Печать Магуса

– Боюсь, очень скоро Замок Печали и его мрачные обитатели будут для нас меньшей из забот. – Марко оставил пустую пиалу и продолжил уже серьезно:

– Что-то грядет, Юки. Кто-то хочет пересмотреть Договор.

Глава СВЛ резко взмахнула веером, и в зале забормотал ветер, закружил обрывки сотен тысяч слов, когда-либо отпечатавшихся в воздухе Зала Советов. Завесы зеленого и белого шелка трепетали и бились на ветру, завиваясь в шелестящий водоворот, в центре которого, как в глазу урагана, сидели Юки и Марко. Тишина окутала их, а всякого, кто решился бы подслушать их разговор, ждал бы многоголосый слитный ропот толпы, в котором бессмысленно вылавливать отдельные слова.

– Говори! – велела Юкики Мацуда без тени улыбки. Фиолетовое пламя сверкало вокруг ее зрачков.

Глава 29

Дженни говорила долго, запивая рассказ этой удивительной водой из кубка – как тот наполнялся, она не замечала, только ловила краешком глаза движение теней. Чаклинги кружили вокруг них, точно мотыльки, которых притягивал свет ее слов, и в какой-то момент Дженни поняла, что они сидят повсюду – закатились под помост, утаились в углах, умножая их синеву, приютились в складках шкуры – подальше от нее, а несколько чаклингов примостилось под громадными коленями Смора. Девушка улыбнулась, но едва она обратила на них внимание, как пугливые тени прыснули во все стороны, и она так и не смогла разглядеть – на кого же они похожи.

– Их трудно увидеть. Они очень осторожны, – сказал великан. – Только поэтому они смогли сохраниться… от таких, как ты, дочь Магуса.

– Они немного похожи на ниссе. Я тут видела одного, – нейтрально заметила Дженни, умолчав о том, какой вышла их встреча.

– Ниссе давно живут рядом с людьми. Они и по сей день рядом с вами – немногие из тех, кого пощадили Дети Полудня. А вот чаклинги сумели укрыться сами. Они друзья мне.

– Почему ты называешь людей Детьми Полудня?

– Потому что вы Дети Полудня – жаркого и нетерпеливого! – Глаза Смора блеснули. – Жадного и ненасытного, как свет Солнца в зените, который стремится проникнуть повсюду, везде оставит отпечатки своих теплых пальцев. А мы – альвы, тролли, йотуны и прочие, народ Скрытых земель, мы Дети Восхода. Мы первыми ступили на камень, воды и воздух этого мира. Мы видели, как он рождается, мы пестовали его и рождались вместе с ним. А потом пришли вы… и все отняли.

– Но… дед говорил, что Магус возник, чтобы соблюдать нейтралитет, – растерялась Дженни. – Чтобы защищать людей от Первых и Первых от людей.

– Потом, потом, когда нас оттеснили на край любимых нами земель, когда нам оставили клочки наших огромных владений, о да! Тогда Магус стал нас защищать! А после… нам навязали этот Договор, и мир раскололся. Понимаешь ли ты, дитя человеческое – мир, некогда единый, раскололся! Нас выпихнули в Скрытые земли, отправили в ссылку почти в несуществующее, в тени, в блики, в пустоту! Нас отторгнули от мира, который дал нам жизнь!

В голосе великана звучали отчаяние и скорбь – неподъемнее горы Грелдалстинд.

– Не понимаю. Что значит – в пустоту? Я думала, Скрытые земли – это вроде как параллельный мир, такая же Земля, только рядом.

Смор долго молчал, потом сказал:

– Твои спутники проснулись. Тебе надо идти. Чаклинги тебя проводят. Не пугай их, не говори, где вы находитесь – иначе мне придется вернуть вас обратно.

– Но…

– Мы продолжим разговор завтра, Дженни Далфин. Мне нужно подумать. Слишком давно я не сталкивался с людьми… тем более с людьми Договора.

Он встал, и облик его на миг переменился – мимо Дженни стремительно пронеслось что-то невероятно огромное, блеснули, разворачиваясь, тугие кольца, синяя и белая чешуя, вставшая дыбом, между зубьями которой свистел ветер, колоссальное тело, от изгибов которого дрожали горы, рванулось… и исчезло.

Смора не было. Девушка посидела немного, приходя в себя и допивая воду. Она не поняла, что это было. В голове гремели и ворочались тяжелые слова великана, и Дженни пыталась их совместить с тем, что рассказывал дед. Кто из них говорил правду, а кто лукавил? Или они оба давали свою версию событий, далекую от подлинной?

Дженни шла за чаклингом, который танцевал перед ней, будто маленький вихрь. Казалось, что он играет с ней – чуть-чуть задерживается на месте, чтобы она могла разглядеть его, но едва она начинала различать очертания рук, ног, контуры лица, как он срывался с места, и Дженни не могла уверенно сказать – что же она увидела?

Чаклинг привел ее к залу, где лежали мальчики, и укатился. Девушка задумчиво огляделась – пожалуй, она никогда не смогла бы найти сюда дорогу. Смор водил ее по своим чертогам несколько часов, а вернулась она за пять минут. Это место не было создано человеком. Как она объяснит это Арвету? Дженни вздохнула и вошла.

Арвет не спал. Он сидел на помосте и недоверчиво разглядывал зал. Рядом с ним лежал его нож – длиной с ладонь, с загнутым вверх концом.

«С чего бы Арвет достал ножик? – задумалась Дженни и рассмеялась про себя. – С кем он воевать собрался? С чаклингами?!»

– Привет. – Юноша увидел ее, попытался спрыгнуть на пол, но Дженни опередила его, прижала ладонь к груди, остановила.

– Сиди! – твердо велела она.

– Но рана почти не болит… – заворчал Арвет.

– Вот когда я скажу, что ты здоров, тогда и будешь скакать. – Дженни сунула ему остатки угощения чаклингов. – Погрызи орешков. А я сейчас посмотрю в рюкзаке что-нибудь съедобное.

– Там, во втором отделении, – рассеянно сказал Арвет, расщелкивая орех. – Слушай, что произошло? Откуда Бьорн взялся? Зачем он на нас напал? Что с ним случилось? Я что-то ничего не понимаю. А ты?

Дженни помедлила, потом подняла честный синий взор:

– Я тоже.

– Ну а где мы? Это что, какая-то ледяная гостиница?

Девушка понятия не имела, что у них в Скандинавии существуют гостиницы изо льда – как будто им тут камней не хватает, чтобы дом построить! Но на всякий случай слегка кивнула – да, мол, гостиница изо льда. Обычное дело.

– Странно, – озадачился Арвет. – А на карте никаких обозначений нет. Только открылись, что ли?

Он встал, чуть морщась от боли в простреленном плече, и, игнорируя негодующий вопль Дженни, прошелся по залу.

– Хотел бы я знать, как они сделали такое освещение, – кивнул он на сполохи света, гуляющие по своду. – Дорогая гостиница, очень.

– Да уж, не меньше пяти звезд, – поневоле хихикнула Дженни. За спиной Арвета торопливым вихрем проскочил чаклинг. – Нашла!

Она вытащила банку рыбных консервов:

– Садись. – Юноша получил вилку, салфетку и был усажен обратно на помост. – Ешь, и хватит шляться по пустым помещениям.

Арвет ел сосредоточенно и аккуратно, Дженни отрезала ему хлеба и стала наблюдать за процессом. К ее удивлению, это было довольно приятно, словно она сама ему ужин приготовила.

«Что за чушь в голову лезет, – озабоченно подумала она. – Надо сообразить, как Арвету голову заморочить, чтобы он не догадался, где находится, а я про какую-то еду думаю!»

Дженни задумалась. А может быть, и не стоит особенно стараться – ведь Арвет так твердо стоит на ногах, что вряд ли поверит в каких-то там чаклингов.