Парфянский синдром. Сборник рассказов

Филодем с удивлением заметил:

– Отчего он совершил такую глупость? Так мог поступить беззаботный юнец, а не умудренный годами муж. Ведь любому серьезному делу, предшествует тщательная подготовка.

– Его ошибки были следствием алчности и недооценки противника. Даже знамения были против этого похода. Я придерживаюсь благородной философии великого Эпикура и не верю в знамения, но, когда они повторяются со зловещей последовательностью, нужно задуматься о правильности своего пути. Однако Крассу было всё равно. Он шел по своей дороге позора, ослеплённый роком. Никогда нельзя упиваться своим величием, даже находясь на вершине славы.

Один из гостей громко потребовал вина. Его приказ был немедленно исполнен ливийским рабом.

Филодем поучительно сказал:

– Боги не могут вмешиваться в жизнь людей и земные дела, Кассий. Блаженные боги, обитают в метакосмии, отделенном от нас мире.

– Сейчас, после этого похода, я больше не верю ни в каких богов. Но какие-то непонятные нам вещи, существуют в нашем мире. Поэтому, лучше было из предосторожности принять эти повторяющиеся знамения, чем пренебрежительно их отвергнуть.

– Если исходить из практической пользы, а не принципов нашего учения, то, пожалуй, ты прав, Кассий.

Кассий провел ладонью по лицу и продолжил рассказ:

– Когда стало ясно, что Красс поведет армию через Месопотамию, я встретился с ним наедине. Я посоветовал ему провести самую тщательную разведку пути движения нашего войска. Если разведка окончилась бы неудачей, то нужно было вести армию на Селевкию, не отходя от реки. Река была бы для нас и кормилицей, и защитницей от парфянских атак с фланга. Я убедил в этом Красса, однако после меня к нему пришёл араб Абгар, подосланный парфянами. Он уговорил Красса идти через пустыню и сам вызвался быть проводником. Красс как ребенок поверил коварному варвару. Наше войско двинулось через Месопотамию. Поход был очень тяжелым. Не хватало воды и продовольствия, наши воины ослабели. По пути попадались глубокие пески, и трудно было идти по безводным равнинам, уходившим в беспредельную даль. Огромные, подобные морю волны песков пустыни, окружали наше войско со всех сторон. Наши легионеры изнемогали в пути.

Филодем с удивлением спросил:

– Ты пытался изменить решение Красса?

– Он перестал прислушиваться ко мне. Когда мы зашли настолько далеко, что не могли вернуться назад, Абгар покинул нас и ускакал к парфянам.

Раздался шум и громкий смех. Это один из гостей запустил серебряным кубком в раба. Раб выбежал из триклиния. Филодем даже не шелохнулся. Вот, что значит быть философом. Он спросил:

– Почему Красс оказался таким глупцом?

– Его прежний опыт оказался ненужным в этой войне. Красс вел себя как самоуверенный мальчишка, а не полководец. Я не понимал, как самый богатый человек Рима, никому прежде не доверявший, поверил незатейливой лжи презренного варвара. Ведь даже в самой тяжелой ситуации, нельзя терять мужества. Нужно обратить свои взоры к судьбе. Нельзя отказывать ей в доверии.

– Воистину глупая самоуверенность, ничем не лучше заячьей трусости. Ты все-таки веришь в судьбу Кассий, отрицая богов?

Конец ознакомительного фрагмента.