Пара его Демоничества

— Добро пожаловать, рад встрече, — он протянул руку, и я выбралась из транспорта, опершись на его ладонь.

Десятое Демоничество мгновенно вызвал во мне какое-то необъяснимое чувство радости и симпатии, как будто я встретила друга, с которым давно не виделась. Его внешность напомнила одновременно космического пришельца и Пьеро из старого советского фильма «Буратино»: такие же длинные прямые чёрные волосы, такие же скорбно приподнятые брови и опущенные уголки губ, вот только одет он был совершенно иначе. Рубашка, украшающая поджарый торс Демоничества, притягивала к себе взгляд, её расцветка повторяла увиденный мной рекламный билборд, только окна на ней не мелькали, а замерли, запечатлённые в случайном кадре. Очень яркая и красивая. Глаз не отвести!

— И я рада! Меня зовут Персифиона, и я бы хотела экскурсию по Земле.

— Вижу, что рада, и сам рад, что смогу помочь. Наверное, ты хочешь увидеть близких?

— Да! Как вы догадались?

— Это несложно, ведь я знаю, кто ты, несмотря на маскировку.

— Ой, точно! Простите. — Это же Демоничество! Забылась было, но теперь, думаю, смысла скрывать цель визита нет. — Я очень волнуюсь за родителей. Можно мне их увидеть?

— Без проблем!

Мы прошли по космическому облаку в вип-зал с огромным тёмным окном, заменяющим одну стену, и Вамгрех усадил меня в кресло.

— Мне нужно что-то загадать? Или представить их? — спросила я демона, стоящего за моей спиной, обернувшись.

— Если есть какой-то подаренный ими предмет — мне будет проще.

Я сняла с шеи цепочку с крестиком, родители преподнесли мне ее на совершеннолетие, и протянула Демоничеству.

В тот миг, когда он коснулся металла, окно засветилось, и предо мной открылся умиротворяющий вид на копошащихся на даче родителей.

— Нет, Стёп, ты не прав, Коля всё-таки нормальный парень, — говорила мама, закидывая в вырытую папой лунку картофелину.

— Да где там, Валь? Бездельник и приспособленец! — возражал папа, нажав ногой на лопату.

— Не скажи! Она с ним счастлива. Сам делай выводы: в последние дни дочь вся светится! И тебе, и мне угодила. Раньше была колючая, как ёж, а теперь ласковая. Чувствую, надо к свадьбе готовиться.

— Её как будто подменили, Валь! Ты когда-нибудь слышала, чтобы наша дочь так выражалась, как в последние дни?

— Ну и что? Ищет себя девочка! Лично я счастлива! Пусть как хочет разговаривает, лишь бы вылезла из своей раковины.

— Тут соглашусь. Смотреть больно было на неё в прошлые годы!

— Пойдём, тяпнем за это? А то что-то поясница устала.

— Вот за что тебя, Валь, люблю, так это за дельные предложения!

Они побросали инструменты и пошли в домик, очень довольные жизнью. Папа даже закинул маме на плечо руку. А я, несмотря ни на что, очень за них порадовалась. Хорошо, что они спокойны и ничего не подозревают.

— Продолжить?

— Нет, не нужно, — с родителями всё ясно, — можно мне увидеть двойника?

— Конечно, — Вамгрех вернул мои драгоценности, и я надела их на шею.

Затем он переместил картинку в квартиру, где Коля, одетый в кружевной фартук, кашеварил у плиты, а сидящая на табуретке Адель листала свежий глянцевый журнал, опираясь спиной на холодильник. Макияж, укладка, новый кокетливый халатик и домашние тапочки на платформе сразу бы сказали любящему мужчине, что это не я, но Коля им не был. Кажется, его всё устраивало.

— Нет, Коль, ты только глянь, что они пишут! Женщина должна строить карьеру! Добиваться финансовой независимости, управлять мужчинами в корпорациях! Ну не бред ли?

— Фи, но ты же сама менеджер!

— Не отвлекайся, а то рагу подгорит! Это был риторический вопрос!

— Прости…

— Посмотрю на твоё поведение. Будешь должен!

Коля оглянулся и глянул на неё щенячьими глазами, но Адель этого даже не заметила: перелистнув страницу, она погрузилась в очередную статью.

И нет бы мне впасть в депрессию от осознания того, что бывшему была не нужна моя любовь и понимание с помощью, а мечтал он вот о таком безразличном отношении, я испытала какую-то извращённую радость от того, что Коля теперь попляшет и ему за всё воздастся.

— Кого ещё показать?

— Да, пожалуй, хватит. Спасибо вам огромное! — только сейчас я заметила, что стены вип-зала засияли ярче и забликовали разными цветами. Яркими, сочными, очень красивыми!

— Ух, ты! Каким всё вокруг стало вдруг волшебным! — не сдержала я восторга.

— Это благодаря вам, Фиона. Давненько моё облако и я не насыщались радостью, — сам Вамгрех тоже изменился. Грустное выражение лица Пьеро сменила обаятельная улыбка, глаза засветились. Так он ещё больше стал похож на пришельца.

— Ваша доминанта — радость? — внезапно я это отчётливо поняла.

— Именно! И я так вам благодарен, что хочу вернуть обратно потраченные на экскурсию эмоционы. Вы сполна заплатили мне, одарив своей искренней радостью.

— Но постойте. Разве для её получения не нужен договор?

— Только не такому демону, как я. Создатель оставил мне возможность получать эмоцию как раньше, напрямую, если человек её испытывает в моём присутствии.

— Но почему? Почему вы тогда только десятое Демоничество? Простите, если обидела.

— Ничего страшного. Просто радость — очень редкая эмоция. Мало кто умеет искренне радоваться: за себя, за других, не говорю уже о приятных мелочах. — А ведь он прав, у меня тоже не всегда получается радоваться. — А ещё невозможно обрадовать в принудительном порядке, именно поэтому я и десятое Демоничество. Слишком редко мне перепадает подпитка.

У этого повелителя радости была какая-то очень грустная судьба. Мне внезапно стало его очень жаль.

— Хотите, я буду прилетать к вам, чтобы подпитать?

— Очень хочу. Только если это не станет для вас обязаловкой.

— Не станет! А хотите обрадовать меня сегодня ещё больше? — я лукаво ему подмигнула, вовремя вспомнив о задании Создателя.

— Конечно!

— Подарите мне свою рубашку. У нас на Земле у кумиров часто выпрашивают личные вещи и хранят их как сувенир.

— Я знаю про эту традицию.

Демоничество расстегнул пару пуговиц и, стянув с себя удивительную рубашку, протянул мне.

Очень жалко будет бросать это произведение искусства в вулкан. Но выбора-то нет…