Пасть: Пасть. Логово. Стая (сборник)

Ну вот, все в порядке, единство души и тела восстановлено, пора… Он решительно двинул вперед рубчатую кнопку предохранителя. Нырнул в лазейку – настороже, с выставленным вперед стволом.

…Машинка в его руках по виду напоминала обрез старинной трехлинейной винтовки – любимое орудие кулацких расправ над сельскими активистами и прочими Павликами Морозовыми.

Однако, как ни странно, огнестрельная игрушка производилась на заводе именно в таком виде и по науке именовалась: «Ружье охотничье одноствольное многозарядное ТОЗ-106». По мнению серьезных охотников, из безбожно укороченного ствола малышки 20-го калибра можно завалить одну-единственную дичь: человека.

Но Олег и не собирался на волков, кабанов и медведей.

При его работе, когда приходилось мотаться по области с полным багажником товара (а то и с заваленной им же половиной салона), и бумажник при этом постепенно распухал от выручки – такая штучка под передним сиденьем очень полезна, не обязательно даже жать на спуск, один ее вид преисполняет уважением к владельцу ствола – сразу видно, что не газовик, коих развелось нынче немерено, таскают все кому не лень, и всякое почтение к силуминовым пукалкам давно потеряно…

4

Он распрямился, застыл на несколько секунд неподвижно, – вторжение, похоже, прошло незамеченным. Двинулся вперед и вверх уже без всяких колебаний, уверенно и ловко огибал едва видные в темноте препятствия.

«Так, крыжовник… обходим слева… а тут между кустами сирени должен быть просвет, ветви тесно сплелись, но если поднырнуть… а это что-то новенькое… клумба, раньше не было… широкая, зараза, не перепрыгнуть, ну и ладно, недаром бахилы надевал, следы будут смазанные, не опознаешь…»

Подошел вплотную к стене, остановился, опустил обрез стволом вниз, палец на спуске: если кто-то и разглядел его маневры во тьме, сейчас должен проявиться, самое время – выскочить ли на крыльцо, или высунуть в форточку ствол дробовика… Других вариантов и нет, и телефона в доме нет тоже, разве что сотовый…

Он не знал, сможет ли выстрелить в человека, даже при опасности поимки. Скорей всего, не сможет, но с пушкой в руках надежнее. В крайнем случае можно пальнуть вверх. Или по ногам дробью.

Убить человека он, наверное, не сумеет.

Наверное…

Все было тихо, все было спокойно, он сосчитал до ста и начал делать дело – все страхи и комплексы куда-то в момент улетучились, осталась лишь непоколебимая уверенность: все получится, наверняка все получится…

Глава третья

1

Залитые под завязку фляги ни разу за весь поход не булькнули, но сейчас вытекающий бензин негромко журчал – Олег не обращал внимания, уверившись в крепком сне этих. Да и случайным взглядом из окна его уже не могли обнаружить – фундамент высокий, а он двигался по периметру дома согнувшись, обильно поливая стены бензином – фляга в руке не дрожит, ствол закинут назад, за спину, но так, что в любой момент можно мгновенно перекинуть вперед и выстрелить…

«…Так, что у нас тут?.. поленница вдоль стены… отлично, плеснем побольше… рядом ящик с газовыми баллонами… ай-ай-ай, ну разве можно держать такое рядом с дровами, это же так, хе-хе, пожароопасно… А тут, за углом опять долетает свет от уличного фонаря… ерунда, яблони заслонят от соседей, необлетевших листьев достаточно… О-о, еще одно новшество – навес над машиной, “тойота” не новая, но приличная… а мы сюда плеснем, под бензобак… вот и тряпье какое-то валяется, полить – и под днище, на тряпках бензин дольше горит, дело известное… Ну все, последняя фляга и последняя стена… не забыть и подвальчик под верандой…»

Вход в подвальчик открывался с улицы – низенькая деревянная дверца, и был он раньше забит деревянными рейками и брусками. Олег распахнул дверцу, вздрогнув от протяжного скрипа – так и есть, идеально высохшие деревяшки хоть и поуменьшились числом, но и на его долю вполне хватит…

Плеснул остатки бензина, небрежно откинул в сторону флягу – все аккуратно протерто, никаких тебе пальчиков, а улика пусть остается…

Если все добро застраховано на приличные деньги, попробуйте докажите, что не сами подпалили, нынче страховые компании все частные, и денежки выкладывать ох как не любят, вследствие чего подозрительностью страдают маниакальной. Но, скорее всего, никакой страховки и в помине нет, народ сейчас копеечку бережет, куда как реже страхует недвижимость…

Длину шнурка, пропитанного бензином (шерстяного, никакой растворимой синтетики), он установил серией несложных опытов – будет гореть полторы минуты плюс-минус десять секунд. Вполне достаточно, чтобы успеть нырнуть в потаенный лаз, поставить доски на место и быстренько отбежать за ближайший поворот русла, где не осветят отблески пожарища.

А затем пойти ровным шагом, кто вдруг и увидит – внимания не обратит, там, на склоне, сейчас появится более интересное зрелище…

2

Он не понесся сломя голову, не хватало подвернуть или вывихнуть ногу – бежал аккуратно, благо ближний участок берега знал досконально, до мелочей: знал, где можно разогнаться на ровненьком лужке-покосе, где стоит сбавить шаг, осторожно переступая заросшие бурьяном колдобины.

Оружие пока не убрал, лишь сложил мешающий на бегу откидной приклад; назад не оглядывался – все равно сквозь кусты не увидеть быстрый бег желтого огонька вверх по склону, не стоит и заморачиваться, а возвращаться в случае накладки и что-то исправлять чревато…

Пару-тройку раз на ходу пшикнул за спину из перцового баллончика «Шок», хотя и не знал, насколько долго продержится эта химия – потом, выйдя из опасной зоны, можно будет не торопясь присыпать след заботливо приготовленной смесью табака и молотого перца.

Русло круто забрало влево, даже днем Олега из обреченного дома уже не увидели бы. Он замедлил шаг – тикавший где-то глубоко внутри таймер спешил, в голове металась паническая мысль, что прошла и минута, и две, и три, и что все рухнуло, что кому-то в доме приспичило по малой нужде и он увидел предательский огонек, – но тут за спиной полыхнуло, заставив остановиться и оглянуться.

Он сдирал с рук перчатки, тонкий латекс расползался рваными клочьями, а там, наверху, быстро росла огромная красная опухоль – самого пламени он сначала не видел, мешал изгиб берегового склона, но красный отблеск становился все ярче, огонь поднялся выше по стенам и показались первые желтые языки…

Донесся истошный вопль, пронзительный (женский?), ему откликнулись другие крики и рванувшийся волной по поселку истеричный собачий лай; от жара в «тойоте» что-то замкнуло и полыхающая антилопа-гну испустила сиреной вопль агонии – быстро замолкнувший…