Парвеню

Разбудил меня не щебет утренних птичек, как мне хотелось бы, а лай собак. Чуть не свалившись при пробуждении, я первым делом оглядел предплечье. Рана затянулась, но покраснение всё еще не ушло. Значит, Белен и правда помог. Но, обдумывать ночное видение не было времени. Нужно драпать, благо, до берега осталось всего ничего.

Под утренними лучами летнего солнца болото не выглядело таким уж мрачным, как мне казалось во вчерашнем ночном сумраке. Низкие деревца с редкой листвой, зеленые холмики с густой зеленью, и такая же зелёная болотная жижа вполне вписывалась в местную пастораль. Всё портили лишь крики разлетающихся ворон на западе и разбудивший меня лай собак, который слышался всё громче и громче.Значит — нашли. И мне пора продолжить бег. Благо, утренний ветер отчётливо отдает солоноватостью, что говорит о том, что я почти у побережья. Осталось добраться, а там хоть вплавь. Были мысли позвонить Белле или Вилсону, но я боялся, что меня смогут отследить по звонку или, что еще хуже, навредят семье. Нет уж, как-нибудь справлюсь сам.

Бег до берега занял от силы пару час, и то, только потому, что мне пришлось огибать все деревеньки и села по пути, которых было немало. Но, выйдя из тени лесочка на берег моря, я понял, что точно не доплыву. У берега патрулировали катера, а над ними, почти касаясь гондолой гребней высоких волн, неподвижно висел огромный дирижабль, раскрашенный в цвета британского флага. И, судя по тому, что он начал медленно поворачивать носом в мою сторону, меня заметили. А догоняющие с собаками уже были в зоне видимости.

Похоже, всё. Попался в ловушку. Конечно, можно убежать вдоль берега, но уверен и там меня ждёт «тёплый» приём.

Взвесив все «против» и «за», я медленным шагом двинулся навстречу к воздушному судну. Просто понадеявшись, что преследователи не станут стрелять в сторону наполненного, возможно, взрывчатым газом, дирижабля. И правда, пятьдесят человек в маскировочной одежде с оружием в руках выстроились вдоль линии леса и взяли меня на прицел, но не стреляли. Так в молчании, если не считать лая пяти нервных собак, мы дожидались момента, когда монструозный цеппелин не опустится на землю. Но с каждым метром его приближения было понятно, что дирижабль не просто большой, а огромный. Только его гондола была размером с двухэтажный дом длиной метров в пятьдесят, сама же оболочка в форме дыни была больше раз в шесть, если не больше.

Дирижабль застыл на месте, и из его бока появился трап, по которому сразу же выбежали несколько человек, которые натянули канаты и привязали их к выросшим прямо из земли булыжникам. По побережью раздался знакомый голос, усиленный динамиками:

— Егери пятого Ирландского полка, приказываю именем короля опустить оружие! С вами говорит принц Эдвард, граф Норфолкский, с сегодняшнего дня исполняющий обязанности наместника Ирландии! Любая попытка неповиновения будет считаться предательством Короны!..

И снова я стоял, ничего не понимая. Голос отца Шарлотты я узнал, но не понял, почему он здесь? И он меня защищает или это такая уловка? Хотя, я точно не такого высокого полёта птица, чтобы за мной гонялся член королевской семьи. Бред какой-то. Эдвард же продолжал:

— Приятное утро, ваше высочество, не так ли? Герцог Вестминстерский, прошу вас на борт «Виктории». Вам больше ничего не угрожает.

Не раздумывая, я забежал по трапу, где меня сразу же укрыли шерстяным одеялом молодые парни в белой форме. Они же и сопроводили меня к капитанскому мостику.

Изнутри дирижабль больше всего был похож на корабль. И персонал тоже напоминал моряков. Капитанский мостик так же не отходил от общей стилистики: десяток людей вдоль стен следят за чем-то на мониторах, огромное панорамное окно, которое идёт полукругом, через которое наблюдались море и берег. В центре три кресла. Центральное кресло было чуть выдвинуто вперед, и в нем сидел пожилой мужчина в белоснежной форме с золотыми эполетами. Перед ним стандартного вида деревянный штурвал и множество рычагов, кнопок, тумблеров на металлической панели. За соседним креслом сидел принц Эдвард, который, впрочем, сразу же встал и пошёл мне навстречу.

— Лорд Гроссновер, как вы? — спросил он, протянув ладонь для приветствия и одновременно бросив взгляд на мой непрезентабельный внешний вид. Ну да, за эти дни костюм немного поизносился. Чего не скажешь про обувь, любимые монки выдержали.

— Благодарю, Ваше Высочество. Бывало и лучше, но грех жаловаться.

— Интересные у вас каникулы, — улыбнулся принц и, взяв меня под локоть, потянул за собой. — Позвольте, я провожу вас до медицинской палаты. И мне с вами еще нужно обсудить произошедшее…

Не знаю, откуда молодой медик-хилер знал, но мне показалось, что он точно ищет рану. Не найдя, он многозначительно бросил взгляд на принца и продолжил лечение всяких гематом и ранок. Принц же тем временем пытался вести легкий разговор, будто пытаясь отвлечь меня. Я тем временем раздумывал над причинами его такого своевременного появления и помощи, его фамильярности и слишком навязчивой дружелюбности, но не мог найти. Разве что, Лотти что-то сделала. Если так, то я, похоже, буду ей должен.

Возвращение в цивилизацию сразу же дало сигнал потрёпанному организму, что можно расслабиться, и я чуть не уснул, сидя в кресле. Поняв мое состояние, Эдвард не стал наседать с разговором и предложил отдохнуть, сколько будет необходимо. Так я и сделал. Сперва поесть, потом поспать. Или наоборот?

Разговор с принцем состоялся только вечером, когда я окончательно привел себя в порядок. И начал он с самого главного:

— Мэттью, мне важно знать, что случилось у камня. Можешь рассказать подробно?

— Конечно, Ваше Высочество, — не стал я что-либо скрывать, — всё началось после того, как я прикоснулся к камню… — рассказ не занял много времени, но Эдвард несколько раз переменился в лице за это время. Когда я замолчал, он долго сидел, глядя перед собой и барабаня плацами руки, на которую он опустил голову.

— М-да… Мэттью, то, что ты рассказал… — принц впервые с момента нашего знакомства посмотрел очень серьезно. — Понимаешь, ирландцы очень суеверный народ, и если они узнают, что их древний камень предрек тебе быть их королём, то всё, к чему стремилась Британия, может разрушиться. Люди снова будут бунтовать, прольётся много крови… Королевство не может оторвать и пустить в свободное плавание свою территорию, — Эдвард взлохматил шевелюру. — Может у тебя есть идеи?

Перекладывает на меня решение королевских проблем? Или всё еще игра в дружбу?

— Ваше Высочество, ну какой из меня король? Несколько месяцев назад я был сиротой, а теперь уже баронет и герцог, притом я совсем не считаю, что готов даже к этим титулам. Что уж говорить про королевскую корону? Я слишком юн для этого и глуп. Так что был бы не против, если об этой истории никто не узнал. Только жалко, что меня чуть не убили там, и я потерял хорошего слугу, — что-то упоминание Говарда в таком ключе выглядит совсем не по-человечески. А ведь и правда, я почти и не вспоминал своего телохранителя, отдавшего за меня свою жизнь. Уже становлюсь аристократом, если не думаю о своих подданных?