Параллельные вселенные пересекаются

Сорвав куртку с вешалки, я выскочила в коридор. Меня трясло - я знала, что не успею - слишком долго рассматривала происходящее из окна. Но я все же слетела вниз по лестнице, так глупо оступившись на последней ступеньке, запутавшись в незавязанных шнурках.

Меня поймали. Крепкие руки прижали к родному теплому телу, позволяя вдохнуть знакомый аромат.

– Они уехали, - шепнул Леша, крепче сжимая объятия, заставляя чувствовать себя почти счастливой в такой неподходящий момент. С отчаянием я обняла его тоже, чуть не плача от желания большего.

– Что... что случилось?

– спросила я, едва справившись с голосом.

Он некоторое время молчал, шумно сглатывая, словно в горле у него что-то застряло. Потом все же ответил чужим хриплым голосом.

– Она в коме...

– Но почему?!

– Не знаю, - шепнул он.

– Поедем к ней?
– чуть отстранившись, заглянула ему в глаза. Его лицо казалось осунувшимся и усталым.

– Конечно, - мягко ответил он, также жадно рассматривая меня.
– Только оденусь.

И лишь теперь я заметила, что парень стоит в одной футболке. Мне стало стыдно, и я поспешно кивнула. К тому же мне, вероятно, следовало запереть квартиру...

Едва мы сели в не слишком молодую хонду, во двор въехала машина Сергея - ее узнал Зверев и тут же вышел, попросив меня подождать внутри. О чем они говорили, мне было не слышно, но догадаться было совсем не трудно. В больницу Сергей поехал вслед за нами.

Пошел снег. Редкие снежинки цеплялись за окно и я старательно рассматривала их, стараясь не смотреть на Зверева, чувствуя некоторую неловкость, повисшую между нами. Негромко пиликнул мобильник, возвещая о пришедшем смс. От кого интересно?

– От Егора...
– удивленно прошептала я, и кинула быстрый взгляд на Зверева, краем глаза заметив, как он вздрогнул.

Мне нужно на пару дней уехать. Будь умницей - не ходи одна, держись на виду у людей. Постарайся к моему возвращению остаться целой и невредимой))

Следом пришла еще одна.

Я серьёзно

Мы никогда не обсуждали с Егором эту мою проблему - значит, он заметил сам. Хотя, признаться, за эти два месяца мы общались не слишком часто. Пару раз я видела его наблюдающим за зеленоглазой девчонкой с косой челкой - той самой, с которой мы познакомились в Ледовом дворце. Наверно, девушка эта его зацепила, но отчего-то глядя на нее Егор чаще хмурился, чем улыбался...

– Приехали, - вывел меня из задумчивости Леша.

Втроем мы долго шатались вокруг больницы, потом, когда, наконец, поняли куда положили Дашу, нас к ней попросту не пустили. А случайно встреченные в коридоре Дашкины родители так и не смогли нам ничего толком объяснить, потому что ничего не понимали сами. Хмурый Сергей остался с ними, а мы с Лешей, потолкавшись немного в коридорах, решили ехать домой.

Возвращались уже в сумерках. Снег усилился, и сосредоточенный на дороге Зверев, снова молчал. Тишина меня угнетала.

– Леш, а что такое Сатариат?
– спросила я, решив разбить молчание праздной беседой. Но Зверев отчего-то дернулся, едва не впечатавшись в едущую впереди машину.

Припарковавшись у обочины, он с тревогой в глазах посмотрел на меня. Затем открыл рот собираясь что-то сказать, но словно внезапно онемел не в силах выдавить из себя ни звука. Попытался еще раз... с тем же успехом.

– Откуда знаешь?
– наконец, спросил он.

Я подробно описала и обоих мужчин, и все что запомнила из их разговора. Рассказ вышел какой-то куцый, но Леша, кажется, что-то понял для себя - мне, правда, ничего объяснять не стал. Подумав, не стала настаивать, хоть и было обидно.

– Мне просто кажется, что в состоянии Даши виноваты эти двое, - вдруг сказал Леша, уже проводив меня до квартиры. Очень много слов в одном предложении...
– Но я не могу объяснить тебе большего, просто не могу, понимаешь?
– взяв меня за подбородок, он заставил посмотреть ему в глаза.
– Не обижайся...

– Не буду, - ответила я, с трудом сдерживаясь, чтобы не потереться о его руку.

– Прошу тебя, будь осторожна, - бросил он на прощанье и ушел.

Наконец-то пообедав... или скорее поужинав, я кое-как заставила себя сесть за уроки. Бесполезно потратила около часа и плюнула на это занятие. Лучше уж в самом деле с собакой сходить, пока не очень поздно - да и так на улице уже темно.

– Долго не болтайся, - крикнул папа из комнаты.

Я долго и не собиралась - в последнее время стала трусихой и старалась как можно быстрее пробежать наш с Рейком маршрут. Пес был откровенно недоволен, но перебороть себя, и по полчаса стоять статуей в темноте возле каждого дерева, было выше моих сил.

Влекомая нетерпеливой псиной, я пулей вылетела из квартиры, едва успев захлопнуть дверь. И собралась уже вприпрыжку скакать по ступенькам, но глухо прозвучавший в тишине подъезда голос меня остановил, заставив испуганно подпрыгнуть:

– Куда-то собралась?

– Ты меня напугал, - осуждающе произнесла я, с облегчением рассматривая парня, рассевшегося на ступеньках между лестничными пролетами.

– Я ведь просил тебя быть осторожной, - ничуть не смутившись, произнес Леша.
– Это значит - не шляться одной по темным улицам...

– Пойдешь со мной гулять?
– с готовностью поинтересовалась я.

Он лишь грустно усмехнулся.

– Куда я денусь...

Мы шли рядом по темной, замерзшей от одиночества дорожке, иногда замирая в желтом свете фонарей. С Лешей что-то случилось - он говорил... много... что-то рассказывал про снег и воду, наверное, какая-нибудь лабуда, которую преподают в их природопользовательском институте. Я не слушала слова, я слушала его голос... и мысленно умоляла взять меня за руку... хотя бы.

Он услышал. Остановился, нерешительно протянул руки к моим, и спрятал мои замерзшие ладошки в своих больших и теплых, посылая миллионы счастливых мурашек бродить по моему телу. Но видимо, посчитал это недостаточным, потому что поднял мои ладони к лицу и принялся дышать на них, согревая. А после коснулся моей ладони губами, отчего у меня в животе взорвался праздничный салют, и стало трудно дышать. Но все мое существо капризно требовало большего, и мне казалось, что если Леша сейчас не поцелует меня по-настоящему, я просто напросто задохнусь.