Печать василиска

– Торопился.

– Вы так кричали, – ввернул Гришаев.

– Я ее видела, – Аля вперила немигающий взгляд в фольклориста. – Кажется, видела, – добавила не слишком уверенно.

– Кого? – спросил тот.

– Настасью. Она ко мне приходила.

– В самом деле, что ли, приходила? – непонятно чему обрадовался этот ненормальный.

– Дима, да что вы такое говорите?! – возмутился Егор.

– Это не я говорю, это она говорит, – Гришаев невежливо ткнул в Алю пальцем, а потом спросил, понизив голос до едва различимого шепота: – Ну и как она вам?

– С ума сойти! – Аля устало опустилась на край кровати. – Я вам только что призналась, что видела призрака, а вы, вместо того чтобы поинтересоваться, все ли у меня нормально с головой, спрашиваете, как прошла встреча.

– Вы не похожи ни на сумасшедшую, ни на истеричку, – не спрашивая разрешения, Гришаев уселся рядом. – Вы производите впечатление вполне здравомыслящего человека.

– Ну спасибо, – она чуть отодвинулась.

– ...А значит, – он пропустил мимо ушей ее колкость, – а значит, вы в самом деле увидели что-то до крайности необычное. Настолько необычное, что своими воплями не побоялись перебудить всех соседей.

– Есть и другой вариант, – сказал Егор и уселся с другой стороны от Али. – Алевтине и в самом деле мог присниться кошмар. После вашего сегодняшнего выступления, – он бросил укоризненный взгляд на Гришаева, – в этом нет ничего удивительного. Мне самому снилась всякая абракадабра.

– Всякая абракадабра не открывает запертое на защелку окно и не просится к вам в гости на чашечку чаю, – горько усмехнулась Аля.

– А она просилась? – тут же оживился Гришаев.

– Она хотела, чтобы я ее впустила, – Аля закрыла лицо руками. – Говорила про какой-то договор, который нельзя нарушить, про то, что он скоро за мной придет.

– Кто – он? – уточнил дотошный фольклорист.

– Да не знаю я, кто он! – Аля сорвалась на крик. – Не успела, понимаете ли, уточнить!

– Плохо, – Гришаев ничуть не обиделся. – Если призрак желает с вами поболтать, то нужно слушать очень внимательно и запоминать буквально каждое слово.

– Почему? – от удивления она даже о страхе забыла.

– Потому что призраки просто так, без повода, на огонек к смертным не заглядывают.

– А с какой целью они заглядывают на огонек к смертным?

– Обычно с целью донести какое-нибудь важное сообщение, предупредить о грозящих неприятностях. Иногда просто напугать.

– Вот, это мой случай, – Аля невесело усмехнулась. – Я испугалась почти до смерти.

– Ну, для мертвой вы выглядите слишком хорошо, – Гришаев поерзал на кровати, устраиваясь поудобнее. – К тому же она ведь с вами разговаривала. А если бы хотела напугать, то уж поверьте мне, напугала бы именно до смерти, а не почти до смерти.

– И откуда у вас такая специфическая информация? – улыбнулся Егор и осторожно, как бы невзначай, положил ладонь на Алино плечо.

– Я же фольклорист, у меня работа такая – изучать всякие разные казуистические явления.

– И что мне теперь делать? – Аля растерянно посмотрела сначала на одного, потом на другого.

– Вам, Алевтина, ничего делать не нужно, – Егор решительно встал с кровати, подошел к окну. – А вот мы с Дмитрием кое-что можем предпринять. – Он посмотрел на Гришаева: – Ну как, пройдемся по свежему воздуху, поищем следы вашего призрака?

– Нет, – Гришаев отрицательно мотнул головой. – Пустое занятие, призраки следов не оставляют. Я лучше здесь посижу, поохраняю...

После этих словах Аля едва удержалась от саркастической усмешки. Он собирается ее охранять! Да его самого впору охранять, выискался защитник...

В отличие от Али, Егор сдерживаться не стал, посмотрел на фольклориста со смесью жалости и презрения, ободряюще улыбнулся Алевтине и шагнул в оконный проем. Какое-то время его белые шорты еще маячили в темноте, а потом истаяли в кисельном рассветном тумане. Сидеть рядом с трусом Гришаевым не хотелось, Аля встала, подошла к распахнутому настежь окну. Туман с каждой секундой становился все гуще и гуще, руку протянешь – не увидишь. И как только Егору не страшно!

– Смелый, – Гришаев точно прочел ее мысли. – Смелый и глупый.

– Почему это глупый? – Ей вдруг стало обидно за Егора. Человек от чистого сердца пытается ей помочь, рискует собственной жизнью, а этот очкарик расселся тут на ее кровати и еще имеет наглость критиковать.

– Потому что не зря говорят: не знавши броду, не суйся в воду. Ну куда он поперся?! Туман же, не видно ничегошеньки! Даже если призрак там, в чем я очень сильно сомневаюсь, то без собственного желания он постороннему не явится. Да и время уже неурочное для призраков – утро. А в тумане этом шею свернуть – раз плюнуть. Или, чего доброго, в озере утонуть. Тут озеро знаете какое коварное? Глубокое, с ледяными ключами и водоворотами. Попадешь в такую вот холодную струю, сведет ногу судорогой, и все – пиши пропало. А водовороты и того хуже...

– Не бывает в озерах водоворотов, – из чистого упрямства возразила Аля. – Глупости все это и бабушкины сказки. – Про бабушкины сказки это она со злым умыслом сказала, чтобы уесть этнографа с его чертовым фольклором.

– И ничего не бабушкины сказки! – Гришаев и в самом деле обиделся. – И вообще, если хотите знать, это товарищ Федор рассказывал про водовороты. Товарищ Федор для вас тоже не авторитет?! – он в сердцах сорвал с носа очки, принялся протирать их краем Алиной ночнушки. – А водоворот – это вам не шуточки! Это, может, еще хуже, чем холодные ключи! Как затянет на самое дно – все, конец.

– Егор в озеро не полезет, – Аля отобрала у Гришаева свою сорочку, сунула ее под подушку.

– Ну, кто ж его знает! – этнограф нацепил очки, посмотрел на нее поверх стекол. – Вдруг ему там что-нибудь подозрительное примерещится.

– Где – там?

– В озере. Я ж говорю, коварное озеро, с причудами.

– Егор плавает хорошо! – вообще-то она знать не знала, умеет ли Егор вообще держаться на воде, но не оставлять же последнее слово за этим выскочкой.

– А тут плавай – не плавай, – Гришаев хитро сощурился. – Тут силой ничего не сделаешь, по-другому нужно, по-умному.

– По-умному – это, простите, как?

– По-умному – это не бороться со стихией, а дождаться, когда водоворот утянет тебя на самое дно, а уж там, на дне, из водяного столба можно просто выйти, как из лифта. Ну, а дальше как повезет, – Гришаев состроил страшную рожу, – если хватит силенок и воздуха, чтобы выплыть на поверхность, – хвала тебе и честь, если не хватит – вечная память.

– Славная альтернатива, ничего не скажешь, – Аля поежилась.

– Зато есть хоть мизерная, но надежда на благоприятный исход, – Гришаев пожал плечами. – А если нахрапом да без ума – то финал может оказаться весьма печальным.