Парад теней

Усевшись рядом с уже включившим мотор Константином, Даша капризно ударила кулачком по приборной доске:

— Ну что она хочет от меня, что?!

На этот вопрос можно было и не отвечать. Константин и не ответил. Даша теперь была обижена на весь мир, и пятьдесят минут до МКАД ехали в недоброжелательном молчании. За гаишным постом он освобожденно прибавил скорость. От скорости, наверное, от ощутимого ветра навстречу, от прямой дороги Дашу отпустило. Примирительно шмыгнув носом, она поинтересовалась:

— Ты у меня останешься?

— Нет, — твердо отказался он. И для того чтобы смягчить категоричное «нет», добавил: — Просто не могу, Дашура.

— А как же я? Мне же страшно!

— Я так понимаю, что Мишаня доблестного Артема пришлет. Если не прислал.

И точно: их встречал Артем. Небрежно кивнув Константину, он, вытянув руки по швам, приветствовал хозяйку:

— Здравствуйте, Дарья Васильевна! Как ваше самочувствие?

— Все сама чувствую, — решила поерничать Даша. — А что чувствую — и не пойму никак. — И позвала Константина: — Пошли в дом.

Константин, стоявший у машины, напомнил ей:

— Я поеду, Даша.

— Ой, а на чем? Машина-то мне завтра с утра понадобится.

— Как все нормальные люди. На электричке, — сказал он и протянул ей ключи от автомобиля.

Она заглянула в его развеселые глаза.

— Ну, ты даешь, Костька!

— До свиданья, друг мой, до свиданья… — пропел Константин, и она вспомнила их вечную игру в продолжение стихотворения.

— Милый мой, ты у меня в груди, — подходя к нему, выдала вторую строчку Даша.

— Предназначенное расставанье… — Он взял ее руки в свои.

— Обещает встречу впереди. — Она освободила руки, обняла его за шею и в открытую поцеловала в губы.

Артем понимающе улыбнулся.

Константин вышел за ограду и махал рукой до тех пор, пока Даша не ушла в дом. Оглядываясь, проследовал за ней и Артем.

Константин по проулку миновал два забора (первый Дашин) и остановился у калитки третьего. За добротным, тщательно покрашенным штакетником стоял бревенчатый с занятным мезонином и веселой в разноцветных стеклах верандой дом. Хозяева были на участке: трое в тренировочных костюмах темпераментно кидали через забор на ничью территорию тяжелый грязный весенний снег широкими деревянными лопатами.

— Добрый день, Александр Иванович! — зычно то ли приветствовал, то ли позвал Константин. Обернувшийся Смирнов тотчас принял классическую позу человека с лопатой: поочередно уложил обе ладони на черенок, а подбородок на тыльную сторону верхней ладони. Присмотрелся, узнал:

— Так уже к вечеру ближе, Константин.

— Тогда добрый вечер. Вам и вашим дамам, — бодро поправился непрошеный визитер.

— Я так понимаю, ты поговорить со мной хочешь? — Смирнов задал вопрос, который можно было и не задавать.

— Если можно, конечно, — подтвердил Константин. Смирнов оторвался от лопаты, обернулся, распорядился:

— Кончай шуровать, начинай вкалывать! Бросайте лопаты, бабы! Идите знакомиться.

7

Кирилл Евгеньевич подробно рассказывал перспективному покупателю о стилистических особенностях и высоком качестве яркой и жизнерадостной (как излагал Горбатов) картины "Игра в снежки" постпримитивиста Суханова. Покупатель сосредоточенно смотрел через горбатовское плечо, но не на картину и не на по сетителей. В себя, где производились сложные операции пересчета. Стоявший за его спиной агент сочувствующе улыбался Горбатову. Покупатель-предприниматель вдруг резко повернулся и осмысленно глянул на агента. Тот быстренько сделал соответствующее лицо.

— Слушаю вас, Эдуард Эдгарович.

— Берем? — подозрительно, как на допросе, спросил у него Эдуард Эдгарович.

— Надо, надо брать, — озабоченно посоветовал агент.

— Ну а потом продать ее можно будет? — продолжил допрос покупатель.

— Когда это — потом? — осведомился агент.

— Ну когда мало ли что… — неопределенно объяснил Эдуард Эдгарович.

— Можно, можно, — успокоил его агент. — А то и с прибытком.

— Берем! — решил предприниматель и небрежно, как у продавца галантереи, спросил Горбатова: — Куда платить?

— Прошу в кабинет, — пригласил Кирилл Евгеньевич.

Галина Васильевна встретила их, стоя у своего драгоценного бюро.

— Здравствуйте, дорогие гости! — пропела она. — Кофе, чай или покрепче чего-нибудь?

Предпринимателю Галина Васильевна очевидно понравилась. Всеми потрохами ощутил родное и духовно близкое. Да и стати бабоньки опасной породы "оторви да брось" ласкали взор.

— А что? — как бы в раздумье изрек он и обратился за поддержкой к агенту: — Выпьем, Гена?

— Халява, сэр, — развел руками агент.

Галина Васильевна нажала на кнопку, и в дверях появилась длинноногая секретарша.

— Слушаю вас, Галина Васильевна.

Из предложенных напитков Эдуард Эдгарович выбрал виски с содовой, и Светлана удалилась выполнять заказ. Эдуард Эдгарович глянул на циферблат своих золотых на золотом браслете «Картье» и сообщил всем, что у него есть только пятнадцать минут. Галина Васильевна с улыбкой заверила его, что они все успеют. В ожидании Светланы покупатель внимательно оглядел убранство кабинета и похвалил хозяев:

— Богато живете.

— Неплохо зарабатываем, — с достоинством ответила Галина Васильевна. Втроем они сидели за круглым, карельской березы столом. А Кирилл Евгеньевич отделился, устроившись за своим бюро, и делал вид, что спешно изучает важные бумаги.

— Удачно, значит, торгуете, — продолжил беседу покупатель.

— Точно и хорошо работаем, — поправила Галина, но, чтобы доставить удовольствие гостю, согласилась: — И удачно торгуем, тут вы правы.

Беседу прервала Светлана с подносом. Быстренько его разгрузив, она еще раз проверила, все ли на месте. Все было на месте: и бутылка "Чивас регал", и сосуд с содовой, и чаша со льдом, и блюдо с фисташками, и соответствующие стаканы.

Разливала Галина Васильевна.

— Что ж, обмоем покупку! — Эдуард Эдгарович поднял наполненный стакан.

— Приобретение, — поправила Галина и, не оборачиваясь, спросила: Кирилл Евгеньевич, а вы?

— С удовольствием, но — увы! — печень последнее время пошаливает, отговорился Кирилл.

— С Богом! — напомнил, что пора уже и выпить, нетерпеливый Гена.

С удовольствием выпили по второй и только изготовились к третьей, как опять объявилась Светлана и молча застыла на пороге.