Пассажир
Шрифт:
Ле-Коз промолчал. Он ждал волшебного слова.
— Я все беру на себя.
Лейтенант ответил, что все сделает. Кажется, он немного успокоился. Анаис чуть подумала и решила позвонить комиссару. На личный номер.
— Я ждал вашего звонка, — менторским тоном отозвался он.
— А я ждала вашего.
— Мне нечего вам сказать.
— Вы в этом уверены?
Деверса прочистил горло:
— Назначен следственный судья.
Сердце Анаис пропустило очередной удар. Она задала вопрос на всякий случай, и вот он бумерангом вернулся к ней же.
— Кто именно?
— Филипп Ле-Галь.
Хуже и быть не могло. Новичок,
— Меня отстраняют?
— Это не в моей компетенции. Попробуйте убедить Ле-Галя в том, что вы ему необходимы.
— Какие ко мне могут быть претензии?
20
В 2004 г. во Франции состоялся нашумевший процесс по обвинению 17 человек из деревни Утро в развратных действиях по отношению к детям. В ходе процесса стало ясно, что большинство обвиняемых невиновны.
— Анаис! Вы расследуете убийство. Вне всякого сомнения, связанное с еще двумя убийствами в Стране Басков. На настоящий момент ваши результаты равняются нулю. Ваше единственное достижение состоит в том, что вы позволили подозреваемому скрыться в неизвестном направлении.
Она быстро припомнила все, что удалось сделать. Она установила личность жертвы. Нашла свидетеля — или подозреваемого. Выяснила модус операнди убийцы. За три дня. Не так уж плохо. Но в сущности Деверса прав. Она просто делала свою работу. Добросовестно, но без искры гения.
— Есть и еще кое-что, — добавил комиссар.
Анаис вздрогнула. Неужели все-таки отстраняют? Она жила в постоянном страхе, что ее уволят. И не потому, что она женщина. Не потому, что она молода. А потому, что она — дочь Жан-Клода Шатле, чилийского палача, обвиняемого в убийстве более двух сотен политических заключенных.
Но Деверса нанес удар с неожиданной стороны:
— Говорят, у вас личные взаимоотношения с подозреваемым.
— Что-о? Кто это говорит?
— Не важно. Вы встречались с Матиасом Фрером вне рамок служебной деятельности?
— Нет, — солгала она. — Я вообще встречалась с ним всего раз. Расспрашивала про его пациента. Патрика Бонфиса.
— Не раз, а два. Вы ходили к нему домой вечером пятнадцатого февраля.
— Вы… вы что, следили за мной?
— Нет, разумеется. Это всплыло случайно. Кое-кто из наших ребят видел вашу машину перед домом Матиаса Фрера.
— Кто?
— Не имеет значения.
Вот сволочи. Мир населен сволочами. А полицейские — худшие из сволочей. Всюду суют свой нос. Доносительство у них в крови. Она бесцветным голосом произнесла:
— Да, это правда. Я допрашивала его еще раз.
— В одиннадцать вечера?
Она не ответила. Теперь ей стало ясно, за что именно ее отстранят от расследования. К глазам подступили слезы.
— Я занимаюсь этим делом или уже нет?
— Над чем конкретно вы сейчас работаете?
— Завтра утром собираюсь присутствовать при обыске дома погибших в Гетари.
— Вы уверены, что ваше место именно там?
— Я вернусь завтра же утром. И хочу напомнить вам, что машина Матиаса Фрера была обнаружена неподалеку от места преступления.
— Жандармы
не возражают?— С ними у меня никаких проблем.
— Будьте в комиссариате до полудня. Судья намерен вызвать вас после обеда.
— Экзамен устроит?
— Называйте это, как вам угодно. Но имейте в виду, что до вашей встречи он хочет получить подробный рапорт. Полный отчет о всей проделанной работе. Надеюсь, у вас бессонница, потому что вы должны отправить ему материалы завтра утром по электронной почте.
Деверса уже собрался повесить трубку, когда она вдруг спросила:
— Вы когда-нибудь слышали о ЧАОН?
— Да, что-то такое слышал… А почему вы спрашиваете?
— Один из принадлежащих им автомобилей может быть связан с делом.
— Каким делом?
— Убийством на пляже. Что вам точно известно об этой конторе?
— Мы сталкивались с ними по поводу ограбления в квартале Шартрон. Сотрудники агентства осуществляли охрану одного особняка. По-моему, та еще шайка-лейка. Бывшие вояки. Вы с ними общались?
— С директором. Некий Жан-Мишель Саес.
— И что он вам рассказал?
— Что автомобиль у них угнали за несколько дней до событий. Я хочу проверить, так ли это.
— Ведите себя осторожно. Если мне не изменяет память, у них достаточно высокие покровители.
Она подумала о Ле-Козе, которого отправила прямо в логово зверя. С незаконным обыском, основанным на смутных догадках. И в ту же секунду решила, что не станет ему перезванивать. Ей нужны факты. Инстинкт подсказывал, что здесь что-то кроется… А шишки будем подсчитывать потом…
Она спустилась в холл к кофейному автомату и почти бегом вернулась обратно. Снова открыла «мак» и принялась писать отчет. В конце концов, подвести итог собственным достижениям — не такая уж плохая идея.
Он проснулся от резкой боли.
Внутренности раздирало мучительным спазмом. Жгучая боль тянулась от лобка и поднималась к ребрам, пронзая спину с такой силой, что ему показалось, что сейчас у него хрустнут позвонки.
Он разлепил глаза. Свет погасили. Весь этаж был погружен в темноту. Что с ним такое? Ответом на его немой вопрос стало громкое бурчание в животе, сопровождаемое нестерпимым жжением в области ануса. Острое кишечное расстройство. Расплата за то, что весь день вливал в себя гадость, выдаваемую за красное вино. А может, пищевое отравление. Или страх. Страх, не покидавший его со вчерашнего дня и вот теперь взорвавшийся где-то в самых печенках.
Он скатился на бок, сжав руками живот, и опустил ноги на пол. Кружилась голова. Ноги дрожали. Срочно в сортир! Больше он ни о чем не мог думать. Согнувшись пополам, он сунул в карман нож и, шатаясь, побрел к двери. Каждый шаг отзывался новым всплеском резкой боли.
На пороге он остановился, ухватившись за косяк. Кажется, в начале коридора он видел туалет… Но вот хватит ли у него сил добраться до него?
Он шагнул в темноту, привалившись к стене. Руки по-прежнему сжимали живот. Со всех сторон доносились звуки: одни кашляли, другие пускали ветры, третьи храпели… Кое-как он дотащился до санблока. И здесь его взору открылась сцена корриды. Двое дежурных навалились на мужчину, который намертво вцепился в кран. Януш видел только его глаза, озаренные безумием. Мужчина не отбивался и не кричал, целиком сосредоточенный на своем трофее. Санитары так же молча упорно оттаскивали его от раковины.