Парафраз

Найти бы человека, способного понять,

Лишь улыбкой одной с колен поднять.

– Постой! – говорю это я. И верю…

Настанет день и час – озарится мир вокруг нас.

Так, в который час? СЕЙЧАС!

Конфетти

– Обертка от конфеты как конфетти.

– У нас с тобой все не так, прости.

– Дай выбраться мне из пропасти.

– Освободи меня от своей тоски.

– Я легко попался в твои сети.

– Мы были одной мечты дети.

– Не ты ли свет на моем пути?

– Прости, больше нас не спасти.

Лицезреть

Потерянные лица – улететь бы в Ниццу,

Потертые страницы – в спину мне спицы.

Не терпится мнимой птице освободиться,

Дитятке милой водицы бы напиться.

Потрепанные души – мне, чтоб не душно,

В бездну кануть – камнем лицезреть.

Мне бы с Уралом породниться,

В один только миг с ним уединиться.

Любовь не делится на два

– Любовь не делится на два.

В этом уверяю я Вас точно.

– А точно? В этом вся награда?

– «Есть одна награда – смех».

В этом уверяю я Вас точно.

– А точно? Смех без причины?

– Да, когда ужасно легко хохочется.

В этом уверяю я Вас точно.

– А точно? В этом и весь секрет?

– Тайна взглядов и сердец –

это наш с тобой секрет.

В этом уверяю я Вас точно.

– А точно? Все так просто?

– Да! Все легко и просто,

как дважды два – четыре.

В этом уверяю я Вас точно.

Люди-краски

Мы у времени в плену –

Запечатлеть тебя хочу.

Без лица останется портрет:

– О нет, – услышу я в ответ.

Срывается из уст грусть:

Все стихи знаю наизусть.

Как сон, только наяву

У времени мы в плену.

Лютиком в ответ

Шлю тебе привет.

Люблю недостатки,

Ведь люди – краски.

Мамины слова

Припомню я слова,

Что говорила мама:

«Лучше синица в руке,

Чем журавль в небе».

Не найти свободы –

Смотрю сквозь своды,

Играя в преферанс,

Чтоб отпустить синицу

На шанс

Заарканить журавля.

«Шерше ля

Фам».

Невеличка синичка,

Как та

Птичка…

Порхнула без следа.

Не оценила счастья,

Не протянула руку я.

Значит, все – вода.

Мечтающий художник

Я – веселый и простой,

Я – наивный и смешной.

И ввожу в который раз

Всех я в антураж на раз.

Я – мечтатель-обыватель

С незапамятных времен.

Я – художник-живописец

С превосходных всех сторон.

Мне двадцать два

Неужели мне двадцать два?

Мне хочется прожить до конца

Беспристрастную плеяду дней,

В ней я несомненно плебей.

Неужели мне это сойдет с рук?

Мне хочется веры без мук.

Давно пора на следующий срок,

Не нажать мне заранее курок.

Неужели мне просто так

Придется сжать волю в кулак?

Мне хочется записать в постулат,

Жаль, в словах немного скуповат.

Мне нравится

Мне в нем нравится безумно все:

Его курьезность, его ребячество,

Его обаятельность, его предательство,

Как он смущается, как он щурится,

Как он смеется и мило улыбается,

И как он ругается, знаете, тоже.

Мне в нем все безумно нравится:

И его показуха как его сила духа,

С которой не все могут справиться;

И – его искренность, – так из глаз

Сыпятся маленькие искорки;

И его дерзкие шутки, слова колки,

Как осколки; они для меня жутки.

Мне в нем нравится безумно все:

Его упрямство пятилетнего ребенка,

Его упорство мужчины лет тридцати.

Мой гений

Гений взял в руки кисть

И стал писать на милость

Бриз – мой каприз на бис.

Свет луча дневного навис

На разогретое и неодетое

Побережье моего ожерелья.

Его творчество –

Лучшее средство от одиночества.

Его грация не подлежит реставрации.

Его искусство есть память чувств –

Будто окна распахнуты настежь…

Мой друг

Он смотрел на все происходящие вокруг,

Будто перед ним картина «Страшный суд».

Горечь, унижение и блуд…

Он смотрел на все, как через призму мук.

Он сошел с пьедестала, – поняла я вдруг,

Что он мой лучший друг…

Моя половина

Моя половина не повинна слушать повесть.

Она давно не новость и не весть.

Откровенно: Ваше Величество,

Мне хорошо без покровительства.

Трудно вериться, что совершеннолетнюю –

Тебе не послышалось – совершенно летнюю

Пронзительно, как стрела, окутала зима.

Рассудок взял вверх над покорною девой-душой,

Как ветер над сломленной нами свободой.

Не сыгранные роли окажутся без боли.

Слышать мне не ново от тебя привет.

Он теплом большой любви согрет.

С тобою мы горели, чтобы другие среди мглы

Ярко пылающий увидеть свет могли.

Навечно

Мне будет очень тебя не хватать,

Но буду ждать долго-долго и верно.

Ты пойми, что ночами не буду спать.

Пусть недолго, но в сердце ты навечно.

На тропе войны

На тропе войны есть трубка мира.

Дорогуша, не сотвори себе кумира.

Они – мужчины есть подобие богам,

Чтобы нравиться, как можно больше нам.

Подобный Зевсу – яростный полковник.

Всему ему виной – выстрел в спину.

С тех пор упирает на порядок.

Подобный Аполлону – примерный теоретик.

Под эйфорией несет ахинею,

Но при этом не делает ошибок.

Подобный Прометею – добряк-весельчак.