Печати Мирана

– Ты - нет, знаю, - вздохнул Цилеш, - но в ближайшее время сама убедишься, что твои старания ничего не дадут.

Короче говоря, разговор с консультантом оставил у меня горькое послевкусие и чувство какой-то безысходности. И вскоре я убедилась, о чем говорил зитарец. Дальше стало только хуже.

Два дня, которые я провела под допросами, я была отрезана от внешнего мира. У меня изъяли браслет, позволяя общение только с Цилешем. Когда безопасники поняли, что добиться от меня каких-либо ответов, подтверждающих вину отца, не выйдет, они приняли решение меня отпустить. Насколько я поняла, за это время наше жилье было разобрано практически по винтикам. Аэролет отца, его документы, коммы и другие устройства, в том числе все роботы и андроид, были вывезены из нашей квартиры на проверку. Скорее всего, безвозвратно. Я с ужасом представляла разгромленную квартиру, в которой осталась одна. Но решила взять себя в руки и не падать духом. Правда, за два дня информационной изоляции даже не представляла, какая буря дерьма ждет меня после выхода из управления.

Информация об отце, его побеге и преступлениях была ВО ВСЕХ местных СМИ. Словно ее специально слили, чтобы еще больше усугубить его положении и очернить сильнее. На зитарских гало-ресурсах Советника Константина Разина выставляли каким-то закоренелым преступником, не упомянув ни о чем, что он сделал для планеты и ее жителей. Зато все обвинения были перечислены в подробностях, со смаком, так сказать. Про меня там тоже рассказали, правда только мельком. Но ситуация явно приобретала какой-то катастрофический размах.

Я знала, что происходящее отразится на мне. Но не представляла, что это произойдет так быстро и так сильно. Во мне все еще теплилась надежда, что это какая-то огромная ошибка, которую я исправлю. Хоть кто-то, помимо меня, особенно из тех, кто знал папу лично, явно будет на моей стороне.

Но я ошиблась. Я во всем ошиблась.

Глава 3: Военная академия

Планета Зитар. День назад

Кира Разина

В голове рисовался план дальнейших действий: выйти на коллегу отца, Александра Коха, на его бывшую пассию, Лию, поговорить с ректором военной академии, полковником Риво, привести в порядок квартиру, обзвонить своих друзей и связаться с мамой.

Именно от последнего пункта у меня в животе сжался тугой ком. С матерью отношения у меня были очень специфичными. После ее развода с отцом и моего решения остаться с ним, она практически вычеркнула меня из своей жизни. Мы разговаривали раз в месяц, и каждый такой гало-звонок уже через пару минут превращался для меня в настоящую пытку. Но я почему-то упорно продолжала каждый месяц ей звонить, так и не сумев оборвать эту связь до конца.

Мама была для меня чужой, незнакомой и непонятной женщиной. Создавалось ощущение, что я всегда являлась для нее каким-то лишним элементом, и когда этот элемент из ее жизни исчез, она только порадовалась. Именно поэтому, узнав о расставании родителей, я без колебаний решила остаться с отцом и уехать с ним с Земли. И, знаете, никогда не жалела, что поступила именно так, пусть тогда эта ситуация очень меня травмировала.

Я уже предполагала, что скажет мама: что весь такой из себя правильный и честолюбивый папа в действительности оказался плохим человеком, и она всегда это знала. Что он вырастил меня неблагодарной дочерью и привил неправильные ценности, позволив самой выбирать свой путь и дав слишком много свободы. Что, так и быть, она мне поможет. Хотя нет, скорее всего, толком не поможет, только если на словах, потому что произошедшее может негативно отразиться на ней и ее семье. Так... Прополоскает мозги, польет грязью, поучит жизни, а дельного ничего не скажет и не посоветует. Максимум - предложит вернуться “домой”, на Землю, чего я делать очень не хочу, там я уже чужая. А, возможно, и всегда была чужой. Планета моих предков давно перестала быть для меня домом. Впрочем, Зитар таковым тоже так до конца и не стал, пусть даже во мне есть и зитарские корни. Домом эта планета была условно, пока рядом был близкий, родной человек, пока мир вокруг не начал рушиться и трещать по швам. Пока привычная, спокойная и предсказуемая жизнь не перевернулась с ног на голову. Но в данный момент я этого до конца еще не осознавала. Еще думала, что на Зитаре мне помогут. Наивная Кира...

***

Прямо из управления мой путь лежал в военную академию Алмала, в которой на училась на последнем курсе по профилю “специалист по безопасности”. До выпуска мне в данный момент оставалось чуть больше трех месяцев. Потом я бы получила звание лейтенанта и возможность работать в управлении безопасности Зитара или других военных структурах планеты.

Возможно, вы назовете мой выбор профессии специфичным для довольно хрупкой на вид молодой женщины, но, поверьте, когда вы узнаете историю, которая стоит за этим выбором, то поймете - если я что-то для себя решила, то буду стоять на своем до последнего. Я унаследовала от отца упорство в достижении целей, убежденность в своей правоте и несгибаемую силу духа.

Я всегда была такой, упорной, упертой и, честно говоря, довольно самонадеянной. Правда, когда-то эти качества чуть не увели меня в совершенно противоположную моему текущему выбору жизненного пути сторону. Темную сторону. Ту самую, где в данный момент по мнению СМИ и безопасников находился мой отец. В чем-то мама может быть права. Отец давал мне много свободы, с ранних лет позволял набивать собственные шишки, доверяя мне безоговорочно, что в какой-то момент чуть вышло нам обоим боком.

Громкий, почти скандальный развод родителей и переезд на чужую планету с совершенно другим укладом жизни, да еще и в довольно неспокойном и сложном подростковом возрасте дали свои плоды: я забунтовала и возомнила себя взрослой и самостоятельной. Скорее всего, пыталась таким образом справиться со стрессом и новой для себя обстановкой. Я чувствовала себя несколько потерянной, не знала толком, что делать дальше и в каком направлении идти. Хорошо училась, несмотря на “бунт”, но потеряла какие-то моральные или жизненные ориентиры. Хотя мама утверждала, что я просто “взбесилась с жиру”.

Папа был слишком погружен в налаживание своей политической деятельности, а я была слишком предоставлена сама себе. Как итог - сомнительные знакомства, поступки, о которых сейчас стыдно вспоминать, эксперименты с внешностью, и, наконец, попадание в управление безопасности Зитара в отсек по работе с несовершеннолетними за мелкое правонарушение - мы с друзьями угнали чужой аэролет. Точнее, формально это был аэролет родителей одного из моих “подельников”, но это уже детали. Даже юношеских аэро-прав в тот момент ни у кого из нас не было.

Мы не разбили тот транспорт, никто по нашей вине не пострадал. Скажу больше, мы и пролететь-то смогли всего ничего. Но факт остается фактом.

Слава высшим силам, мне в тот непростой период хватило ума не подсесть на какую-нибудь клубную дрянь, в отличие от многих моих знакомых, не потерять девственность с первым встречным и не влипнуть в более серьёзную переделку (хотя, возможности были, признаюсь честно).

Нас тогда запихнули в отсек для малолетних преступников, запугивали и подвергли давлению, несмотря на наш юный возраст. До тех пор, пока не выяснили наши личности и не пригласили родителей. Не сразу. Пришлось провести в отсеке несколько не очень приятных, даже жутких часов среди откровенно пугающей компании, которая красочно иллюстрировала, какое будущее нас ждет, если мы не остановимся вовремя.

Тогда в управлении безопасности Зитара нравы и порядки были еще жестче, чем сейчас. Не знаю, что бы со мной было, если бы не отец.

Наверное, это стало последней каплей в терпении папы, потому что ту боль и разочарование, которое я увидела у него в глазах, я запомнила навсегда. И еще это стало каким-то переломным моментом для меня самой. Только когда я столкнулась с “той стороной”, пусть и в довольно легком ее проявлении, то осознала, как сильно могу влипнуть и подвести папу. Я отчетливо помню, как мне было невыносимо стыдно и страшно. Страшно от того, куда мое поведение может меня привести и какие последствия иметь для моей маленькой семьи. Я была так сконцентрирована на собственных переживаниях и попытках их заглушить, что чуть не испортила и свое будущее, и отношения с отцом. Была маленькой незрелой эгоисткой в какой-то мере. Пришло ошеломляющее понимание, что я никакая не смелая и не взрослая, а глупая, запутавшаяся, самонадеянная девчонка, которая не оправдала отцовского доверия. Что если бы не папа, безопасники Зитара бы меня не щадили, переживали бы и выплюнули. А клеймо малолетней преступницы поставило бы крест и на отцовской карьере.

Именно тогда мне как-то неожиданно для себя самой захотелось делать что-то правильное и важное. Не быть как они, эти безопасники. Но тоже бороться за справедливость. Юношеский максимализм? Возможно, что так. Но я увидела для себя какую-то цель. Неожиданную, но четкую. Впервые за долгое время. А еще мне захотелось сделать так, чтобы папа мной по-настоящему гордился и, наверное, простил меня за мое поведение. И выбрала я для этого, прямо скажем, довольно радикальные методы. И взялась за осуществление своих новых стремлений с тем же упорством, с которым до этого шла в тень.