Пасынки зинданов (Мир, которго нет)

***

…Ерема и Пантелей неутомимо топали в своих прочных лаптях по песку, подгоняя ослика, запряженного в повозку. До солончака, куда они направлялись, чтобы пополнить деревенские запасы соли, оставалось полдня пути. Основное здесь было не промахнуться – в пустыне, как в море, нет никаких примет. Огибая одну из попадавшихся по пути впадин, Пантелей увидел лежащего на животе человека.

– Смотри, Ерема. Нечто человек лежит? – спросил он озадаченно, остановив упряжку.

– Да какой в пустыне… - Ерема осекся на полуслове, так как и сам заметил тело.

– Негоже это как-то в пустыне одному. Может живой еще? – деловито рассудил Пантелей.

– Не-а. Живой, не лежал бы на солнцепеке раскинувшись. Видишь: он, наверно, выбраться оттуда пытался, да не смог. Однако ж надо похоронить парня. В писании сказано: «Всех земле предавать должно!»

– Ну и лезь тогда сам, а я подстрахую, – сказал Пантелей.

– А и полезу! В песке яму выкопать – раз плюнуть! Зато по совести поступим. Держи конец веревки - подстрахуешь, – с этими словами Ерема сиганул вниз по склону и шустро принялся за дело. Спустя совсем немного времени иссохший труп был предан земле, вернее песку, а импровизированный похоронных дел мастер выбрался наверх песчаного гребня и отрапортовал приятелю. – Да, он, пожалуй, не из наших, не из «рожденных». Наверно «пришедший» с болот. Вся кожа перелопалась и высохла, как на мумии. Удирал видно от тамошнего мага, да не дошел малость до жилых мест.

– Ну ничего, сейчас, поди, уже где-нибудь в зиндане просыпается. Считай, ты ему новую жизнь подарил! – подбодрил его Пантелей.

– Да толку-то – они же ничего почти из старой жизни не помнят. Этому новому ведь наплевать будет на то, как прежний помирал, - с досадой ответил Ерема.

– Да ладно! Ты, что нужно сделал, а остальное не нашего ума дело, – выдал веское заключение Пантелей, и крестьяне продолжили свой путь к солончаку.

ГЛАВА 2. ЖИЗНЬ № 2

Таинственный взгляд

под опушкой ресниц…

Неведомый страх,

скрытый масками лиц…

Сыграем по новой

пасьянс или блиц?

Железной рукою

нам карты сдает

Плутовка судьба

и с ухмылкою ждет…

Кружащиеся в голове строки начали пробуждать ее к реальности. Саша как будто вспомнила, что сейчас нужно просто посидеть спокойно, чтобы не вызывать боли в теле и голове. Спустя некоторое время она почувствовала, что может открыть глаза без особых последствий. Она с изумлением заметила двух мужчин, как и она, полулежащих в песчаной яме спиной к стене. Немного ближе к ней был темноволосый юноша, очень приятный на вид. Он с нескрываемым удивлением смотрел на нее, слегка морщась от боли – видимо стал смотреть раньше, чем нужно, и его голова разболелась от напряжения.

– Закройте глаза, юноша! Вам станет легче, - тихо сказала Саша и сама поплатилась приступом головной боли. Закрыв глаза, девушка еще посидела пару десятков минут, пока боль окончательно не ушла. Наконец до нее донесся шепот:

– Сударыня… извините, я не знаю вашего имени, - юноша уже справился с приступом и мог говорить. – Разрешите представиться, Александр, Саша… - он вдруг замолчал на полуслове, потому что никак не мог вспомнить, кто он и откуда. Даже фамилия вылетела из головы. Ему в ответ донесся слабый смех:

– Саша!

– Да, Саша, а что тут смешного?

– Нет, вы не поняли, молодой человек. Я тоже Саша… - она призадумалась и добавила. – Но ничего больше о себе я не помню.

– И я тоже. Какая-то странная амнезия с нами приключилась. А Вы не знаете, кто это там, у дальней стены? Такой впечатляющий мужчина, - Александр решил свести беседу к нейтральной теме, пока сам не разобрался в своих ощущениях. Он указал глазами девушке на противоположную сторону ямы. У дальней стены полулежал с закрытыми глазами довольно высокий, хорошо физически развитый мужчина, с приятными чертами лица и темными прямыми волосами. Он был явно незнаком Александру. Впрочем, юноша сомневался, есть ли сейчас хоть один человек в мире, которого бы он узнал. Молодой человек перевел взгляд на девушку, и у него замерло дыхание. До него только сейчас дошло, насколько красива она была. И совсем не своими нарядами. Он заметил, что они все в этой яме были одеты в какую-то стандартную крестьянскую одежду. Только на девушке, в отличие от мужчин, было одето длинное домотканое платье вместо холщевых порток. На ногах красовались типичные деревенские лапти. Додумать мысль о несоответствии простого одеяния с утонченными чертами лица девушки, не дал ее возглас:

– Саша, мне кажется, что я вообще никого не помню. Так что совершенно не могу утверждать, знаком ли мне этот мужчина. И простите за непрезентабельный вид. Ничего с этим не могу поделать.

– По-моему, тут у нас всех такой вид, так что нечего и расстраиваться. У меня предложение, давай на «ты» обращаться, раз уж мы товарищи по несчастью, - предложил Александр.

– Давай. Это даже как-то поддерживает. Хоть кто-то близкий будет в этой ужасной обстановке, - с радостью согласилась Саша и спросила. – Кстати, где это мы находимся?

– Судя по решетке сверху, ничего обнадеживающего. Это похоже на тюрьму, - Александр нахмурился и немного торжественно прошептал. – Сашенька, можно я так буду тебя называть? Я хочу сказать, что хоть и не помню о себе ничего, но я обещаю, что постараюсь защитить тебя от наших тюремщиков.

– Спасибо, - напряженно шепнула Саша. – Но ты ведь ничего обо мне не знаешь.

– А какое это имеет значение? Ведь, насколько я понял, ни я, ни ты ничего о себе не помним. Мне достаточно чувства. У тебя ласковые глаза. Ты не можешь быть плохой.

– Спасибо на добром слове. Мне действительно, стало спокойней. Если еще и этот мужчина окажется благородным человеком, то, надеюсь, нам будет намного проще выживать здесь…

Пока они так, неспешно вели беседу, физические силы постепенно возвращались к ним. Саша, наконец, встала и, слегка покачиваясь, прошла по периметру ямы, задержавшись у неподвижного тела мужчины.

– Бедный, жив ли хоть он?

Будто в ответ на ее слова, мужчина вздрогнул и застонал…

***

Еще один шаг

в неизвестность миров,

И вот под ногами

то пропасть, то ров.

И сколько еще

мне придется пройти

Пока не достиг

завершенья пути?

В голове опять кружились какие-то рифмованные слова. Это уже с ним было. Но, вместо звука капающей воды, он услышал шорох легких шагов по песку.

– Не шевелитесь… расслабьтесь. Сейчас будет легче… - мягкий шепот донесся до ушей Жана. Нет, его зовут Ян? Да, кажется, так. Он почувствовал прикосновение чьей-то руки ко лбу и поглаживание по волосам. Это очень помогло. Начавшая стучаться в висках боль утихала. Детский голос продолжал нашептывать. – Не открывайте глаз и не пытайтесь шевелиться, пока не почувствуете, что вернулись все силы.

Ян остался послушно сидеть, не пытаясь даже приподнять веки. Память стала возвращаться к нему в обратном порядке, начиная со странных видений, которые пришли к нему, когда он умирал в пустыне. Он понимал, что это были воспоминания из его далекого прошлого. Он даже припоминал какие-то лица, но никак не мог вспомнить ничего конкретного, кроме откуда-то всплывшего имени Жан. Он чувствовал, что во всем этом что-то неправильно, но что? Потом на него навалились жуткие переживания последних дней побега. Да, теперь он знал, что такое смерть, и смерть не внезапная, а выстраданная, от потери последних сил в борьбе с жестоким миром, когда пытаешься выстоять до конца, но обстоятельства все равно ломают тебя, как тростинку.