Парадокс

За дверями раздался глухой стук упавшего тела. И наступила тишина.

Глава 2

– Похоже, к нам в покойнички прибавился третий, - вдруг рассмеялся Сашка. Аня присоединилась к нему, и со стороны могло показаться, что весь морг вдруг ожил и в истерике захлебывался от дикого смеха. Они резко угомонились от вдруг вспыхнувшего света и, наконец, увидели себя. Мгновение они стояли друг против друга и молчали. Аня вытерла рукой почему-то запачканный нос Сашки, осмотрела его тогу римского гражданина, затем себя. Встретилась взглядом с ошалевшим от красоты девушки парнем и, вновь залилась смехом. Но уже звонким и задорным.

Дверь внезапно распахнулась, и ошарашенные санитар с очкастым дядькой в белом халате с недоумением уставились на хохочущих мертвяков.

Увидев их на пороге, Сашка с Аннушкой перестали смеяться и молча ломанулись прямо на медиков. Они почти оттолкнули их и, пробежав несколько метров, забежали в первый попавшийся им тёплый кабинет.

Следом почти бегом вошли медики и уставились на них, молча сглатывая свои недоумения.

Мертвяки расположились на старом диване с дермантиновой обивкой и также молча смотрели на них.

– Может, чаю горячего предложите? – Сашка с мольбой посмотрел на санитара. Тот молча подошел к столику и, взяв старый металлический чайник, поставил его на допотопную электрическую плитку со спиралью.

– Вы... вы как здесь оказались? Как ожили? Тьфу, что я говорю! Вы почему живые? Тьфу, что я вообще говорю.

Мужчина в очках и халате, запинаясь и заикаясь, недоуменно повторял, словно мантры, свои риторические вопросы.

Это мы вас должны спросить, - подала голос Анна.
– Очнулись в морге. Блестящая перспектива для диссертации. Может, расскажите, как мы здесь оказались?

– Вас привезли, - он посмотрел на часы, - почти четыре часа назад. Вы помните, что произошло до этого?
– Он вопросительно взглянул на них из-под очков.

– Вас осмотрели, констатировали смерть. Все признаки биологической смерти. Температура ваших тел была ниже тридцати пяти градусов, ознакомьтесь сами. Кстати, я присутствовал при вашем осмотре. Ваш разбитый мотоцикл увезли куда-то. Это уже не наше дело.

Врач подошел к старому, со стеклянными полками шкафу, достал сверху лежащую папку и подал Сашке.

Анна прильнула к нему. И они вместе стали знакомиться с записями.

– Но позвольте, - девушка подняла глаза, - констатацией смерти в разных случаях должны заниматься разные люди. Прекращение работы головного мозга должен подтвердить консилиум из нескольких врачей. Где протокол с подписями?

Врач с санитаром ошарашенно смотрели на Анну и молчали.

– Простите, а Вы врач?
– наконец, сглотнув слюну спросил мужчина.

– Пока нет еще, я учусь. Но это мы уже проходили.

– Консилиум говорите? Это в нашей то деревне? Мы с Петром осмотрели вас, когда вас привезли, по признакам вы оба были мертвы. Вас раздели и приготовили к ..., - он замялся.
– Утро наступит, придет еще патологоанатом и тогда решим, что с вами делать.

– Вы нам одежду нашу отдайте.
– Сашка встал, одернул простынь и подошел к висящему небольшому зеркалу. Аннушка также встала и не успев подойти к нему испуганно вскрикнула. Сашка открыв рот издал мычащий звук, а девушка испугавшись вторила ему, глядя на него.

– Это кто, это я?
– Сашка огромными от недоумения глазами смотрел в зеркало. Он гладил себя по голове, щупал свой нос, щипал себя за уши и ошарашенно осматривался.

Аннушка немного успокоившись подошла ближе и тоже взглянула на себя. Комическая ситуация повторилась. Только щупал себя и кричал уже не Сашка, а она. Комическая, может для кого-то другого, но не для молодых.

– Это не я - Сашка смотрел на Аннушку.

– А это не я - Аннушка смотрела на Сашку.

Затем они оба присели на диван и затихли.

– Вы не узнали себя в зеркале? Утверждаете что это не вы?
– Врач наклонился к сидящим и посмотрел им в глаза.

Сашка и Анна утвердительно покачали головами.

Врач взглянул на Петра и что-то пробурчал.

– Простите, что Вы сказали?
– Саша поднял голову и посмотрел на врача. Простите как Вас...

– Иван Владимирович, - улыбнулся врач.
– Не переживайте, такое бывает. Обычные диссоциативные расстройства. Ведь по всем признакам вы были мертвы. Скорее всего обычная деперсонализация.

– Обычная?
– спросила, подняв голову на врача, девушка.

– Это может быть вызвано перенесенным стрессом. Я наверное бы вообще умер по настоящему очнувшись в морге.
– Вмешался наконец санитар Петр.
– - Давайте, попейте чайку горячего. Сейчас согреетесь, оденетесь и все будет хорошо. И красавица наша, поправится. С такими то формами, жить да жить надо.

И он алчущим взглядом охватил стройную полуобнаженную фигурку Ани. Врач кашлянул и Петр спохватившись повернулся к чайнику.

– Давайте, вот чаек уже горячий. Вам с сахарком?

– Нам бы одеться. Дайте наши шмотки. И зачем вообще раздевали - Сашка встал и, взяв кружку с чаем, поднес затихшей девушке.

– Анечка, попей чайку. Скоро все пройдет, - неуверенно произнес он глядя на санитара.
– Одежду нашу отдайте, что стоите?

Петр метнулся к шкафу и достал два бумажных мешка. Заглянул в них и протянув один Анне, второй положил на край дивана.

Девушка, молча взяв пакет, открыла его и стала разглядывать содержимое.

– А что, и нижнее белье надо было обязательно снимать? Она подняла глаза на санитара.

– Положено, - ответил он.

– Что значит положено. Одежду и драгоценности снимают в день вскрытия с описью и подписями.

– Слушай, ты че такая умная? Снял и снял. Опись еще не делал, твои трусы и другие вещи здесь. Полюбовался твоей фигуркой. Я же не знал что ты очнешься. Куртки ваши, вот висят.
– Он повернулся к противоположной стене, подняв подбородок и указав взглядом.

– Позвольте нам одеться, выйдите пожалуйста.- Анна взглянула на врача, затем перевела взгляд на санитара.

– Че я там не видел, я же сам снимал все с тебя, - пробурчал он. Иван Владимирович кашлянул. Петр встретился с ним взглядом и нехотя вышел вслед за врачом

– Саша, это не мои вещи. Я - это не я. Ты - это не ты. Что произошло? Где мы, что происходит?

Сашка вытаскивал вещи из пакета и с удивлением рассматривал их. Аня, держа в руках бюстгальтер и рассматривая его, тихо ойкала в недоумении.

– Саша, такие бюзики носила моя бабушка, я помню. А трусы.. Смотри. Прости, мы что в прошлом?