Параболы (Стихотворения 1921-1922)

В синевато-сером свете

Тонет марево равнин.

Долетает едкий тмин,

Словно весть о бледном лете.

Скользкий скат засохшей хвои,

Зноя северный припек.

В сельской бричке едут двое,

Путь и сладок, и далек.

Вьется белый мотылек

В утомительном покое.

Умилен и опечален,

Уплываю смутно вдаль.

Темной памятью ужален,

Вещую кормлю печаль.

Можжевельника ли жаль

В тусклом золоте развалин?

1921

478

Барабаны воркуют дробно

За плотиной ввечеру...

Наклоняться хоть неудобно,

Васильков я наберу.

Все полнеет, ах, все полнеет,

Как опара, мой живот:

Слышу смутно: дитя потеет,

Шевелится теплый крот.

Не сосешь, только сонно дышишь

В узком сумраке тесноты.

Барабаны, может быть, слышишь,

Но зари не видишь ты.

Воля, воля! влажна утроба.

Выход все же я найду

И взгляну из родимого гроба

На вечернюю звезду.

Все валы я исходила,

Поднялся в полях туман.

Только б маменька не забыла

Желтый мой полить тюльпан.

1921

479

Сквозь розовый утром лепесток посмотреть на

солнце,

К алой занавеске медную поднести кадильницу

Полюбоваться на твои щеки.

Лунный луч чрез желтую пропустить виноградину,

На плоскогорьи уединенное встретить озеро

Смотреться в твои глаза.

Золотое, ровное шитье - вспомнить твои волосы,

Бег облаков в марте - вспомнить твою походку,

Радуги к небу концами встали над вертящейся

мельницей - обнять тебя.

Май 1921

VII. ПУТИ ТАМИНО

480. ЛЕТАЮЩИЙ МАЛЬЧИК

"Zauberflote" {*}

{* "Волшебная флейта" (нем.) - Ред.}

Звезда дрожит на нитке,

Подуло из кулис...

Забрав свои пожитки,

Спускаюсь тихо вниз.

Как много паутины

Под сводами ворот!

От томной каватины

Кривит Тамино рот.

Я, видите ли, Гений:

Вот - крылья, вот - колчан.

Гонец я сновидений,

Жилец волшебных стран.

Летаю и качаюсь,

Качаюсь день и ночь...

Теперь сюда спускаюсь,

Чтоб юноше помочь.

Малеванный тут замок

И ряженая знать,

Но нелегко из дамок

Обратно пешкой стать.

Я крылья не покину,

Крылатое дитя,

Тамино и Памину

Соединю, шутя.

Пройдем огонь и воду,

Глухой и темный путь,

Но милую свободу

Найдем мы как-нибудь.

Не страшны страхи эти:

Огонь, вода и медь,

А страшно, что в квинтете

Меня заставят петь.

Не думай: "Не во сне ли?"

Мой театральный друг.

Я сам на самом деле

Ведь только прачкин внук.

1921

481. FIDES APOSTOLICA

Юр. Юркуну

Et fides Apostolica

Manebit per aeterna... {*}

Я вижу в лаке столика

Пробор, как у экстерна.

Рассыпал Вебер утренний

На флейте брызги рондо.

И блеск щеки напудренней

Любого демимонда.

Засвиристит без совести

Малиновка-соседка,

И строки вашей повести

Летят легко и едко.

Левкой ли пахнет палевый

(Тень ладана из Рима?),

Не на заре ль узнали вы,

Что небом вы хранимы?

В кисейной светлой комнате

Пел ангел-англичанин...

Вы помните, вы помните

О веточке в стакане,

Сонате кристаллической

И бледно-желтом кресле?

Воздушно-патетический

И резвый росчерк Бердсли!

Напрасно ночь арабочка

Сурдинит томно скрипки,

Моя душа, как бабочка,

Летит на запах липки.

И видит в лаке столика

Пробор, как у экстерна,

Et fides Apostolica

Manebit per aeterna.

1921

{* И Апостольская вера пребудет навеки (лат.).
– Ред.}

482

Брызни дождем веселым,

Брат золотой апреля!

Заново пой, свирель!

Ждать уж недолго пчелам:

Ломкого льда неделя,

Голубоватый хмель...

При свете зари неверной

Загробно дремлет фиалка,

Бледнеет твоя рука...

Колдует флейтой пещерной

О том, что земли не жалко,

Голос издалека.

1922

483

Вот после ржавых львов и рева

Настали области болот,

И над закрытой пастью зева

Взвился невидимый пилот.

Стоячих вод прозрачно-дики

Белесоватые поля...

Пугливый трепет Эвридики

Ты узнаешь, душа моя?

Пристанище! поют тромбоны

Подземным зовом темноты.

Пологих гор пустые склоны

Неумолимы и просты.

Восточный гость угас в закате,

Оплаканно плывет звезда.

Не надо думать о возврате

Тому, кто раз ступил сюда.

Смелее, милая подруга!

Устала? на пригорке сядь!

Ведет причудливо и туго

К блаженным рощам благодать.

1921

484

Я не мажусь снадобьем колдуний,

Я не жду урочных полнолуний,

Я сижу на берегу,

Тихий домик стерегу

Посреди настурций да петуний.

В этот день спустился ранним-рано

К заводям зеленым океана,

Вдруг соленая гроза

Ослепила мне глаза

Выплеснула зев Левиафана.

Громы, брызги, облака несутся...

Тише! тише! Господи Исусе!

Коням - бег, героям - медь.

Я - садовник: мне бы петь!

Отпусти! Зовущие спасутся.

Хвост. Удар. Еще! Не переспорим!

О, чудовище! нажрися горем!