Печать ворона

Иван подумал, что надо где-нибудь заночевать, и вспомнил про кемпинг. Надеюсь, денег у меня хватит, подумал он, поднимаясь с травы. От выпитого слег-ка штормило, но Иван не обращал внимания и зашагал в обратный путь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Если есть стадо, есть пастух.

Если есть тело, должен быть дух.

Если есть шаг, должен быть след.

Если есть тьма, должен быть свет.

В. Цой

В гостинице он снял комнату на одну ночь. Администратор объяснила, что номера забронированы приезжающими завтра туристами. Что ж, пусть будет одна ночь. Он не жить сюда приехал, а… Все равно денег хватит ненадолго. Он под-нялся на третий этаж и закрылся в номере. При взгляде на постель стало не по себе. Иван боялся спать. Полудрема в раскачивающемся поезде спасала от кош-маров, но здесь, в тишине и покое, он боялся своих снов. Ведь это не сны… А здесь, поблизости от Вороновой Гати, засыпать еще страшней. Но выспаться надо. Не будет же он всю ночь пялиться в окно или читать. О завтрашнем дне он ста-рался не думать.

Иван разделся и залез под пахнувшее хозяйственным мылом одеяло. Спать и не трусить, приказал он себе, зажмурил глаза… и полетел.

Иван летел один. Стая осталась внизу, в кронах вековых деревьев, подсту-павших к болоту. Он улетал от них, но сильный ветер сносил вниз, прижимая к лесу. Проносясь, он задевал верхушки сосен, и его черные крылья раскачивали их. Потом он увидел чайку. Белокрылая птица планировала над лесом, купаясь в го-лубом небе. Иван ринулся к ней, но воздух сгущался, не пуская его, а ветер сносил в сторону, прижимая к болоту. Иван отчаянно взмахивал крыльями, но неведомая сила волокла по воздуху, и он понял, куда. Он увидел поляну с вороньими гнездами, окружавшими вросшую в землю избушку. Иван опустился в одно из гнезд и понял, что тут его дом… Когти обхватили жесткие, влажные от крови прутья, ветер раскачивал хрупкое жилище, и Иван не понимал, почему он живет здесь? Ведь где-то все по-другому, не так. Он пытался вспомнить — и не мог, лишь на мгновение пелена расступилась, и Иван увидел другую жизнь. Он смотрел на нее, как младенец, радостно и изумленно, пока не понял, что никогда не будет там, что у него есть только стая… И отчаяние охватило его. Почему он здесь, а не там? Почему?

Злость прибавила сил, и он взлетел, черным метеоритом несясь прочь, на-встречу солнцу. Красный диск неспешно опускался за лес, поджигая верхушки де-ревьев, а Иван летел к нему, не желая оставаться во тьме. Под ним раскинулась просека, и в ее ярко блеснул металл. Ворон глянул: велосипед валяется на боку, рядом — маленькая фигурка. Она зашевелилась и села, и снизившийся над просе-кой ворон увидел девочку-подростка. Вот она пытается встать, хромает, теряя равновесие. Наверно, подвернула ногу. Иван заметил мужчину, выходящего из ле-са. Он не похож на грибника или туриста. И что-то заставило Ивана сделать круг. Ворон спланировал и сел на ветку.

— Дяденька, помогите, я ногу подвернула, — сказала девочка. Лицо мужчины, вышедшего из леса, не понравилось Ивану. Глубоко упрятанные в череп глаза, толстые, подергивавшиеся губы. Недобрый человек, как она не видит! Но кто еще ей поможет?

Мужик огляделся, и ворон увидел в его глазах тьму.

— Сейчас помогу, — сказал он, подходя к ребенку. Он взял ее за предплечье, дру-гой рукой ухватил велосипед. — Пошли.

— Мне надо туда! — указала рукой девочка, но мужик мотнул головой:

— Нет, идем прямо. У меня там машина.

Они прошли с сотню метров. Просека кончилась, далее вела еле заметная тропка. Мужик остановился, еще раз оглянулся и отбросил в кусты велосипед.

— Что вы делаете? — спросила девочка, непонимающе глядя на мужчину.

— Не бойся, идем, — он свернул с тропинки, направляясь в лес. Она запоздало дернулась, но как вырваться хромой?

— Не трогай ее! — крикнул Иван.

Человек услышал карканье ворона, повернул голову, и увидел сидевшую на дереве птицу. Девочка рванулась, но ее держали крепко.

— Отпустите, дяденька! — жалобно попросила она. Верзила гадко ухмыльнулся:

— Отпущу, но сначала ты кое-что сделаешь…

Он схватил девчонку, прижимая к себе, и потащил в лес.

— Пошли, прогуляемся!

— Помогите! — крикнула она, и крик резанул Ивана по сердцу.

— Будешь визжать, язык вырву! — рыкнул мужик, девочка испуганно затихла, и он тут же зажал ей рот.

Иван вспорхнул с ветки и полетел следом. Он увидел, как мужик повалил девочку наземь и стал на колени, расстегивая штаны.

— Не бойся, будешь лежать смирно — отпущу к маме, — пообещал он и схватил ребенка за горло, второй рукой сдирая трусы. Иван увидел заплаканные, полные ужаса глаза и… черная птица камнем упала вниз. Острый клюв вонзился верзиле в затылок. Он отпрянул и заорал, хватаясь за голову.

Ворон отскочил, летая вокруг него. Держась за штаны, мужик с испугом глядел на птицу, потом схватил валявшуюся ветку и запустил в Ивана. Увернуться было нетрудно, Иван взмыл вверх и спикировал на человека, целя клювом в лицо. Мужик пригнулся, ожидая, что ворон пролетит мимо, но Иван затормозил, захло-пав крыльями, и вцепился когтями в спину. Верзила замахал руками, но Иван не отступал и вился над ним, оглушительно каркая. Прикрывая руками голову, мужик бросился бежать, и Иван захохотал вослед.

Девочка лежала, с ужасом глядя на ворона, приземлившегося неподалеку. Но огромная птица не нападала, чинно расхаживала вокруг, посматривая умными и черными, как ночь глазами.

— Спасибо, птичка, — прошептала девочка. Ей было страшно, и она медленно от-ползала к тропинке. Иван хотел сказать, что бояться нечего, но знал, что девочка услышит лишь вороний грай. Чтобы ее не пугать, он вспорхнул на дерево и осмот-релся вокруг. Заклеванного подонка простыл след, но как она выберется из леса? До ближайшей деревни идти и идти. А уже темнеет, скоро ночь. Она легко заблу-дится, а эта тварь еще может вернуться… Надо как-то помочь, позвать людей. Но как?

Иван вдруг понял, что не один. Он огляделся: на ветку напротив опустился ворон, и с небес донеслось отрывистое карканье. Птицы слетались на поляну, словно на зов. Но Иван не думал звать их! Он видел, что девочка испугалась и, прыгая на одной ноге, пыталась уйти с поляны. Нет, так она далеко не уйдет. Тем более от них.

Стая смотрела на девочку, и Иван ощутил их голод. Откуда они узнали? Его гнев привлек их! Иван испугался. Он знал, что более всего они любят свежую, со-чащуюся кровью плоть. Будь здесь тот мужик, он не встал бы у них на пути, но ребенок… Они ее не получат!

— Прочь! — приказал Иван. — Летите прочь!

Птицы зашевелились, не торопясь исполнять приказ, и Иван испугался по-настоящему. Здесь он был лишь одним из них, не больше, но и не меньше…

Девочка забралась под поваленное дерево и сжалась в комок. Ворон опус-тился перед ней и, не спеша, подошел ближе. Ребенок схватил ветку и судорожно сжал в кулаке.

Другой ворон слетел вниз, загородив собой девочку.

Две птицы замерли, топорща перья, стая и пара испуганных детских глаз безмолвно следили за ними.