Пасынки Луны. Часть 2

– Да уж, тут промашка у вас вышла, – буркнул я, примериваясь, как бы достать «паука» кинжалом. По такой мелкой, да и наверняка юркой цели еще дух попадешь!

«Так кто же знал, – развел сразу четырьмя передними лапками, включая калечную, мой собеседник. – Хотите верьте, хотите нет, для самого меня сие нынешнее перерождение стало немалым сюрпризом!»

– Даже так?

«Будь иначе, сударь, уж поверьте, я сумел бы подстраховаться на ваш счет. Тем или иным образом…»

– Не скажу, чтобы вы не пытались!

«Именно что не пытался, сударь».

– А тогда, на Васильевском… – не договорив, я рванулся вперед, целя острием клинка в «паука», но тот проворно ушел в сторону. Я ударил кинжалом еще дважды – и оба раза дух без видимого труда уворачивался. – …острове? – на выдохе закончил все же фразу я, отскочив на шаг.

«Мы же уже, кажется, сие обсуждали – и тему закрыли?» – бесстрастно напомнил мне мой противник.

Нет, так мне его нипочем не достать… А как тогда?

Я покосился на книгу на полу: может, там найдется подсказка? Но фолиант лежал закрытый, а чтобы его поднять, пришлось бы либо свернуть щит, либо ослабить хват на рукояти кинжала – а ни то ни другое не казалось мне сейчас хорошей идеей. Я попытался подцепить обложку носком ботинка, но в этот момент «паук» дернулся в мою сторону – всего на шажок, однако, среагировав на движение, я отвлекся – и по книге ногой промахнулся.

«Сударь, давайте рассуждать как сущности разумные, – снова обратился ко мне между тем дух. – Ни мне, ни вам из сей западни уже не выбраться. Так к чему сие потешное сражение? Что даст вам победа, которую еще, замечу, нужно как-то добыть? Иллюзию успеха? Может, лучше тихо разойдемся по углам и проведем остаток отпущенных нам Ключом часов или даже дней в размышлении о великом?»

– Что-то я не вижу здесь никаких углов! – недобро прищурился я на собеседника. – Мы в кругу!

«Не придирайтесь попусту к словам, сударь. Круг, квадрат, октагон… Места в сей духоловке более чем достаточно, чтобы дожидаться неизбежного, не расточая себя на бессмысленную драку».

– Так уж и бессмысленную?

«Сами посудите, сударь».

– По мне, так смысл есть… – я снова скользнул беглым взглядом по книге. В словах «паука» прослеживался резон, но не зря же мне был дан в руки кинжал? Значит, одного лишь заключения в кругу этой западни для Четвертого все же недостаточно?

Но тупо гоняться за вертким духом – так себе вариант: я уже попытался – и совершенно безуспешно. Может быть, попробовать какую-нибудь из атакующих техник? Но в книге было ясно написано: использовать против противника именно клинок. Вдруг моя магическая атака только сделает центавруса-паука сильнее? Все ж таки это не какой-то рядовой бестелесный злыдень – сама Смерть!

Ответ на этот и другие один за одним возникавшие у меня вопросы мог содержаться под черной обложкой у моих ног, но фолиант по-прежнему оставался закрыт. Эх, была не была!

Резко присев, я потянулся к книге рукой с кинжалом, всего на какой-то миг опустил глаза на раскрывшуюся страницу – и в этот момент «паук» прыгнул на меня.

Еще в полете дух превратился в смертоносный шипастый шарик – ту самую «слезу» центавруса. Вот только щита я, конечно же, не убрал, а «слезы» в них вязнут! Замедлилась, проходя заслон, и эта – пусть и не столь существенно, как мне, возможно, хотелось бы – но достаточно, чтобы я успел вскинуть руку с кинжалом. Клинок столкнулся со «слезой» – и легко рассек ту надвое. Одна половина, изменив направление полета, кувалдой ударила меня в правое плечо, заставив выронить верно послужившее мне оружие, другая вовсе ушла в сторону, пробив в мраморном полу дыру в добрых три вершка.

Еще секунда – и оба обломка «слезы» растворились без следа.

Мой заметавшийся в поисках противника взгляд наткнулся на книгу. На автомате я потянулся к ней – левой рукой, своей правой я сейчас не чувствовал вовсе. Все страницы фолианта – кроме последней, а вышло так, что листать я начал именно с нее – были пусты. На оной же красовалась короткая запись: «Дело сделано».

Что, правда? Так быстро?

Я поднял голову и встретился взглядом с Юлькой: из своего куба сияющая мелкая показывала мне выставленный вверх большой палец. Сестренкины губы шевелились, но я не слышал ни звука.

Я сделал движение, будто пиная ногой пустоту, а затем демонстративно развел руками – вернее, одной рукой, правая-то мне отказала – извини, мол, выполнить твою просьбу не вышло.

Девочка кивнула и рассмеялась.

Я медленно обвел взглядом зал. В соседнем с мелкой кубе мне беззвучно аплодировала Воронцова. По другую сторону от моей сестренки Машка рассылала всем воздушные поцелуи. Ясухару отвесил поклон. Светка – получилось так, что до нее очередь дошла позже других – обеспокоенно ткнула пальцем в свое правое плечо, а затем указала на меня, как видно, осведомляясь о полученной ране. Улыбнувшись, я сделал ей успокаивающий жест: все в порядке, мол.

Все и в самом деле было в порядке – в главном: Четвертого Центавруса я одолел. А остальное не имело значения, ибо никак уже не влияло ни на нашу дальнейшую участь, ни на судьбу спасенного нами подлунного мира.

* * *

С момента победы над Смертью минуло около часа, ну, может, чуть больше – трудно сказать точно, внутри круга духоловки ход времени не ощущался вовсе, даже при помощи магии. Я сидел на полу, сжимая ладонью раненое плечо – к пострадавшей руке вернулась чувствительность, принесшая с собой нудную, но в целом терпимую боль.

Остальные наши были заняты кто чем. Юлька, в кармане кителя которой нашлась колода карт, раскладывала какой-то хитрый китайский пасьянс. Машка с Ясухару играли в «камень-ножницы-бумага» на раздевание. «Длинноножка» уже дважды успела проиграться и была весьма близка к третьему подряд разгрому: сейчас на ней оставались лишь один чулок, бюстгальтер, не особо что-то и прикрывавший, и трусики, которые еще нужно было суметь высмотреть, тщательно приглядевшись.

Милана раз за разом заплетала и снова распускала свою знаменитую косу – вручную, без магии. В конце каждого цикла Воронцова это увлекательное занятие прерывала и испытывала на стенах своего стеклянного склепа ту или иную боевую технику. Одним из первых молодая графиня испробовала файербол, который, отскочив, сжег ей рукав кителя – саму руку, насколько я мог судить, девушка сумела уберечь.

Через этот этап – остервенело биться магией о стены – прошли все пятеро «живых свечек». С одинаковым нулевым – или даже отрицательным, если считать полученные травмы – результатом. Но если Юлька, Машка и Ясухару на какой-то стадии успокоились, то Милана своих попыток не оставляла – просто не частила теперь с оными.

Что касается Светки, то она, похоже, растратила на потуги расколоть стекло куба всю доступную ей ману и теперь с закрытыми глазами лежала на полу на спине, дожидаясь, пока запасы хоть как-то восстановятся.