Патруль
Шрифт:
– Вы только это, рассказать нам обо всем не забудьте...
– Не забудем.
В деревню крестьяне вошли победителями – глядя на них, можно было подумать, что они завалили упыря своими руками. Ну, нам с Грегом это дело хорошо знакомо – теперь эти люди до конца жизни будут рассказывать своим детям и внукам о том, как лихо, едва ли не голыми руками, они расправились с нежитью. Еще и приврут с три короба. Более того – через какое-то время эти люди и сами уверят в свои россказни. Лично я спокойно отношусь к подобному – пусть потешат свое самолюбие и укрепят уверенность в собственных силах, в этом нет ничего плохого. Хуже другое:
Сейчас же я думала только о том, что очень устала, да и Грег тоже вымотался, и нам надо бы выспаться до вечера. Помнится, когда мы только приехали в Сельцы, староста выделил нам комнату в своем доме, только в то время было не до отдыха, зато сейчас я могу с чистой совестью отправиться на боковую. Ох, мне бы сейчас только до кровати добраться, ведь вечером нам опять предстоит дежурство! Что касается бесед Грега с крестьянами об упырях и прочей нечисти... Если моему напарнику хочется рассказать об этом живущим в Сельцах людям – это его дело, а я не отношусь к любителям вступать в долгие беседы.
Когда я проснулась, был уже вечер. В комнатке, кроме меня, никого не было – как видно, Грег уже выспался, и сейчас я слышала его голос, доносящийся из-за стены – похоже, напарник беседует с хозяином этого дома. О чем идет речь, догадаться несложно – все о той же нежити, и я буду не я, если староста не постарается выяснить все интересующие его подобности.
– Ну, что касается того упыря, которого мы первым положили, то с ним мне все ясно... – говорил Грег. – Это мужику наказание за то, что он свою жену с детишками со свету сжил. Наверняка его перед своей смертью прокляла жена, и вот результат... А насчет второго, которого мы сжигали совместными усилиями... Мне сказали, что незадолго до смерти он приехал сюда, так?
– Верно. У бабки Сташи только одна родственница и оставалась – младшая сестра, но та жила далеко, и они не виделись много лет. А несколько месяцев назад в нашу деревню заявился ее сынок – мол, мамаша умерла, о чем я и приехал вам сообщить. Парень молодой, красивый, разговорчивый... Ну, Сташа и пригласила родственничка погостить – мол, у меня поживешь, хоть немного успокоишься после смерти матери.
– Откуда он приехал? Где раньше жил?
– Поверьте – не знаем! Все как-то шутками отделывался, намеками, разговоры на эту тему в сторону уводил... Уж на что у нас в деревне бабы ушлые, а ни одна ничего не узнала!
– И вас это не удивило?
– Да как сказать... С одной стороны вроде и странно, подозрения вызывает, что пришлый молчит, от ответов увиливает, но если подумать, то удивительного в этом ничего нет: парень молодой, женский интерес к себе вызвать хочется, отсюда и недомолвки с намеками... Бабы же на таких загадочных мужиков клюют, словно окуньки на вечерней ловле! Во всяком случае, нашим незамужним девицам этот самый Пуран очень нравился, многие были бы не прочь связать с ним свою жизнь, тем более что парень прямо говорил – я, дескать, мужчина небедный.
– Как этот человек умер?
– Не знаю!.. – судя по голосу, староста всерьез раздосадован. – Утром заметили, что бабка Сташа своих коров в стадо не выгнала – вот и решили заглянуть
к ней. Уж не знаю, что там у них ночью произошло, только оба мертвы были – и бабка, и ее родственник. Мы, конечно, люди простые, но у всех было одно мнение – похоже, племянник задушил Сташу, но и сам отчего-то помер. Бабку Сташу мы на кладбище похоронили, сделали все, как положено, а уж ее племянничка...– Бабка старая была? Больная?
– Нет. Насчет ее возраста – не знаю, врать не буду, а вот насчет здоровья жалоб от бабки никто и никогда не слышал. Она бы и нас с вами пережила! Крепкая была бабка, про таких еще говорят, что на них пахать можно. Сами понимаете: если держать тройку коров, пару лошадей и десяток овец, то сена для них на зиму надо запасти ой как немало, тут не всякий мужик справиться, а она одна легко со всем управлялась! Прибавьте сюда восемь поросят и полный двор птицы, огород, поля ржи и ячменя! Да и грибов-ягод она заготавливала едва ли не больше всех в деревне! А уж какие у нее урожаи были – нам всем оставалось только завидовать!
– Похоже, шустрая особа.
– Бабка Сташа была добрым человеком, многим помогала. Любили ее у нас, уважали, и было за что: бывало, что после долгой зимы, когда у многих в закромах пусто, она свои припасы раздавала, причем бесплатно. И ни одной свадьбы в округе без нее не происходило: она молодым всегда хорошие подарки делала, не скупилась. В дельных советах никому не отказывала, детишек учила, как с землей управляться, чтоб плохого урожая не было... Мы, грешным делом, теперь даже приуныли – как без нее обходиться будем?
– Ее дом – он с зелеными воротами и красными ставнями?
– Справные хоромы, правда? Но коли у Сташи родни более не осталось, то мы решили отдать ее дом одной из молодых семей. Погодите... А как вы догадались? Ну, насчет дома?
Хм, – подумалось мне, странный вопрос. Грег на то и маг (причем маг хороший!) чтоб видеть многое из того, что недоступно простым людям. Теперь мне стало понятно, отчего мой напарник так задержался в том крепком доме, заглядывая едва ли не в каждый угол, осматриваясь, и словно пытаясь найти ответ на какой-то вопрос. Правда, Грег мне не сказал, что его там заинтересовало, а я и не спрашивала: если сочтет нужным – выскажет.
– Просто когда мы по приезду сюда все дома и подполы в вашей деревне осматривали, то я сразу понял, что могло произойти в том жилище... – обыденно сообщил мой напарник.
– И что же?.. – судя по голосу, староста очень бы хотел получить ответ на этот вопрос.
– Думаю, это вам знать не стоит. Одно могу сказать наверняка – вы правильно сделали, что похоронили бедную женщину на освященной земле. Вот еще что: завтра, перед отъездом, я хотел бы еще раз побывать в доме бабки Сташи. Возможно, у меня появятся вопросы... Да, где вещи умершей женщины и ее племянника?
– Кое-что в доме оставили, все остальное раздали.
– Передайте людям: пусть завтра с утра все эти вещи принесут к дому бабки Сташи, причем пусть тащат все, даже мелочи. Их когда-то мог касаться человек, впоследствии ставший упырем, и на всякий случай мне надо осмотреть эти предметы. Вам же спокойней будет.
– Сделаем... – согласился староста. – Раз такое дело, то все притащим, до последней щепки.
– Тогда закончим разговор, да и мою напарницу пора будить – нам еще всю ночь дежурить. Надо удостовериться в том, что нежити подле вашей деревни больше нет.