Парадокс жнеца

Мы с Мариной ужинали вдвоем, занимая в палатке-столовой дальний конец дальнего стола. Никто к нам не подсаживался, но внимание на нас обращали. Не просто так: она действительно оказалась той самой «соседкой, которая кричит», и, если бы не план отсюда сваливать в самое ближайшее время, это могло бы стать серьезной проблемой.

После ужина время тянулось так медленно, что казалось вечность прошла до вечернего построения, после которого прозвучал сигнал отбоя и я вернулся в жилой прицеп научной группы. Когда наконец получилось остаться наедине, и я рассказал Марине об услышанном от Димарко, глаза девушки расширились. Ни говоря ни слова, она взяла лист бумаги, нарисовала шестиугольник монолита. Снизу написала аббревиатуру «AQG», и провела стрелочки к двум соседним граням границы. После этого сверху-справа марина вывела букву «V», и нарисовала четыре стрелочки к остальным граням.

— Две границы, как понимаешь, наши немцы, а вот эти четыре сектора — в зоне контроля Пятой отдельной легкой бригады.

Даже ни разу не подумал, что «V» — это не только буква, но и римская цифра, надо же.

— Еще несколько месяцев назад, когда этот монолит был спящим и по всем признакам неактивный, на его границах несла службу только Пятая бригада — по сути одно название, всего два батальона. Это не мое мнение, это я так слышала на орбите, — подняла взгляд Марина, поясняя. — Буквенные индексы этих батальонов я не помню, но…

Взяв ручку, я подписал на листке: «VPR» и «VNM». Она не помнит, зато я очень хорошо помню — первые тактические обозначения, которые увидел на чужаках иного мира. И так запомнил, что вряд ли уж забуду когда-нибудь.

— Да. Вайпер и Веном, если по-русски…

Говоря это, Марина написала на бумаге полные латинские названия: Viperous и Venomus. Вообще-то если по-русски это будет что-то вроде «Змеиный» и «Ядовитый», но поправлять я ее не стал — видно, что Марина очень возбуждена и взволнована, говорит торопливо, глотая окончания и спеша выразить мысли.

— Как ты знаешь, мы сейчас в провинции, откуда аномалии приносят монолиты с территории современной Германии. Как Княжев сюда залетел, никто не знает и не понимает, хотя я не об этом. В общем, проснувшийся монолит оказался очень богат ресурсами, плюс атака Плети — из-за которой и Ахен, и Пятая бригада понесли серьезные потери. Полностью бригада после этого монолит контролировать не смогла, дежурные части Протектората ушли почему-то…

Потому что жнеца нашли, вот почему ушли.

…и две зоны контроля здесь забрал Ахен. Самые бедные сектора — кроме больницы, по сути, только дачи и лес. Завод, торговый комплекс, жилые кварталы — это все зона контроля Пятой бригады. И в бригаде начали формировать еще два батальона, набирая туда преимущественно русскоязычных. Костяк будет состоять из перегринов Княжева, как раз сегодня из штаба Сил Обороны по всем отделениям Альтергена был разослан циркуляр с информационным бюллетенем. И батальоны эти, уже официально, называются…

Марина прервалась и написала на бумаге: «Vulturine: VTR, Vulturnus: VLT».

— Не уверена в произношении, но вот это слово Вультурин, что означает ястребиный, а вот это Вультурнус, название восточного ветра на латыни.

— Змеиный, Ядовитый, Восточный и Ястребиный, — медленно произнес я.

— Да.

— В форму которого нас совсем скоро переоденут и отправят куда-нибудь, где-должно произойти что-то, чтобы скомпрометировать Пятую бригаду перед Протекторатом, если мы предполагаем планетарные разборки, или же командиров бригады перед Сенатом, если мы подразумеваем разборки внутренние, республиканские.

В том, что уровень провокации именно таков, я не сомневался — очень уж высокие слои общества представляет пустоглазая и мою невольный друг Гай Антоний-как-там-его-дальше-по-списку Германик.

— Загадка решена? — закусив губу от волнения, посмотрела на меня Марина.

Все, конечно, на поверхности лежало — но так-то да, загадка действительно решена. Сложив лист бумаги, я начал рвать его на самые мелкие кусочки. И только когда уничтожил лист до невозможности восстановления, заговорил.

— Я поговорил с Димарко. Если уходить небольшой группой, в принципе мы можем дернуть прямо завтра. Но это крайний вариант, если совсем земля под ногами гореть будет. Лучше, конечно, выждать пару дней, чтобы хотя бы маршрут прикинуть по туману, или…

Говорил я медленно, глубоко задумавшись. Пятая легкая бригада — как там у меня будет с моим анамнезом жнеца? Меня там примут, или в комнату без окон?

«Митра», — вновь прозвучал эхом незнакомый мужской голос.

И снова эхо сопровождали картинки мыслеобразов, где ритуал полураздетыми и измазанными кровью (?) людьми проводился в темном помещении, в котором тем не менее были заметны знаки Пятой бригады.

То есть ты хочешь сказать, что они исповедую культ Митры, и мне туда можно идти?

Эй, мужик?! Я к тебе обращаюсь! Молчание, как обычно.

Вот ведь, дали местные боги попутчика.

— Или? — переспросила Марина, когда пауза стала слишком долгой.

— Что или? — не понял я.

— Ты мне скажи. Выждать пару дней, или…

— А, да, — вспомнил я, о чем говорил недавно. — Слушай, а ты знаешь, кто такой Митра?

— Бог местный, вне Пантеона.

— Это как?

— Его культ официально запрещен.

— Да? А чем этот бог так знаменит?

— Чем здесь знаменит, не знаю. Знаю, чем у нас, но так, шапочно и не уверена, что именно о нем. Вроде как инкарнация солнца, солдатский бог справедливости, обещал жизнь после смерти, что-то вроде того… но это не точно.

— Жизнь после смерти, говоришь. Бог справедливости…

Жизнь после смерти очень неплохо помогает восстановить справедливость. Факт, как говорит Марина. Похоже, странный незнакомец пытается мне намекнуть, что Пятая бригада — именно то место, куда мне, как жнецу, можно наведаться.

Но кроме этого, надо решить вопрос с оставленной в форпосте альтушкой — она ведь, если я сбегу, будет приговорена. Но Марине я об этом пока не говорил, сказал о другом.

— Кроме подготовки маршрута, я хотел бы поспрашивать нашего центуриона. Потому что он точно в теме. Если ехать в Пятую бригаду, лучше знать, зачем конкретно нас собрали.

— Вот просто так взять и поспрашивать?

— С пристрастием.

— Это опасно.

— Не спорю. Но нужна информация, которую мы можем передать — потому что пока, кроме бронемашин, у нас лишь домыслы.

— Основанные на реальности.

— Не так важно. Наши домыслы против слова Антохи — вариант не очень, конкретика нужна.

— У нас даже оружия нет.

— Есть.

— Откуда?

— Пистолет нашел свой, который потерял в тумане.

— Как нашел?

— Гоблины принесли.

— Пистолет Гельмута даже припугнуть не сможет. Ведь один выстрел и все, рейтары…

— У меня с глушителем.

— То есть гончие тебе принесли твой пистолет с глушителем?

— Да.

«Что я о тебе еще не знаю?» — увидел я невысказанный вопрос во взгляде Марины.