Печать василиска

– Специально для тебя припрячу, Алечка, – она заговорщицки подмигнула Але. – А то ж, если не припрятать, так налетят эти экологи окаянные, все подчистят, ни единой крошечки не оставят. Мне-то не жалко. Чего жалеть-то? Только хоть бы один из них спасибо сказал. Как добавки потребовать, так это непременно, а спасибам они не обучены. Еще учеными себя называют. Какие ж они ученые, если давеча я у того, что маленький и вертлявый, спрашиваю, что это за напасть такая наши липы точит и чем от нее избавляться, а он в ответ только плечами пожимает. Вот такие они ученые! Дипломы небось напокупали в своих столицах, а сами ничегошеньки не знают. А липы я, пожалуй, на днях побелю. Ну и что, что это липы, а не яблони! Дерево – оно и есть дерево, для жуков-червяков без разницы. А ты, красавица, сейчас сильно-то не наедайся, – домработница с одобрением посмотрела на уже несколько минут как пустую Алину тарелку. – Мне не жалко, не подумай плохого. Просто вечером на озере пикник намечается: шашлыки, вино, салатики – это замест ужина. Ужин я сегодня уже готовить не буду, мне и вчерашних хлопот хватило.

– Это Игнат Петрович пикник организует? – спросила Аля.

– Нет, хозяин велел мне все подготовить, но сам, похоже, из дому не выйдет. Нехорошо он что-то себя сегодня чувствует. Вон Елена Александровна целый день с лекарствами носится, злющая, как черт. Она завсегда такая, когда хозяину плохо, – Марья Карповна перешла на шепот: – Любит она его уже давно.

– В каком смысле – любит? – уточнила Аля.

– А в таком и любит, в каком женщина может мужчину любить. Дед-то твой, хоть кожей и болезный, но в остальном мужик еще хоть куда, да и жених завидный. Тут многие хотели бы его к рукам прибрать, да только Игнат Петрович никого до себя не допускает. Вот только Елену Александровну, потому как она ему верой и правдой уже почитай двадцать лет служит, а это, согласись, срок. За такой срок уже можно разобраться, чего человек стоит и чего от него можно ожидать. А мужику ж одному никак нельзя, он же без женской ласки дичает и дурным становится. Вот наша Елена Александровна и старается, чтобы...

Договорить Марья Карповна не успела, потому что в кухню вошла экономка – легка на помине. Она окинула Алю и домработницу внимательным взглядом и тут же ледяным тоном поинтересовалась:

– Мария Карповна, что там с шашлыками? Молодые люди спрашивают, зажигать им мангал или еще повременить?

– Так пусть зажигают! – домработница засуетилась, загремела посудой. – А у меня готово все давно. Что ж тут готовить-то?!

– В таком случае на сегодня можете быть свободны, – экономка задержала взгляд на Алином перстне и, больше не говоря ни слова, вышла из комнаты.

– Вот ведь командирша! – злым шепотом сказала Марья Карповна. – Раскомандовалась тут! А у меня, между прочим, такие же права, как и у нее, и главной ее никто не назначал. И вообще, я хозяина с самого детства знаю, мы с ним вместе росли, если хочешь знать. А эта живет в Полозовых воротах без году неделю, а уже командует!

Аля сочувственно покивала головой. Похоже, она была более чем права – скрытых течений в поместье предостаточно. Скрытых течений и скрытых конфликтов...

Идти на пикник не хотелось, но как тут не пойдешь, когда сначала в ее комнату заглянул Егор, напомнить о вечеринке, а потом с интервалом в десять минут Толик и Николай.

– Алевтина, там танцульки намечаются! – Толик, похоже, просто ходить, просто стоять и просто говорить не умел. Он пританцовывал на пороге Алиной комнаты, размахивал руками и забавно таращил круглые, как пуговицы, глаза. – Сначала вдарим по шашлычкам, потом зашлифуем это дело шампусиком, а потом будут танцульки. Алевтина, ты это... ты запомни, первый танец мой! – он с такой же легкостью, как недавно Егор, перешел на «ты». – Сейчас к тебе Колян припрется, – Толик с опаской выглянул в коридор, а потом уставился на Алю своими глазами-пуговицами, – тоже станет клинья подбивать. Так ты ему скажи, что ему ничего не обломится, что я уже все танцы застолбил. Лады?

Обижаться на это чудо природы никак не получалось, точно так же не получалось воспринимать его всерьез.

– Лады, – Аля, пряча улыбку, кивнула, не стала расстраивать Толика известием, что по части танцев он вовсе даже не первый, что Егор его уже опередил.

– Ты, главное, не забудь Коляна отшить. А то как по болотам жаб да кузнечиков ловить, так Толик, а как амуры крутить, так Колян. Сегодня я буду амуры крутить, а он пусть с жабами целуется или с экономкой этой чокнутой!

Похоже, в том, что Аля не откажется крутить с ним амуры, Толик даже не сомневался. Просто поразительная самонадеянность! Аля едва успела перевести дух от такой напористости, как в дверь снова постучали.

На сей раз на пороге стоял Николай. Наверное, по случаю официального визита одет он был в наглаженные брюки и белоснежную рубашку. Признаться, наряд этот импозантности ему не добавлял. В камуфляже высокий и немного грубоватый Николай выглядел гораздо органичнее.

– Добрый вечер, Алевтина! – В отличие от своего импульсивного дружка Николай решил проявить вежливость, а не брать быка за рога. – Я тут это... проходил мимо и решил узнать, вы сегодня намерены присутствовать на пленэре?

Ишь ты, слово-то какое витиеватое – пленэр! Из одного ряда с променадом и моционом.

– Намерена.

– Это хорошо, – Николай расплылся в довольной улыбке, а потом после небольшой паузы добавил: – Там танцы будут. Мы с Егором вынесем во двор музыкальный центр, музыку включим хорошую. Вы какую музыку любите, Аля? Есть очень лиричные композиции... – он выжидающе замолчал.

– Я люблю всякую музыку, – Аля неопределенно махнула рукой, – и лиричную в том числе.

– В таком случае могу ли я рассчитывать на танец? – Николай расплылся в смущенной улыбке.

– Можете, только не на первый.

– А что случилось с первым, позвольте полюбопытствовать? – он озадаченно нахмурился, но Аля успела заметить, что в карих глазах его пляшут озорные чертики.

– А первый уже занят.

– И кто ж этот счастливчик?

– Ваш товарищ Анатолий.

– Наш пострел везде поспел! – густые брови Николая сошлись в одну сплошную линию. – Опередил-таки паршивец! – Он так же, как давеча Толик, выглянул в коридор и, убедившись, что их никто не подслушивает, сообщил: – Алевтина, считаю своим долгом предупредить, что Анатолий танцует просто отвратительно. Я знаю несколько случаев, когда после танцев с этим окаянным дамы попадали в травматологию с оттоптанными ногами. Алевтина, одумайтесь! Не совершайте непростительную ошибку!

Удержаться от смеха ей не удалось, уж больно забавной была эта парочка.

– Я подумаю, – пообещала она.

– Подумайте-подумайте! – Николай улыбался, и чертиков в его глазах стало на порядок больше. – Значит, не забыли? Пленэр в семь вечера, сбор у причала. Но советую ориентироваться по запаху, принимая во внимание кулинарные способности нашей Марьи Карповны, шашлык обещает быть просто потрясающим. Ну, я пойду, отгоню Толика от мангала, чтоб чего не испортил, – он махнул на прощание рукой и вежливо прикрыл за собой дверь.

* * *

Про запах Николай не соврал: шашлыками запахло еще в начале седьмого, причем запахло так, что аж слюнки потекли. А без пяти семь в Алину дверь снова постучались.

На сей раз визит вежливости ей нанес Егор. В руках он держал букет полевых цветов, и Аля запоздало вспомнила, что подаренные утром кувшинки из своей бывшей комнаты она так и не забрала.

– Готова? – он протянул Але букет и мимоходом заметил: – Там танцы намечаются, а ты в джинсах. Неромантично. Вот Эллочка, к примеру, вырядилась, как на парад – любо-дорого посмотреть.