Павел I

– Этот человек для меня дар Божий; спасибо тебе, что ты меня с ним примирил <…>.

10-й час вечера. Зимний дворец

<…> Рожерсон, войдя в кабинет, в коем сидели наследник и супруга его, объявил, что императрица кончается. Тотчас приказано было войти в спальную комнату великим князьям, княгиням и княжнам, Александре и Елене, с коими вошла и статс-дама Ливен, а за нею князь Зубов, граф Остерман, Безбородко и Самойлов. Сия минута до сих пор и до конца жизни моей пребудет в памяти моей незабвенною. По правую сторону тела императрицы стояли наследник, супруга его и их дети; у головы призванные в комнату Плещеев и я; по левую сторону доктора, лекаря и вся услуга Екатерины. Дыхание ее сделалось трудно и редко; кровь то бросалась в голову и переменяла совсем черты лица, то, опускаясь вниз, возвращала ему естественный вид. Молчание всех присутствующих, взгляды всех, устремленные на единый важный предмет, отдаление на сию минуту от всего земного, слабый свет в комнате – все сие обнимало ужасом, возвещало скорое пришествие смерти. <…>

Ударила первая четверть одиннадцатого часа. Великая Екатерина вздохнула в последний раз и, наряду с прочими, предстала пред суд Всевышнего» ( Ростопчин. С. 167–170).

«Екатерина Великая не существует! Слова ужасные!» ( Грибовский. С. 33)– «Российское солнце погасло! Екатерина Вторая – телом во гробе, душою во небесах! Павел Первый воцарился» ( Шишков. С. 9).

6 ноября. 11-й час вечера

«Сын ея и наследник, наклоня голову пред телом, вышел, заливаясь слезами, в другую комнату; спальная комната в мгновение ока наполнилась воплем женщин, служивших Екатерине. <…> Слезы и рыдания не простирались далее той комнаты, в которой лежало тело государыни. Прочие наполнены были людьми знатными и чиновными, которые во всех происшествиях, и счастливых, и несчастных, заняты единственно сами собой, а сия минута для них всех была тем, что Страшный Суд для грешных. Граф Самойлов, вышедши в дежурную комнату, натурально с глупым и важным лицом, которое он тщетно принуждал изъявлять сожаление, сказал:

– Милостивые государи! Императрица Екатерина скончалась, а государь Павел Петрович изволил взойти на всероссийский престол.

Тут некоторые (коих я не хочу назвать не потому, что забыты были мною имена их, но от живого омерзения, которое к ним чувствую) бросились обнимать Самойлова и всех предстоящих, поздравляя с императором» ( Ростопчин. С. 170, 171, 174).

«Был составлен манифест, в котором оповещалось для всеобщего сведения о кончине императрицы Екатерины и о вступлении на престол императора Павла I. <…> Сенат и Синод были в сборе» ( Саблуков. С. 21).«Обер-церемонимейстер Валуев пришел с докладом, что в придворной церкви все готово к присяге. Император со всею фамилиею, в сопровождении всех съехавшихся во дворец, изволил пойти в церковь <…>.

Половина 12-го ночи

<…> пришедши, стал на императорское место, и все читали присягу вслед за духовенством. После присяги императрица Мария, подошедши к императору, хотела броситься на колена, но была им удержана, равно как и все дети. За сим каждый целовал крест и Евангелие и, подписав имя свое, приходил к государю и к императрице к руке» ( Ростопчин. С. 174).

«После полуночи были собраны все гвардейские полки на своих полковых дворах для присяги вступившему на престол императору Павлу I» ( Волконский. С. 179).

«Кончился последний день жизни императрицы Екатерины» ( Ростопчин. С. 17).

7 ноября

ПАВЕЛ ПЕРВЫЙ

ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ:

МОСКОВСКИЙ, КИЕВСКИЙ, ВЛАДИМИРСКИЙ,

НОВГОРОДСКИЙ, ЦАРЬ КАЗАНСКИЙ, ЦАРЬ

АСТРАХАНСКИЙ, ЦАРЬ СИБИРСКИЙ, ЦАРЬ

ХЕРСОНЕСА-ТАВРИЧЕСКОГО,

ГОСУДАРЬ ПСКОВСКИЙ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ

СМОЛЕНСКИЙ, ЛИТОВСКИЙ, ВОЛЫНСКИЙ,

ПОДОЛЬСКИЙ, КНЯЗЬ ЭСТЛЯНДСКИЙ,

ЛИФЛЯНДСКИЙ, КУРЛЯНДСКИЙ И СЕМИГАЛЬСКИЙ,

САМОГИЦКИЙ, КОРЕЛЬСКИЙ, ТВЕРСКИЙ,

ЮГОРСКИЙ, ПЕРМСКИЙ, ВЯТСКИЙ И ИНЫХ,

ГОСУДАРЬ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ НОВАГОРОДА

НИЗОВСКИЯ ЗЕМЛИ, ЧЕРНИГОВСКИЙ, РЯЗАНСКИЙ,

ПОЛОЦКИЙ, РОСТОВСКИЙ, ЯРОСЛАВСКИЙ,

БЕЛООЗЕРСКИЙ, УДОРСКИЙ, ОБДОРСКИЙ,

КОНДИЙСКИЙ, ВИШЕПСКИЙ, МСТИСЛАВСКИЙ И

ВСЕЯ СЕВЕРНЫЯ СТРАНЫ, ПОВЕЛИТЕЛЬ И ГОСУДАРЬ

ИВЕРСКИЯ ЗЕМЛИ, КАРТАЛИНСКИХ И ГРУЗИНСКИХ

ЦАРЕЙ И КАБАРДИНСКИЯ ЗЕМЛИ, ЧЕРКАССКИХ И

ГОРСКИХ КНЯЗЕЙ И ИНЫХ НАСЛЕДНЫЙ ГОСУДАРЬ

И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ

«По окончании присяги государь пошел прямо в спальную комнату покойной императрицы, коей тело в белом платье положено было уже на кровати, и диакон на налое читал Евангелие. Отдав ей поклон, государь по нескольких минутах возвратился в свои собственные покои и, подозвав к себе Николая Петровича Архарова, спросил что-то у него; пришедши в кабинет, пока раздевался, призвал он меня к себе и сказал:

– Ты устал, и мне совестно; но потрудись, пожалуйста, съезди с Архаровым к графу Орлову и приведи его к присяге. Его не было во дворце, а я не хочу, чтобы он забывал 28 июня. Завтра скажи мне, как у вас дело сделается.

Тогда уже было за полночь, и я, севши в карету с Архаровым, поехал на Васильевский остров, где граф А. Г. Орлов жил в своем доме. Весьма бы я дорого дал, чтобы не иметь сего поручения. <…> Николай Петрович Архаров, почти совсем не зная меня, но видя нового временщика, не переставал говорить мерзости на счет графа Орлова <…>. Приехав к дому Орлова, мы нашли ворота запертыми. Вошедши в дом, я велел первому попавшемуся нам человеку вызвать камердинера графского, которому сказать, чтобы разбудил графа и объявил о приезде нашем. Архаров от нетерпения или по каким-либо неизвестным мне причинам пошел вслед за камердинером, и мы вошли в ту комнату, где спал граф Орлов. Он был уже с неделю нездоров и не имел сил оставаться во дворце; чрез несколько часов по приезде наследника из Гатчины он поехал домой и лег в постель. Когда мы прибыли, он спал крепким сном. Камердинер, разбудив его, сказал:

– Ваше сиятельство! Николай Петрович Архаров приехал.

– Зачем?

– Не знаю: он желает говорить с вами.

Граф Орлов велел подать себе туфли и, надев тулуп, спросил довольно грозно у Архарова:

– Зачем вы, милостивый государь, ко мне в эту пору пожаловали?

Архаров, подойдя к нему, объявил, что он и я (называя меня по имени и отчеству) присланы для приведения его к присяге, по повелению государя императора.

– А императрицы разве уже нет? – спросил граф Орлов и, получа в ответ, что она в 11-м часу скончалась, поднял вверх глаза, наполненные слез, и сказал: – Господи! Помяни ее во царствии Твоем! Вечная ей память!

Потом, продолжая плакать, он говорил с огорчением на счет того, как мог государь усомниться в его верности; говорил, что, служа матери его и отечеству, он служил и наследнику престола и что ему, как императору, присягает с тем же чувством, как присягал и наследнику императрицы Екатерины. Все это он заключил предложением идти в церковь. Архаров тотчас показал на это свою готовность; но я, взяв уже тогда на себя первое действующее лицо, просил графа, чтобы он в церковь не ходил, а что я привез присягу, к которой рукоприкладства его достаточно будет.