Паук

– Не так, как Джули. Но я больше не позволю кому-либо отказать мне, - мужчина произнес это с неожиданной горечью. Против воли в душе шевельнулась жалость. Видимо, быть небогатым ученым не так уж легко.

– И ты больше никогда не пробовал просто познакомиться с кем-то? Завести отношения?

– Это не имеет смысла, малышка, - горячие губы коснулись лба.
– Когда я забираю душу, единение настолько полно, что никакие, даже самые близкие отношения не заменят этого. Происходит полное слияние, проникновение более глубокое и чувственное, чем секс.

После этих слов между нами снова повисла тишина. Мне было о чем подумать. В темноте, когда ничто не отвлекало, все воспринималось острее и четче. Появилось ощущение, словно мне удалось поймать волну безумия и погрузиться в пучину мира Паука. Не существует единого понятия любви. Каждый человек несет свою любовь и каждый раз она особая, уникальная, не похожая на остальные. Кто-то умеет любить безгранично и полно, для кого-то доступна лишь малая толика нежности. Чувство, которое нес в себе Паук не знало физических границ. Его одержимая страсть стремится заполучить и растворить в себе. Это жутко, но одновременно прекрасно.

Как только пришло осознание, я поежилась. Внутри разливался холод отчаяния. Куда не беги, Паук найдет меня и поглотит душу, сделает своей взмахом стилета. И уже нельзя рассчитывать, что он отпустит или пощадит. Этот разговор убивал любую надежду на простое избавление. Либо побег, либо смерть. Третьего варианта не существует.

Паук ощутил, как я вздрогнула под его руками и тихо рассмеялся. Его дыхание прошлось по коже раскаленным ветром, обостряя чувствительность. Было поразительно, насколько этот человек пугал и завораживал. В первый момент кажется, что сердце от страха выскочит наружу, а в другой, что оно же зайдется до смерти, гонимое желанием и восторгом.

– Не переживай, малышка. Твоей душе давно уготовлено место в моем сердце, - мужчина словно читал мои мысли. Горячие губы коснулись уха и спустились чуть ниже, к шее.
– Ты забавная. И это спасает тебя каждый день, - шепнул он у самого уха и чуть прикусил кожу на горле.

Это прикосновение послало по телу жаркую волну. Паук говорил ужасные вещи и собирался убить меня, но тело предавало и начинало реагировать на него как на привлекательного мужчину. Мы лежали, прижавшись друг к другу, а тишину прерывало лишь наше дыхание. Руки убийцы скользнули мне на талию, да так там и остались, не продвинувшись дальше.

Было удивительно, как всего за один день отношение к этому человеку поменялось от абсолютного ужаса к доверию, а затем до тоскливого страха с примесью возбуждения. Возможно, психика просто не выдерживает напряжения и через несколько дней меня ожидает полное безумие? Возможно, так будет даже лучше.

– Спи спокойно, малышка, - голос Паука прошелестел над ухом и я послушно прикрыла глаза. В кольце рук было тепло и надежно, разве что немного неуютно от странного возбуждения, вызванного близостью. «Я ненавижу его и сбегу» эта фраза крутилась в мозгу, пока, наконец, не пришел сон.

14.

Весь следующий день мы ехали по стране, останавливаясь на небольших заправках на трассе. Паук следил за постоянной сменой направления и старался не попадаться на пути полицейских. Глядя на эту игру, я понимала, что в одиночку и без должного опыта не смогла бы так качественно путать след. В действиях мужчины чувствовалось мастерство, которое заставляло задумываться, как же часто ему приходилось вот так бежать и скрываться?

– Скажи, тебя никогда не ловила полиция?

– О какой именно ситуации ты говоришь?

– Убийства. Неужели никому не удавалось тебя выследить?

Паук бросил на меня оценивающий взгляд, который я твердо встретила. Ночной разговор что-то изменил внутри. Не хочу больше дрожать, раз конец и так предопределен. Нельзя сдаваться и бояться каждого вдоха. Я буду бороться, несмотря ни на что, а если ничего не выйдет, то хотя бы сохраню остатки гордости.

– Однажды почти выследили, - мужчина отвернулся и снова следил за дорогой.
– Это был один удачливый полицейский, который сумел сложить воедино немногочисленные ниточки и, благодаря чистому везению, практически добрался до меня. Пришлось скрываться несколько месяцев. В конце концов, я смог подобраться к нему незамеченным и уничтожить. Мне повезло, что идиот оказался достаточно честолюбив и не поделился результатами расследования с коллегами. С тех пор я более осторожен.

То, как легко Паук говорил об очередном убийстве потрясало. Отнять жизнь человека было для меня таким же немыслимым делом, как и расстаться с собственной.

– Сколько человек ты убил в своей жизни?

– Зачем тебе?
– либо мне показалось, либо голос его дрогнул.

– Интересно. Скажешь?

– Нет.

Этот ответ только утвердил меня в мысли, что кроме полицейского и девушек, Паук убивал еще. И если смерть от стилета еще можно было объяснить навязчивым безумием, то остальные уже не укладывались в эти рамки. Еще один урок на будущее — убийце нельзя найти оправдания.

– Как ты находишь в себе силы отнять жизнь человека?
– вопрос сорвался с языка раньше, чем я успела подумать.

– У каждого убийства есть цель, малышка. Я никогда не убиваю просто так. Просто нужно понять, на что ты способен ради достижения этой цели и стоит ли она чужой жизни.

Цель. Ужасно циничные, но чертовски верные слова. Смогла бы я убить Паука, если предоставится такая возможность? Ради выживания, отнять жизнь безжалостного убийцы, чем не цель-оправдание? Где-то глубоко в душе уже жил ответ. Если мы останемся один на один и в моей руке окажется пистолет, я направлю его на Паука без сомнений. Смогу ли спустить курок, вот в чем вопрос.

К вечеру мы остановились в небольшом городке в Средней Чехии. Одноэтажные домики, крытые черепицей только к центру сменились на высокие старинные дома, горделиво возвышающиеся по сторонам мощеных улиц. Солнце только что зашло, окрасив небо в бордовые оттенки, постепенно сменявшиеся глубоким цветом ночи. По-осеннему холодный ветер порой проникал под куртку и неприятно касался кожи рук, не прикрытых рубашкой. На мне были только футболка с джинсами и легкая куртка. Если станет холоднее, придется искать что-то на замену, иначе заболею. Забота о собственном здоровье была очень оптимистичной. Надежда на успешное спасение от Паука и бандитов не спешила покидать сердце.

Паук шел рядом, сунув руки в карманы. Огромные, на пол-лица солнцезащитные очки закрывали глаза. Я задавалась вопросом, видно ли в них ночью хоть что-нибудь. Судя по тому, что в стены он не врезался, мужчина либо обладал шестым чувством либо очки были не такими уж и темными.

План включал в себя быстрый ужин в каком-нибудь кафе и поиски подходящего мотеля на ночь. На мое закономерное опасение, что в ресторане нас могут заметить, Паук только пожал плечами:

– Чем больше толпа, тем меньше шансов засветиться.