Печать тьмы

– По медяку за каждого, заводи.

Массивная воротина со скрипом открылась полностью, рыбаки быстро завели телегу, деловито постаскивали тела на каменные плиты внутреннего двора и, получив обещанную плату, поспешили удалиться. Лишнее время тут никто не хотел проводить, маги хоть и помогали жителям острова, да только мало ли что взбредет им в голову, лучше уж на всякий случай держаться подальше.

После того, как ворота за сметливыми дельцами закрылись, Корен начал более внимательно осматривать купленные трупы, причем его очень заинтересовало состояние двух из них. На них он обнаружил остаточные следы какого-то мощного заклятия. Тела буквально фонили специфическими признаками магических воздействий, что-то во всем этом было старому магу знакомо, но он сразу не смог вспомнить, что именно. Однако посмотрев на ноги утопленников, Корен понял, в чем дело, и все сразу встало на свои места, магия подчинения, вот что ему удалось почуять.

– Эх, кажется, я зря потратил две монеты, кто-то с ними уже поработал, мозг может быть поврежден, хотя и они могут пригодиться, в случае чего, пойдут алхимикам, – подумал в тот момент пожилой мастер и продолжил осмотр.

А вот третье тело его заинтересовало, оно было практически не повреждено, лишь мелкие и незначительные раны на туловище, выбеленные морской водой. Судя по всему, он умер совсем недавно, еще, так сказать, теплый, и этот парень явно пережил случившийся накануне странный шторм, скончавшись уже на берегу и не дождавшись помощи. Все обитатели замка ощутили вчера мощные магические возмущения и с самого раннего утра судачили о вероятных причинах.

– Эй, бездельники! – крикнул Корен двум трудящимся неподалеку наемным работникам замка, не являвшихся магами, – быстро несите этот материал в нижний зал, – скомандовал он.

Двое молодых парней, бросив обстригать кусты, посаженные одним из чародеев, который пытался добиться от них каких-то, по его словам, чудных плодов, оставив прежнее занятие, бросились со всех ног выполнять поручение. Сам же старик направился в личные покои настоятеля, чтобы доложить о доставленном грузе.

– Мэтр Мантолла, вам надо взглянуть, – проговорил, не успев отдышаться, маг, – там моряки принесли трупы, их выбросило на берег. Судя по кандалам, они с какой-то галеры, а ведь именно в море и был эпицентр, тела прекрасно сохранились, умерли недавно, можно сказать, только что, еще заметны следы остаточных магических воздействий. Почти и не остыли толком. Я велел отнести их в главный зал.

– Отлично, Корен, – сказал явно повеселевшим голосом мэтр, предвкушая интересный эксперимент. – Будь добр, позови мастера Ирнуса и Порана. Нужно спешить, а то с каждой минутой воспоминаний в головах этих тел становится все меньше, а именно они смогут пролить свет на то, что там все же произошло, по крайней мере, есть на это неплохой шанс. Надеюсь, ты не разорил нас этой покупкой?

– Три медяка, как всегда, – честно ответил пожилой маг.

– Нормально, все равно скоро притащат их обратно, – кивнул настоятель.

Корен степенно направился готовить все необходимое для предстоящего действия и звать помощников. Сам ритуал был довольно несложным, практически любой из обитателей замка был в состоянии с ним справиться, и ассистенты нужны были скорее для подстраховки, мало ли что могло пойти не так, а безопасность в магических экспериментах необходима прежде всего.

К моменту, когда мэтр Мантолла спустился в главный заклинательный покой, для предстоящего таинства все было готово. Первое тело оказалось уже раздетым донага и лежало на каменном алтаре длиной около трех, шириной полутора и высотой в один метр. Труп был расположен таким образом, чтобы в районе головы оставалось свободное пространство. На нем уже был нанесен специально зачарованным мелом магический круг – основа для будущей теургической фигуры. Сам ритуал под названием «Глас Труорра» был известен очень давно, и не представлял собой ничего архисложного. По своей сути он являлся слегка видоизмененным заклинанием призыва астрального существа. Сотни лет чародеи экспериментировали с вызовом различных созданий, чаще всего это не приносило абсолютно никакой пользы, кроме явной опасности для жизни неудачливого мага и его окружения, если тварь вдруг не удастся удержать под контролем, и она сможет вырваться. Но вот однажды одному из таких горе-экспериментаторов неслыханно повезло, он смог призвать весьма интересную сущность.

Впрочем, до сих пор непонятно, как так получилось, что ему удалось пристроить ее к делу для принесения пользы, скорее всего, имела место цепь случайностей, хотя гениальности чародея никто не оспаривал. Труорр, так звали того мага, назвал его Ксарбирус, что на одном из древних наречий означает «говорящий червь». Видимо, с фантазией на названия у исследователя было все-таки не очень, потому как на червя отловленное существо нисколечко не походило, да и разговаривать оно не могло. Однако было у нее одно, несомненно, преинтереснейшее свойство. Ксарбирус после призыва в наш мир мог просуществовать относительно недолго, а при помещении в тело недавно умершего человека каким-то образом проникал в разум трупа и вдобавок возвращал ему небольшую часть двигательной активности, на уровне примерно слабенького зомби. Что и позволяло в свою очередь задать интересующие мага вопросы усопшему, и, если повезет, и мозг окажется не сильно поврежденным, то и получить на них вразумительные ответы. К сожалению, для качественного допроса труп должен быть максимально свежим, да и само время существования Ксарбируса в теле ожившего мертвеца совсем невелико. Он очень быстро умирал в условиях нашего мира, и, как бы маги ни старались продлить этот промежуток, время его жизни составляло примерно десять минут. Осуществить ритуал было возможно только один раз, после этого тело становилось для него уже непригодно, это было экспериментально доказано еще самим Труором, посвятившим остаток жизни исследованиям своей случайной находки.

– Итак, начнем, – осмотрев алтарь, провозгласил мэтр, – Корен, встанешь возле головы слева и будешь следить за состоянием процесса слияния, если что, блокируй заклятье. Ирнус, Поран, вы следите за кристаллами, будьте готовы обеспечить мне подпитку, а вы, два лентяя, – обратился он к парням, которые принесли тело, – будьте начеку. В случае чего хватайте за руки и за ноги и держите что есть силы, первые секунды самые опасные, – все молча махнули головами и встали по назначенным местам.

Мантолла достал из кармана кожаного фартука, надетого ради эксперимента, нехитрые приспособления для начертания магических фигур, это был большой циркуль, одна из ножек которого заканчивалась пятой из мягкой кожи, препятствующей скольжению, а на второй ноге был закреплен небольшой контейнер с белым порошком, специальным вентилем можно было регулировать толщину линии. Известь была необычная, особым образом измельченная, подготовленная и зачарованная. Также имелись деревянная линейка с регулируемой планкой, которая позволяла нанести различные хорды, вычурное, многофункциональное лекало для сложных дуг, но сейчас этого было не нужно.

Руки мага привычно вычертили семилучевую септограмму, ориентированную на стороны света и расположение необходимых звезд, также была внесена поправка на балансирующие кристаллы, замурованные в стены заклинательного покоя. Такая коррекция требовалась всегда, многие заклятия, особенно некромантия и демонология, легко могли выйти из-под контроля и не только погубить самого заклинателя, но и всех в округе, история помнит множество подобных эксцессов. Старые бывалые маги не раз обжигались в прошлом, поэтому никто не хотел допускать ошибок, все действия должны быть четки, выверены и скрупулезны, магия – наука весьма точная и не прощает небрежности. Далее септограмму дополнили руны Шентирра, аккуратно вписанные в каждый луч звезды.

Маг критически оглядел начертанное и довольно ухмыльнулся.

– А руки-то помнят, – хвастливо пробормотал он.

Фигура оказалась закончена, осмотр и перепроверка удовлетворили старика, и маг плавно простер правую руку над центром звезды, щедро делясь с ней собственной силой. Септограмма, медленно набирая яркость, начала светиться.

– Активация пентакля прошла успешно, можем начинать, – подтвердил ассистент.

Трое старых, многое повидавших магов придвинулись поближе, от них требовалось лишь следить за ходом процесса и подстраховать, если бы что-то пошло не так.

Метр Мантолла глубоко вздохнул, настраиваясь на привычную магическую работу. Заученным усилием мысли он как бы раздвоился, отделив себя-чародея от себя-человека. Любое заклятие опасно, и, если допустить оплошность, не спасет никакое магическое искусство.

– Эх, Легран, Легран, где ты сейчас, почему вдруг разругался со всеми и предпочел оставить нас, ты бы мог творить эту волшбу гораздо продуктивнее, – подумал старик, не вовремя погрузившись в воспоминания.

Однако старого друга не было рядом и, выкинув все посторонние мысли из головы, мэтр начал первые такты заклинания. Ничего сложного, призвать сущность, магически заключить ее в сферу отражения, наложить управляющий контур и переместить на труп. После работы зачистить следы, погасить фигуру, с этим мог справиться практически кто угодно из присутствующих.

Септограмма медленно наливалась силой, белое свечение постепенно усиливалось. На гладких поверхностях алтаря начали плясать багровые блики. Маг погружался в транс, он еще раз оценил устойчивость фигуры, несколько раз попробовал на прочность магические связки, и, оставшись довольным проверкой, мэтр Мантолла прочитал приготовленное заклятие. Сила привычно толкнула в грудь, на секунду сбив дыхание, но старик был не прост и многое повидал на своем веку. Полных сорок лет он прослужил боевым магом и по праву занял место настоятеля. Губы начали читать слова древнего языка, слова повеления, слова силы. Над фигурой медленно сгустился туман, и по мере его концентрации эта субстанция пришла в вихреобразное движение.