Параллельная жизнь
Шрифт:
– Вся посуда пластиковая.
Важное замечание, со стеклом в самолёт не пускают. Ещё одно замечание – цены конские. Но не для меня, я готов душу заложить. Набиваю пакет. Плюс к этим деликатесам добавляю армейскую тушёнку… и меня дёргает за плечо коллега ХанГи. Она, кстати, в чине лейтенанта.
– ЮнМи, ты что пропадаешь? Идём быстрее, у нас встреча на ходу. Русские военные решили с нами поговорить.
Расплачиваюсь и мчусь с ней галопом. А как же? Я, так понимаю, единственная, кто русским языком владеет. Когда примчались, русский генерал улыбнулся, глядя на мой пакет.
–
– О, да! Когда ещё в России побываю? Надо познакомиться с русскими деликатесами.
Потом перевожу и наш диалог и по делу. Хотя никаких дел настоящих нет. Проявление вежливости. Военная делегация, хоть и транзитом, требует какого-то минимума внимания.
Русские реагируют на мои глаза намного спокойнее. Немного удивляются и всё. Не цвету изумляются, не удивишь их этим, а сочетанию азиатского лица и по-европейски синих глаз.
Встреча заканчивается взаимными дружескими рукопожатиями. Наши, я имею в виду корейскую делегацию, сначала не поняли, чего от них хотят русские, протягивая руки. Быстро объясняю, пусть привыкают. Во Франции тоже руки жмут. Ещё целуются, но, надеюсь, обойдётся без этого.
Всё! Через полчаса летим в Париж. А время, между прочим, разгар дня. Если ориентироваться по местному времени, мы летим часа два. Ох, и длинный у нас выдаётся денёк. Глаза слипаются… в Сеуле уже начало ночи.
21 октября, дом мамы ЮнМи.
8 часов вечера.
ДжеМин оборачивается на хлопнувшую дверь, лежащая рядом Мульча равнодушно поводит ухом.
– Привет, мам, – здоровается СунОк.
– Тебя покормить, доченька? – мама собирается встать, СунОк останавливает.
– В кафе поела.
Мама всё-таки уходит на кухню и приносит поднос с чаем. Женщины располагаются перед телевизором. Скоро дорама, но перед ними выпуск новостей.
– Ой, мама! Смотри, ЮнМи!
«Вчера во Францию с дружественным визитом отбыла делегация от вооружённых сил Республики Корея. В состав делегации вошёл ряд высших офицеров Комитета начальников штабов, командиры некоторых частей и подразделений. В делегацию в качестве переводчика включена также звезда к-поп, сангса морской пехоты Пак ЮнМи, известная так же под сценическим псевдонимом Агдан…».
На экране несколько секунд объектив обозревал всю делегацию, где с краешку еле заметно улыбалась ЮнМи. Женщины дружно ахают.
– Мама, какая же она красивая, – шепчет СунОк.
Мульча тоже смотрит телевизор, на слова СунОк дёргает ухом.
– Как дела в кафе? – спрашивает мама, когда новости подходят к концу.
– Хорошо, мама. Посещаемость растёт, сегодня без убытка сработали.
– ГаБи помогла?
– Да. Две девочки-фанатки заменили уволившихся. Первый месяц согласились на половинную зарплату. Как стажёры. Для многих фанатов наше кафе стало дежурным.
– Видишь, как тебе ЮнМи помогает, – заметила мама. СунОк соглашается.
После дорамы мама, помявшись, говорит:
– СунОк, дочка, ты только не огорчайся… мне сегодня адвокат свекрови сообщил, что нам надо съезжать. Они дом собираются продавать.
СунОк, внимательно выслушивает и без особого огорчения спрашивает:
–
А сколько они хотят за этот дом?– Ой, я и не спросила…
– Перезвони завтра, спроси. А я пойду разузнаю, какие есть поблизости риелторские конторы.
СунОк уходит в комнату к компьютеру.
Незаметная улочка на одной из окраин Сеула.
Этот же день, время не известно.
Стройная женщина в глухом платке и маске на лице, в длинном плаще стоит на краю тротуара. Чуть поодаль, двое крупных мужчин, явно охрана дамы в плаще. Подъезжает чёрный авторитетный кроссовер с занавешенными окнами, останавливается рядом с женщиной. Та оборачивается, что-то говорит внимательно слушающим её мужчинам. После этого проскальзывает в предупредительно открытую дверцу. Мужчины чуть отступают, но не уходят. Не уезжает и авто.
Разговор в машине.
– Итак, что заставило вас обратиться ко мне, госпожа? – спрашивает, не оборачиваясь, мужчина за рулём.
– Хочу сделать заказ. Особый заказ, – подчеркнула голосом ЮЧжин женщина, – На одну персону.
ЮЧжин, да это она, протягивает бумажный конверт забинтованной рукой. Мужчина в первую очередь вынимает фото, читает имя. Если ЮЧжин ожидала нечто вроде восклицания «Ого!», присвистывания или чего-то подобного, то напрасно. Мужчина с видимым равнодушием всё внимательно изучил, аккуратно сложил обратно и вернул.
– Есть какие-нибудь существенные подробности?
– Ближайшие два месяца в Корее появится на день-два и снова улетит.
– Срок исполнения?
– Как можно быстрее, но в силу обстоятельств вряд ли удастся в течение двух месяцев. Положим крайний срок 31 января. Это нормально?
– Вполне.
– Цена?
– Исходя из масштаба дела… два миллиона долларов. Половина – предоплата. И только наличными.
– Это слишком много! – вырывается у ЮЧжин.
– Госпожа, люди моей профессии не торгуются. Мы назначаем условия, вы либо соглашаетесь, и мы берёмся за работу, либо нет, и мы тихо и без обид расстаёмся.
– Хорошо, – после паузы выдавливает из себя ЮЧжин.
– Тогда встречаемся через неделю. Недели вам хватит?
ЮЧжин, подумав, кивает. Мужчина называет новый адрес.
– Встречаемся там. Приходите, даже если не наберёте нужную сумму. В таком случае назначим новую встречу. Тогда же договоримся о способах связи. Всё. Идите.
ЮЧжин выходит, кроссовер тихо отъезжает и скрывается за поворотом.
Всё началось несколько дней назад. Когда она увидела, как эта тварь виснет на её оппе, виснет и целует! Да как она смеет, помойная дрянь!
ЮЧжин глухо взвыла, чёрный туман залил глаза. В ярости ударила кулаками по клавиатуре, потом схватила её и принялась колотить о стол. Когда опомнилась, стол, полы рядом, её колени были усыпаны осколками пластика, выпавшими клавишами, какими-то обрывками. Обе руки поранены, левая просто поцарапана, с правой капает кровь.
ЮЧжин хладнокровно перебинтовывает руку. В глазах светится фанатичная решимость, когда она берётся за телефонную трубку.
Но изворотливый разум её не оставляет. Прямо своему, так сказать, главному менеджеру по тёмным делам ничего говорить не стала.