Печать мастера
Шрифт:
– Я не причем, – огрызался Семнадцатый. – Сегодня – точно не причем. Я настаиваю, чтобы сообщили Учителю!!! Я не…
Дверь захлопнулась, оставляя их в полной тишине.
– Да чтоб тебя!
– Я ничего не сделал! Я не причем!!! – забарабанили по двери с этой стороны. – Чтоб вас всех! Признавайся, слизень, это ты подстроил?!!
– Я?! Да я сам сюда попал!!! Я не причем!!!
– Нет, наверняка это ты!!! Я не трогал их шекковы…
– Это я, – произнес Коста в абсолютной темноте совершенно спокойно и похлопал по циновке рядом. Звуки возни у двери стихли мгновенно. – Это я
– Ты!
– Шестнадцатый…?
– Нам троим нужно поговорить. А другого спокойного места, откуда вы не сможете сбежать, я не знаю.
Кабинет куратора Сейши
– В карцер? Опять? Кто отдал приказ? – Сейши возмущенно обернулся, стеклышки очков воинственно сверкнули на свету.
– Наша «ядовитость», – хохотнул Шрам. – Мои тоже там. Так что малец уже наказан, можешь придержать плетения… Да он почти два мгновения против меня выстоял, за это хвалить надо!
– Хвали, – прохладно откликнулся Сейши. – Мне хвалить не за что. Этого только сейчас не хватало – зима ещё не прошла, а теперь его затаскают к алхимикам, раз родовая кровь так активна, и контроль нужно держать до шестнадцати зим, пока не пройдет период нестабильности… И он не знает ничего! Вот, – Старик потряс свитком перед носом у коллеги, – прислали, можно подумать я сам не знаю, что нужно усилить контроль и направить все тренировки на это…
– Главный ещё не вызывал?
Сейши отрицательно покачал седой головой.
– Нет, я бы похвалил… ну каков щенок…
– Не смей, – прошипел Сейши. – Он должен научиться думать о последствиях…
– Да успокойся, это же почти полноценный транс… одно дело смотреть воспоминания и другое видеть в живую… в бою Хэсау так хороши, – щелкнул зубами Шрам, – встречался я с одним в круги, еле зад унес… Такую заготовку испортили, такую заготовку… Парню не пальцы нужно было беречь, а ладони стирать в кровь… набивая мозоли…
– А если дар начнут «раскачивать»? – напомнил Сейши после долгого молчания.
– Разве они не прикрыли этот «эксперимент», после неудачного… – Шрам тяжело вздохнул, вспомнив Пятого. – Прикрыли! И у него второй круг, до девятого не скакнет…
– Ему только тринадцать… Три зимы… Уверен, что удержим?
– Конечно! – презрительно отмахнулся Шрам. – Чтобы одного щенка не удержали? Да и алхимики всегда под боком…
Октагон, остров знаний, башня, карцер номер три
«Он все-таки ошибся» – понял Коста мгновений через тридцать. Циновки нужно было раскладывать дальше – так они могли достать друг друга и пинались, затеяв возню.
Так же, он ошибся в том, что общий объединяющий фактор для выражения эмоций сближает – они не орали на него сообща, они орали попеременке и на него и друг на друга, и у него уже начинала болеть голова.
Пункт плана номер два нужно было продумать лучше.
– Если ты не хотел получать наказание у куратора за утро, то и ночевал бы тут один, зачем было тащить нас… – Пыхтел Пятый. – Все равно с ним
разговаривать, как в стену плевать!– В стену плевать! Я тебе сейчас покажу, как в стену плевать!!!
– Сидеть, – равнодушно повторил Коста пятый раз за двадцать мгновений. – Это вы не можете тут плести, меня никто не ограничивал. После утреннего срыва я ещё… не достаточно стабилен, вдруг сорвусь…
Рядом злобно зашипели.
– Да ты… – Семнадцатый встал и в темноте споткнулся об осколки, выругавшись. Первый кувшин они расколотили через два мгновения, как зашли, когда подрались за воду с Пятым.
– Или вы поговорите, или вы будете попадать сюда вместе со мной до тех пор, пока все не проясните… – спокойно и размеренно повторил Коста.
– Прояснится? Что должно проясниться? Он – предатель! Все!!! – рявкнул Семнадцатый.
– Я не предатель!!!
– Слизень, врун, и предатель! На тебя нельзя положиться!
– Я тогда был не причем, – орал Пятый, вскочив с пола. – Я тогда говорил тебе, но ты не стал слушать!!!
– А что тебя слушать? Что тебя слушать? Что ты можешь вообще сказать, если ты постоянно врешь? Ты подлая тварь!
– Я не тварь! И я не врал!!! – орал Пятый в ответ. – Да я вру, но тогда я не врал, Великим клянусь!!!
– Не врал? Да если бы ты сказал правду, меня не отправили бы сюда почти на декаду! На полдекады!!! Да я тогда почти потерял пол круга! Да ты… ты… ты же знал, что это не я! Знал!!! И промолчал!!! Хотя одно слово и все было бы ясно!!!
– Я не знал!!!
– Знал, ты был там… хоть сейчас не ври!!! НЕ ВРИ!!!
– СИДЕТЬ, – рявкнул Коста.
– Не знал!!!!!! Потому что Я НЕ ПОМНЮ!!! – эхо последних слов Пятого оглушило, и Коста замер. – Я – не помню!!!
Всхлипнул Пятый.
– Я ничего не делал, я – не виноват… меня даже к магам отправляли, я просил! Сам просил!!! И они просмотрели память – там ничего нет…
– Ты все врешь! Врешь! Как всегда, – менее уверенно повторил Семнадцатый.
– Готов поклясться жизнью за Гранью… видит Великий… я просто не помню.
Оглушительная тишина висела пару мгновений.
– А ты не помнишь… только этого, или… многого, – уточнил Коста главное.
– Многого, – тихо ответил Пятый. – Я не помню всегда, если меня забирают с острова… не помню ничего… иногда помню день отъезда, иногда нет… иногда, – повысил он голос, – я забываю и день до!
– Как удобно, – съязвил Семнадцатый. – Забыть именно то, что нужно, чтобы тебя тоже не наказали…
– Я НЕ ВРУ!!!
– Врешь!!!
– Не вру!!!
Коста сидел посередине – и справа пристроился Пятый, а слева – на расстоянии вытянутой руки, прислонившись к стене сидел Семнадцатый. Рядом они так и не сели, но, по крайней мере начали разговаривать.
– И что, так всегда?
– Всегда, – буркнул Пятый. – И голова потом болит, и мне стали эликсиры давать – много…
– Тебе и раньше выдавали много, – цыкнул Семнадцатый. – Целый ящик…
– Сейчас больше, – тихо отозвался Пятый. – Голова болит и я иногда забываю, что мы проходили… а может из-за этого, – браслеты стукнулись с отчетливым металлическим звуком. – И вообще, это ты виноват.