Параметрическая локализация Абсолюта

Валентин Валентинович потряс ногой в надежде вылить излишки воды. Вот такие мелочи и портят настроение. Может быть, зря я это затеял? Дождался бы спокойно завтрашних лекций. Он миновал учебные корпуса, библиотеку, гастроном. Как я вообще собираюсь его искать? Что скажу – принёс ему забытую в парте тетрадку? Или вообще ничего не говорить? Тогда ещё хуже могут подумать. Валентин Валентинович вспомнил историю одного доцента с соседней кафедры, который на старости лет влюбился в студентку. В тот год с зимы до лета его можно было увидеть на этой улице, мрачно гуляющим или курящим на скамейке. Иногда они гуляли вместе, ярко контрастная пара – невысокий худой мужчина с тёмным лицом в глубоких морщинах, в чёрном кожаном плаще, руки за спину, и юная сельская девушка с косой, теребящая сумочку, на круглом лице – круглые глаза. В этом было что-то пугающее, неприличное, асоциальное. О них знал весь университет, но никто не разговаривал, не обсуждал – тема отталкивала. Впрочем, история эта кончилась ничем, рассосалась сама – девушка благополучно защитила диплом и уехала в родную деревню, а доцент уволился, устроился в какую-то фирму. У меня ещё похлеще получится, думал Валентин Валентинович, меня примут за педофила. Или педофил – это если объекту страсти нет четырнадцати лет? Или шестнадцати?

Общежития начинались за перекрёстком. Мокрая нога согрелась от ходьбы, призрак простуды отступил. На ступеньках перед входом курили студенты в футболках – как им не холодно? Они рассказывали что-то друг другу, громко смеялись, размахивали руками. Валентин Валентинович ощутил робость. Нет, не пойду! Что за абсурд. Завтра увижу его на лекциях или в крайнем случае передам через его друзей, чтоб явился.

В этот момент сзади послышалось тукание каблуков, нагнало его, и женский голос благожелательно поздоровался. Валентин Валентинович повернул голову: Вера.

– Здравствуйте, Верочка! А я вот прогуливаюсь перед сном. Как вы, готовы к завтрашней лекции?

Вера вежливо отвечала, что готова. Они остановились. Валентин Валентинович шутливым голосом посетовал, что не все студенты столь ответственно относятся к физике, как она, и как бы вскользь упомянул о Виталии – мол, он-то точно не придёт, а ведь предмет очень важный. И подчёркнуто шутливо спросил, нет ли у неё его номера – позвонить, пожурить. Вера, то ли подыгрывая ему, то ли восприняв всерьёз, достала из сумки телефон, потыкалась в кнопочки и предложила записать номер. Продолжая двойную игру, Валентин Валентинович открыл блокнотик, который всегда носил в кармане, и, ловя слабый свет фонаря, записал.

– Спасибо, Верочка! Позвоню ему и поговорю по душам. Спокойной вам ночи!

Поспешая домой, Валентин Валентинович так радовался удаче-встрече, что забыл о своей искусственной улыбке, и она ещё несколько минут держалась на лице. Дома он первым делом поставил промокшую туфлю на батарею и сменил носки, а вторым делом наполнил стакан и набрал номер Виталия.

10. И что будет?

– Вот сюда садитесь, – Валентин Валентинович указал Витале на своё любимое кресло. – Коньячку?

Виталя кивнул и принял в руки стакан с коньяком. Он осматривался, тёр носком носок и поглядывал на Валентина Валентиновича выжидательно. Валентин Валентинович разрезал большую зелёную грушу на четыре дольки, потом каждую дольку ещё на две, и поставил блюдце на журнальный столик, поближе к Витале.

– Неплохо вы устроились, – выдавил наконец из себя Виталя. Он чувствовал себя скованно, и молчание тяготило его.

– Да-с, не жалуюсь! Особых уютов у меня нет, но уж как живу, так живу.

Валентин Валентинович сел на диван и, озорно улыбаясь, поднял стакан. Они отпили и захрустели грушей.

– Так что за дело-то? – недоверчиво хмурясь, спросил Виталя.

– Видите ли, Виталий, не так давно я сделал одно очень смелое физико-математическое предположение, полностью подтвердившееся теоретически. Теперь мне нужно поставить практический опыт, и мне не к кому обратиться, кроме вас. Как мне доподлинно известно, вы обладаете познаниями в компьютерных сетях и в программировании, и я хочу вас попросить об одном одолжении. Которое, разумеется, будет учтено во время сессии.

– Звучит заманчиво, – протянул Виталя обречённо.

– Вы наверняка слыхали о коллайдере, Виталий?

– О коллайдере?

– Да, о так называемом Большом адронном коллайдере, построенном на границе Франции и Швейцарии с целью глобальных научных изысканий. И для проверки моей теории это устройство подходит как нельзя более! Откровенно говоря, подходит только оно и никакое другое. К сожалению, программа экспериментов на коллайдере расписана на долгие годы вперёд. Кроме того, я ещё не уверен, стоит ли предавать моё открытие широкой огласке. Моя просьба, Виталий, состоит в том, что мне необходим анонимный доступ к системе управления коллайдером, – и Валентин Валентинович невинно пригубил из стакана, длинно вытянув губы.

– То есть вы чё, хотите сеть взломать? – от души удивился Виталя. Валентин Валентинович подтвердил кивком. – Не ну… Серьёзно что ли?

– Не только взломать сеть, но и запустить на коллайдере один небольшой процесс, который займёт не более нескольких минут по моим подсчётам. Я полагаю, написать программу для выполнения этого процесса не составит для вас никакой сложности, она действительно несложная.

– А… – Виталя сглотнул, – А что за эксперимент хоть?

– Ведь подобная акция сильно поднимет ваш хакерский авторитет, не правда ли? – Валентин Валентинович подмигнул. – Эксперимент заключается в том, что мы с вами создадим одну несложную волновую функцию и направим её в заданную точку пространства.

– И что будет?

11. Ещё и сомневается!

Валентин Валентинович, окончательно разрумянившись, махнул рукой на секреты. Расскажу. Всё равно Виталий ничего никому не сможет объяснить.

– Если бы вы ходили на лекции по физике, Виталий, вы бы могли познакомиться с теорией Янга-Миллса, дающей нам описание взаимодействия всех элементарных частиц. Уравнения Янга-Миллса нелинейны и крайне сложны, и чтобы вы поняли вкратце их суть, я покажу вам лагранжиан… – Валентин Валентинович притянул к себе радужный блокнот, лежащий на столике, и принялся возводить формулу, кишащую греческими переменными. И тут же бросил: – Нет, вам это не нужно! Слушайте. Занимаясь нелинейными преобразованиями, и двигаясь от сложного к простому, я достиг абсолютного предела. Этот предел – число сто девяносто шесть. Число сто девяносто шесть, Виталий – это Абсолют! – Валентин Валентинович произнёс последнюю фразу с выражением, чтобы большая буква в слове «Абсолют» была слышна отчётливо, и победоносно поднял стакан.

Виталя оторопело смотрел на него.

– Вы не понимаете, Виталий? Число сто девяносто шесть – вот основа вселенной, глубинная суть бытия. Абсолют, понимаете? Философию проходили? Погодите! Это ещё не всё. Это не просто теория. Я нашёл возможность смодулировать число сто девяносто шесть на квантовом уровне и локализовать его в конкретной точке пространства-времени относительно источника модуляции. Звучит, а? Да. Я и сам, не постесняюсь этого выражения, в полном восторге. И вот теперь ваша задача: обеспечить доступ к системе управления коллайдером и ввести в неё несложную программу, которая запустит два потока заряженных частиц, образующих одновременно ровно сто девяносто шесть соударений. Полученная в результате волновая функция – не что иное, как управляемое проявление Абсолюта! Затем мы вводим желаемые координаты и вуаля: волновая функция покидает пределы коллайдерной трубы и локализуется. А мы наблюдаем и фиксируем!

Валентин Валентинович крепко поставил пустой стакан на стол и откинулся на спинку дивана.

– Ээээ… – Виталя был ошарашен. – Вы меня извините, Валентин Валентинович, но всё это как-то дико звучит! Абсолют из числа сто девяносто шесть? Взлом коллайдера? Может, я чего-то не понимаю, но выглядит как полный бред. Вы ошибки не пробовали искать? Может, увлеклись и не заметили? Так бывает. У меня тоже – иногда вожусь с прогой целую ночь, а потом понимаю, что путь неправильный. Давайте завтра ещё раз проверим, на трезвую голову? Может, не сто девяносто шесть получится, а сорок два.