Паря над чужими пороками

Трое крепких парней рассредоточились в метре от стола. Из-под их легких рубашек в районе брючных поясов выпирали невидимые, но угрожающие предметы ведения войны. Папаша был неисправим, все в его пользу: баня – ни оружия у общей массы, ни микрофонов, ни телефонов с многопиксельным запоминанием. Внезапность.

– Давно не виделись, Искандер!– Он снова улыбнулся, взглянув на свет сквозь бокал с вином.

– Я тоже успел соскучиться. – Саша догадывался о предстоящей теме разговора.

– А Дэна еще дольше не видел… – И Папаша снял пробу с вина.– Как он, кстати?

– Через десять дней поеду встречать.

– Десять дней… Мне много раз оставалось десять дней. И так же мои близкие считали эти дни… Это лишний раз подтверждает, что они – близкие – наказаны вместе с нами. Десять дней…– Папаша был склонен к своеобразной философии.– Как время летит… Для кого-то тянется… Ход времени – наш медленный убийца. Не находишь?

– В смысле?

– В общем, в общем… – Папаша рассмеялся.– Знаешь, сейчас вспомнил, как познакомился с Дэном!

Саша тоже позволил себе ухмылку, вспомнив ситуацию.

– Он "надломил" мои "котлы" на вечерине, в суматохе… А через двадцать минут впарил моему близкому.

Они рассмеялись. Фишка была в том, что Дэн продал часы нижестоящему, чем Папаша, в иерархии, но близкому человеку. Когда Папаша увидел на руке своего подчиненного часы с бриллиантами, но отсутствующие на его руке, на их законном месте, он был удивлен. Так они и познакомились. После этого они неоднократно проворачивали кривые сделки.

– Всегда ценил в тебе трезвую голову и аналитический склад ума.– Папаша цедил вино словно небесный нектар.– Ты же понимаешь, почему я здесь?

– Не трудно догадаться…

– Дэн, конечно, парень с головой, – продолжал вещать Папаша, – и вполне возможно, что он смог наладить деловые отношения с необходимыми людьми. Но он не смог бы проложить маршрут!

– А ты недооцениваешь его…

– Ни в коем случае! – Папаша вдруг заерзал, переходя на абстрактные личности.– Они, они же, как падальщики…, ничего сами сделать не способны. Им легче готовое отнять, ты же знаешь, это не так и сложно!

– Ну и?– Саше опротивел этот хлебно-ржаной разговор.

– Ну и вдруг все сложится так, что у вас загорится земля под ногами…– Папаша наклонил голову вбок.– Ты приди ко мне, Искандер! Все решаемо…

– Не знаю, будет ли мне с чем прийти…

– А ты помножай, покубатурь – может, что-то и срастется… А сейчас, извини, много дел!

Папаша поднялся. Вместе с его рукой с трудом оторвались от стола массивные квалитетные часы известного бренда размером с канализационный люк. Дениц, как трейдер с Wallstreet, тратил деньги на дорогие часы и автомобили.

Сидя в египетской парилке, Саша ухмылялся над словами Папаши, говорящем о "падальщиках" в третьих лицах. Своим появлением он подтвердил, что сам является таковым.

Нет смысла упоминать обо всех контактах, внезапная насыщенность которых за две недели превзошла то количество, которые были у Саши за время отсутствие Дэна. Но на некоторых надо остановиться, так как они имеют прямое отношение к будущему развитию событий.

Паша Детский появился в кафе, когда Саша коротал время за двойным кофе, ожидая компаньона по одной из сделок. Детский с сотоварищами бесцеремонно уселись за столик. Саша захлопнул лаптоп и с выжидающим лицом взглянул на лидера троицы. Ему становилось интересно – в какой интерпретации будут поступать предложения с учетом индивидуума, сидящего перед ним.

Детский представлял собой странное сочетание инфантильности и безграничной нечеловеческой жестокости. В свои тридцать он одевался как фанат группы "КrisKross" и имел физиономию второгодника, застрявшего в седьмом классе общеобразовательной школы. И при всем при этом его руки, как у палача, были в крови по локоть.

– Привет!– раздался детский дискант, пробивающийся сквозь блуждающий во рту "ChupaChups" (преданный "друг" Паши).

– Может быть!– ответил Саша. – Вообще-то я жду человека.

– Это займет "децл" времени, – с ухмылкой заявил Сквозняк – правая рука Детского.

Саша иногда размышлял о распределении ролей в группе Паши и даже представлял их в работе.

– Ладно, у вас пять минут! Затем расстанемся по любви…

– Ты же знаешь, кого мы сейчас представляем и зачем мы здесь?– пропустил мимо ушей Сашину фразу Детский.

– Зондеркоманду из Дахау?

Усталый – еврей по национальности – поерзал на кресле.

– Может, сам продолжишь?– надул губы Детский.

– С чем, с "ChupaChups"– ом?

– Ты давай осторожнее!– сунул свой прыщавый нос Сквозняк.

– Тебе не стоит так грубить, – продолжил Детский.– Наш работодатель интересуется, сколько надо тебе и твоему братцу, чтобы вы подвинулись, а еще лучше, чтобы уступили место серьезным людям?

– Мы же не в трамвае, – ответил спокойно Саша.– И Ледяной не инвалид, хотя, раз прислал говорить тебя…, то я не исключаю такой возможности.

Произнесенное вслух имя работодателя заставило этих чернорабочих ерзать еще больше на своих креслах. Ледяной прославился тем, что во времена, когда представители малого и среднего бизнеса облагались налогом, он, обливая свои жертвы водой, ставил их сушиться в морозильник.

– Поверь мне,– голос подал Усталый, – люди иногда очень быстро расстаются со своими устоявшимися убеждениями!

Саше он всегда казался самым приличным. Но теперь Усталый своей тирадой только подтвердил, что у них интеллект один на троих.

– Это угроза?

– Нет! Предсказание будущего…

– А вы группа отшельников – оракулов, странствующих с миссией…– Саша не договорил, обратив внимание на Детского, который застыл, глядя ему за спину. Саша оглянулся и увидел мультяшный видеоклип, транслируемый по большой плазме. – О-о-о! – невольно вырвалось у него, и, собирая вещи, он добавил:– Я знаю, как связаться с вашим работодателем… А сейчас отдыхайте и не отказывайте себе ни в чем!

Когда тебя загоняют в угол, инстинкт самосохранения иррационально толкает тебя в свободное пространство. Если оно существует. Но и там ты в каждом человеке видишь врага, пытаясь угадать, что там под маской расположенности и участия: человек это или чемодан с двойным дном. Все зависит от интуиции, которую Саша считал чем-то эфемерным и дождливо-размытым.

Поэтому при встрече с Толей Молотком Саша отнесся к нему предвзято, с осторожностью. Объяснить, почему "Молоток", можно тем, что он занимался в свое время боксом. Он также давний товарищ Дэна, но камнем преткновения в их отношениях стал Папаша. Который считал, что Толик пагубно влияет на светлую голову Дэна, хотя на самом деле было все наоборот. Толя впервые в жизни не стал стучаться в стену (а именно в мировосприятие Дэна), забыв о своем прозвище.