— Ты по-прежнему отказываешься повиноваться своему королю. Если бы это был я, я бы тебя наказал.

— Только потому, что я отказываюсь отдать себя тому, кто больше заплатит? — она разочарованно хмыкнула. — Провести свою жизнь, как инкубатор.

Коул нахмурился.

— Говори яснее. Что, черт возьми, такое «инкубатор»?

Руби изучала людей при любой возможности. Она знала, что спаривание с людьми было единственной надеждой для их вида. Она всегда представляла себя в паре с одним из них. Забавно, что жизнь имеет свойство менять направление, когда этого меньше всего ожидаешь. Она ничего не знала о вампирах.

— Некоторые люди держат кур в замкнутых пространствах. Крошечные клетки, которые ненамного больше самих кур. Предполагается, что они будут нести яйца день за днем. У них нет жизни. Нет будущего. В жизни нет другой задачи, кроме как нести яйца. Они живут ужасно, одиноко, печально…

— Всегда так драматизируешь. — Коул покачал головой. Он провёл рукой по лёгким прядям чёрных волос на голове. Его тёмные глаза, казалось, потемнели ещё больше. Позади него в небе низко висел полумесяц. — Ты бы совсем не походила на одну из этих, — он махнул рукой, — куриц. Ты принцесса королевской крови и могла бы стать королевой. Мать будущего нашего народа. А теперь ты ничто. Такая эгоистичная и безответственная.

— Я пожертвовала собой ради блага нашего народа. Никто из вас не захотел слушать. Наш вид вымирает. Я никак не могла бы спасти нас. Я всего лишь женщина. Разве вы этого не видите?

Он разочарованно покачал головой.

— Ты сделала то, что хотела, не думая ни о ком другом.

Она проигнорировала его колкость.

— Я могу только надеяться, что Блэйз поступит правильно. Что он возьмёт человеческую женщину. Что он позволит вам всем взять человеческих женщин в жены. Это единственный способ.

— Нет! Было бы подло разбавлять нашу королевскую кровь кровью людей. Было бы неправильно позволять кому-либо из наших драконов унижаться. Люди… Тьфу! — он произнес это слово так, словно оно вызывало у него отвращение. Коул был единственным самцом, который никогда не был на мальчишнике. Он отказался. — Наш король возьмет одну из младших дракониц, — он выглядел самодовольным. — Как и я.

— Нет, — выдохнула Руби. Она не думала, что такое может случиться. Кроме неё, здесь было только две фертильные женщины. Обе были членами клана Земли. Напряженность в отношениях между кланами Огня и Земли всегда была высокой. Блэйз и их король Гранит не ладили. В аду наступит холодный день, прежде чем король Земли разрешит какой-либо из женщин своего клана спариться с Блэйзом. Это ещё больше укрепит клан Огня и, тем самым, ослабит позиции других кланов. Мужчина ни за что не подчинится. — Но это означало бы, — прошептала она.

Коул сжал челюсти.

— Ты навлекла это на наш народ. Ты сама виновата в этом.

— Это никогда не входило в мои намерения. Почему он просто не может взять человека? Это было бы намного проще, — выпалила она. — Неизбежно, что другие кланы будут…

— Мы бы раздавили их, если бы они попытались, — Коул издал низкий хриплый звук откуда-то из глубины своего горла. — Я больше не хочу этого слышать, и Блэйз тоже. Мы попросим руки одной из двух низших женщин клана Земли. Всегда есть небольшой шанс, что та, кого он выберет, сможет подарить Блэйзу наследника королевской крови. Если Гранит откажется, мы начнем войну против них.

Что она такого сделала?

Почему они были так чертовски упрямы?

Что Блэйз имел против людей? У Коула было чувство превосходства над ними. Он не хотел унижать себя и разбавлять свою королевскую кровь. Такое недальновидное мышление. Однако у Блэйза было больше здравого смысла. По крайней мере, она так думала.

Руби должна была знать, что Блэйза так легко не переубедить. Тихий стук в дверь вывел её из задумчивости.

Несколько секунд Коул выглядел раздражённым из-за вторжения, но затем сменил выражение лица.

— Войдите.

Скарлет присела в легком реверансе перед её братом. Женщина полностью проигнорировала Руби. Две женщины из Огненного замка сделали вид, что её не существует. Она была в немилости у короля. Беременна ребенком-вампиром. Больше не была потенциальной королевой или кем-то ещё. Это не стоило их времени или усилий. Большинство мужчин по-прежнему относились к ней уважительно, если не сказать по-доброму. Похоже, они понимали, чего она добивалась. Никто никогда открыто не заявлял о своём желании найти себе пару среди людей, но она знала, что у мужчин была тайная надежда на это.

То было одинокое, печальное существование. Чувствовать тепло другого человека можно было только дважды в год, и то только в физическом смысле. Это было неправильно. Большинство мужчин никогда не станут отцами. Нет, если они будут продолжать в том же духе.

— Я рад, что ты пришла, — сказал Коул, проводя пальцем её по подбородку.

Скарлет хихикнула. Она взглянула на Коула из-под опущенных ресниц. Больше всего на свете самке хотелось запустить когти в её брата. Руби отвернулась от пары, не желая слышать флиртующих замечаний, которыми обменивались эти двое. Драконницы-оборотни, младшие самки были ужасно избалованы. К ним относились как к золоту, и они могли выбирать себе самцов по вкусу. В результате они были не очень милыми, это ещё мягко сказано.

Ей нужно было уходить. Руби отчаянно нужно было увидеть… вампира… отца её ребёнка. Ей нужно было поговорить с ним. Объяснить. Был большой шанс, что он возненавидит её за то, что она с ним сделала. Руби не могла винить его, но ей всё равно нужно было попытаться. Она была не настолько глупа, чтобы представить себе будущее, в котором они будут вместе. Она даже не знала этого мужчину.

Может быть, он даже не был таким красивым, каким она его себе представляла, или таким милым, или добрым, или нежным. Может быть, он не был таким уж искусным любовником, с невероятными руками и ещё более невероятным… Руби почувствовала, как жар поднимается по её шее и разливается по щекам. Ей нужно было остановить этот поток мыслей. Нужно было перестать представлять, какими были его губы на её губах. Мужчина возненавидит её, когда узнает. В этом у неё не было сомнений. Она только надеялась, что сможет каким-то образом заставить его понять, почему. Может быть, у неё, по крайней мере, было бы будущее, в котором её ребёнок познакомился бы со своим отцом. Может быть, на это и не стоило особо надеяться.