Парфюмер

– Сильно метет?

– Крыльца не видно, - улыбнулся Алан.
– Вот уж повезло мне...

– Что вы имеете в виду?
– насторожилась я.

– Кому еще доведется похвастаться, - он встал из-за стола и стал подходить ко мне. Я тоже встала.
– Что провел несколько восхитительных дней, наедине с такой женщиной как вы, Джун, - голос его упал до шепота, пробирал дрожью спину, размягчал колени.

– Еще немного, и вы меня испугаете, Алан, - тихо сказала я. Лица наши были в миллиметре, я чувствовала его запах - кофе, тепло тела, легкий запах шампуня, желание....

– Поверьте, Джун, - он властно притянул меня к себе за талию.
– Я - последний человек, которого вам нужно бояться. Никогда в жизни я вас не обижу, ни словом, ни жестом, ни действием. Просто доверьтесь мне, - его горячее дыхание на моей шее отнимало силу воли и выносило из головы все умные мысли.

– Алан, - просипела я.
– Это не самый лучший способ меня успокоить!

– Простите, - он отпустил меня, и мне тут же стало холодно.
– Я позволил себе недопустимое.

– Перестаньте, Алан, - нервно усмехнулась я.
– После всех героических поступков вы могли позволить себе и большее, вы слишком хорошо держите себя в руках.
– С этими словами я развернулась и, не помня о том, что нога у меня вроде как, с травмой, ушла в комнату. Надеюсь, он отправится рубить дрова, потому что... потому что от его голоса, запаха и его слов, в моей голове что-то сдвинулось. Стало наплевать, почему он не сказал про дом. Неважно. Важно то, что он хочет быть рядом со мной, боится меня обидеть, а свое желание, которое делает его голос таким низким, он никак не показывает. Ну, почти никак. Минутная слабость в виде короткого объятия - не в счет. Он не маньяк и у него нет психических отклонений - безумцы пахнут не так. Они не могут пахнуть сентябрем - сладко-горьким запахом увядающего лета. Безумие примешивает к запаху человека легкий запах патоки. Не знаю, почему.

– Я был прав, нашел поленницу, - как ни в чем не бывало, объявил Алан. Я отвернулась от окна и задернула штору.

– Здорово, а то в доме уже похолодало. Вы умеете топить камины, Алан?

– Чего я только не умею, Джун, - усмехнулся он.
– Простите меня.

– За что?

– Я не хотел вас напугать, но не хочу, чтобы вы думали обо мне неправильно.

– Я не знаю, правильно ли я о вас думаю, - улыбнулась я, усаживаясь на диван.

– Вы мне безумно нравитесь. Я никогда не встречал такой, как вы, Джун.

– Это слышать очень приятно и лестно, Алан, - мурлыкнула я, подбирая ноги на диван.
– И зря вы считаете, что я думаю о вас неправильно.

– Вот как?

– Да. Вы уже говорили, что я вам нравлюсь, и если напряжете память, вспомните, что я вам ответила.

– Мне показалось, что вы сказали это из вежливости, - Алан подкладывал дрова в камин.

– Ну, знаете ли!
– возмутилась я.
– Не имею привычки говорить мужчинам, что они мне нравятся, только из вежливости!

– Я не смел надеяться на взаимность, - выдохнул он, замирая.
– Прошу вас, не подавайте мне ложных надежд!

– Алан...

– Нет, вы не понимаете, - горячо заговорил он.
– Вы совсем меня не знаете, не знаете, что я за человек!

– Вы неплохой человек, как мне кажется, - рассудительно сказала я, начиная нервничать. Алан метался по комнате.

– Вы... Джун, это не то!

– Что не то?
– удивилась я.
– Алан, я вас не очень хорошо понимаю!

– Я столько раз обманывался ложными надеждами, столько раз разочаровывался, вы даже себе представить не можете!

– Алан, успокойтесь, - я изловчилась и поймала его за запястье.
– Все когда-либо разочаровывались в людях, переживали тяжелые расставания, хоронили любовь и давали себе зарок не доверять больше никому! Жизнь всегда продолжается, несмотря ни на что!

– Вы так легко говорите об этом, - он сел на пол рядом с диваном и устало вздохнул.
– Я просто хотел сказать, что не умею строить отношения и всегда все порчу.

– Алан. У нас с вами пока нет отношений. У нас с вами просто взаимная симпатия, которая может перерасти во что-то большее. Все зависит от нас.

– Я боюсь, что в вас сейчас говорит желание отомстить вашему... Люку, позлить его, - Алан покачал головой, а я фыркнула.

– Вы видите где-то тут Люка? Нет? Я тоже не вижу. А делать что-то назло человеку имеет смысл только в присутствии оного. Впрочем, это глупо.

– Вы меня не знаете.
– Снова завел шарманку Алан. Я закатила глаза.

– Вы меня тоже совсем не знаете. Я о вас знаю одно - у вас получается опекать меня на редкость ненавязчиво и необидно.

– Как ваша Бет?

– Нет, - засмеялась я, переплетая свои пальцы с пальцами Алана.
– Бет - это танк. Она деспот и тиран, но это все на редкость забавно, мило и искренне. Знаете, как она мне один раз сказала? 'Опекать слабого - единственное право сильного'. Себя она, понятное дело, считает сильной, а меня слабой.

– Это не так. Вы сильная, Джун. И гордая. Я совсем не такой.

– Зря вы так думаете, - улыбнулась я.

– Нет. Я не знаю ни одного случая, чтобы женщина так легко переживала измену своего любимого человека и разрыв с ним.

– Ну...
– я взъерошила волосы.
– Во-первых, человек не любимый. Эта связь длилась давно, и не сказать, чтоб она была сильно счастливой. Привязанность, привычка - да. Понимаете, Алан, я очень тяжело привыкаю к людям. Их голоса, запахи, привычки, особенности... Мне проще было тащить старые полудохлые отношения, чем начинать с кем-то заново.

– А во-вторых?
– совсем успокоился Алан. Теперь он поглаживал мое запястье подушечкой большого пальца, а я готова была рассказывать что угодно, лишь бы он не переставал этого делать.

– Во-вторых, учитывая его неблаговидный поступок, вернее, несколько их, любые чувства бы тут же засохли и отвалились. В-третьих - по сравнению с тем, как вы меня спасали от лавины, Люк кажется персоной мелкой и незначительной. Поэтому не говорите, что вы слабый человек. Слабый человек не тащил бы меня на себе, пытаясь обогнать стихию.