Париж внутри каждого

Спускаться по темной лестницы было куда проще, поэтому в скором времени, Агата оказалась на раскаленной солнцем улице, камень и железо которой обдавали жаром. Она решила идти куда глядят глаза, профессор обещал настоящий Париж, что ж, стоит его посмотреть, ведь самым главным достоинством крохотной квартиры было ее расположение. Можно было с легкостью пройти к Нотр-Даму, обогнув красивое здание в плюще, которое оказалось одним из корпусов той самой знаменитой Сорбонны. Усталость отступила при виде кафе и улочек, о которых она могла раньше только мечтать, отступила и главная цель пребывания. Отовсюду доносилась мурлыкающая французская речь, негромко играла музыка, Париж расцветал в лучах садящегося солнца. Как же ему шел закат! Каменные улочки приобрели загадочность и навевали романтические мысли, яркими зайчиками горели окна домов с балконами в ажурной ковке, а решетчатые ставни оставались еще кокетливо распахнутыми. Песочная палитра домов была будто создана для теплого света заката, царила атмосфера беззаботности, город провожал солнце.

Агата шла по узким улицам, иногда забыв закрыть рот и часто останавливалась, чтобы получше рассмотреть тот или иной дом. Иногда не верилось, что в этом необычном, но очень красивом доме, живут самые настоящие люди, а не Барби или Кен, ну или любые другие высокопоставленные гости. Внезапно заныли ноги и Агата вспомнила, как мечтала посидеть во французском уличном кафе с бокалом красного вина, тарелкой сыра и видом на Нотр-Дам. Погруженная в эти мысли, она свернула с пустынной улочки и неожиданно оказалась на небольшой площади, с мостом через Сену, на другом конце которого возвышался очень сложный собор Парижской Богоматери. «А тут скучно не будет, если за углом тебя может ждать такая красота.» – подумала она и направилась к столикам с плетеными стульями под красным навесом. Официант показался Агате настоящим французом. Тот был учтив, улыбчив и дружелюбен, удивительным образом сочетая это с надменностью во взгляде. Научиться такому казалось невероятным, с этим нужно было родиться. Она не знала языка страны, в которую попала, поэтому наслаждалась мурчащим акцентом английских слов и предвкушала чревоугоднический восторг.

Агата смотрела на возникшую перед ней безупречно оформленную тарелку с прозрачными ломтиками первоклассного французского сыра, на густой цвет вина в бокале напротив и подумала о том, что дела понемногу налаживаются. Она взяла бокал, повернула его в сторону уходящего солнца, вглядываясь в цвет, закрыла глаза и поднесла его ко рту. Неожиданно вина вдруг оказалось во рту слишком много. И вокруг рта, и на шортах цвета хаки и даже на руках, кто-то толкнул ее в этот незабываемый момент, который теперь безнадежно испорчен.

– О боги, прошу прощения, – услышала Агата, – как неловко-то получилось, еще и вино, как назло, красное. Спасибо, что футболка черная, хахаха.

Вино попало в глаза и поэтому говорящего сложно было рассмотреть, но судя по голосу, это была молодая женщина в прекрасном настроении.

– Да ничего, – пробурчала было Агата, как поняла, что слышит родную речь. Сердце сбилось с ритма и она быстрее начала тереть глаза.

– Так у вас все в порядке? – участливо спросил тот же голос.

– Одну секунду, пожалуйста, вы мне вина в глаза налили, так-то. – недовольно сказала Агата.

– Говорят, вино полезное, не все ли равно, как оно попадет внутрь? – философствовал голос.

– Мне, знаете ли, традиционный способ очень нравился, хотела бы поддержать культуру пития ртом. – продолжая тереть глаза, возразила пострадавшая.

– Ну так-то да. – ничуть не смутился говорящий.

Агата, наконец, убрала салфетку от лица и посмотрела на собеседницу. Это действительно оказалась молодая женщина, возраст которой не поддавался определению точнее, чем с разбросом лет в двадцать, а то и больше. Ее длинные волосы цвета меди выглядели роскошно и завивались ровно настолько, чтобы придать притягательный объем и неуловимый шарм их обладательнице. Бронзовый загар с редкой россыпью веснушек, отлично гармонировал с густой шевелюрой, в которую были вплетены необычные украшения, уводившие в фантазии о саванне, львах и амазонках. Чересчур худая, на взгляд Агаты, фигура имела опять же чересчур короткие шорты и короткую футболку с изображением спящих котят. На левой ноге была необычная татуировка в виде еще одного кота, а точнее его головы с неправдоподобно большими глазами, взгляд которых, несмотря на яркие узоры по всей мордочке, был очень серьезен и неприлично откровенен. Агате даже стало немного не по себе от его прямоты, поэтому она отвернулась, затем посмотрела собеседнице в глаза и на мгновение мир пошатнулся. Она все поняла, перед ней стояла виновница всех ее несчастий и ответственный за неразбериху дикий зверь.

– Варвара, можно просто Варя. – представилось подсознание.

– Ээээ, Агата. – промямлил разум.

Более глупое начало вообразить было сложно. Агата никогда не видела в глазах людей таких крохотных язычков пламени, пляшущих у зрачка и она чувствовала, что ошибки быть не может, она точно знала, что стоящая перед ней молодая женщина – неизученная часть ее самой. Однако, тот факт, что подсознание вдруг назовется отдельным именем, да еще и выглядеть будет, как модель на плакате путешествий в экзотические страны, стал абсолютной неожиданностью и не сказать, что приятной. Возможно профессор упоминал об этом или она плохо читала брошюры, досадное упущение, уколол сам себя разум.

– Я знаю, так-то. Могу присесть? – спросил дикий зверь.

– Да, да, конечно....

Вино понемногу высыхало, создавая неприятную пленку на коже. Агата пыталась устранить последствия катастрофы, наращивая гору, красных от вина, бумажных салфеток на столе. Было похоже на то, что она только что побывала в зоне боевых действий и чудом вернулась живой.

– У тебя на лице еще пятна, – сказала Варвара.

Она улыбалась той улыбкой, что находится на грани издевательства и участия, по ней сложно определить, сочувствует тебе ее исполнитель или смеется.

– Не знаешь, где здесь туалет? – спросила Агата.

– Знаю. Прямо и направо там увидишь табличку. Я подожду тебя здесь. – после этих слов Варя с чрезмерным энтузиазмом принялась листать меню.

В уборной Агата смыла как получилось, остатки своего первого бокала превосходного мерло, судя по той части, что попала-таки внутрь, но возвращаться не спешила. Ситуация приняла неожиданный оборот. Ведь она всегда считала, что ее вторая половина априори слабее ее разумной, что она только и ждет, когда сознание наконец обратит на него свое внимание. Внутренний ребенок же, ну. Профессор упоминал, что возраст может быть разным, но Варвара… На вид она была вполне взрослой, самодостаточной и независимой женщиной, может быть слегка инфантильной за счет обилия котов на одежде и коже, но она явно могла о себе позаботиться. Агата чувствовала, что начинает поддаваться панике, поэтому посмотрела в зеркало и сказала своему отражению: «Ты вела переговоры с первыми лицами компаний, с самодурами, каких только поискать. Ты смогла уйти от мужа, который грозил убить, если уйдешь. Ты взрослый человек. Без паники. Ты сможешь и зверя приручить, кот же у тебя есть. Да, пусть внешне ты и проигрываешь, но не нужно на этом циклиться, не внешность все решает. Ты могла бы вообразить себя шпионом, не будь воображение привилегией подсознания.» С каждым сказанным словом уверенности в голосе прибавлялось, плечи расправляться сами собой, а глаза перестали бегать из стороны в сторону. Теперь Агата чувствовала себя более решительно, поэтому не стала медлить и направилась обратно к столикам, где расслабленно расположилась Варвара, чем-то напоминая ленивого кота, которого хотелось согнать со стула и отправить работать. Агата села за чистый стол, на котором стояли два бокала, наполненные багровым напитком и уже большая, вместо обычной, тарелка свежайших французских сыров с гроздьями сладкого винограда, мисочкой тягучего меда и плетеная корзинка, наполненная всевозможными видами хлеба.

– Ну вот, видишь, почти даже не заметно ничего, – окинув оценивающим взглядом проделанную работу, сказала Варя.

– Да, ничего страшного, ерунда какая! – с чуть большим оптимизмом, чем того требовала ситуация, ответила Агата.

– Я тут взяла на себя смелость заказать нам по бокалу вина, ты ведь в отпуске, правильно? Благодаря гипнозу и симуляции, мне кое-что известно про Париж, поэтому могу стать гидом в каких-то местах, если хочешь. Что бы ты хотела посмотреть сначала? – засыпала вопросами любопытная Варвара.

– Ну, сегодня я очень устала и думала выспаться. – растерянно ответила собеседница.

– Но ведь ты в Париже, городе любви и романтики, где жили, любили, ненавидели и творили великие люди. Они ехали сюда со всех концов света, неужели тебе не интересно скорей окунуться в тот океан воспоминаний, который хранит в себе город?

– Но ведь я здесь еще пять дней, день приезда, в силу неприятных ощущений, не засчитывается же. – тяжесть окутывала невидимым покрывалом и Агата решила стоять до последнего.

– То есть как это не засчитывается? – не отставала Варя.

– Ну вот вроде как и нет его.

– В смысле, мы тут вот сидим сейчас общаемся, ты успела бокал вина впитать, а это, оказывается все не считается! – Варвара выглядела озадаченной.

– Да нет, не в этом смысле, – попыталась исправить ситуацию Агата.

– А в каком тогда?

Выходило действительно нелогично, что сильно сбивало разум с толку, ведь это же неразумная часть, как она может так легко обыгрывать ее, на ее же собственном поле?