Пекарь-некромант 2

«Мэтр, заклинание «чувство лжи» ещё действует?»

«Разумеется, юноша, - сказал профессор Рогов. – Вы не просили остановить его работу».

«Пусть работает. На хорошее дело магии не жалко».

– Я верю тебе, уважаемый, - сказал я. – Успокойся. Тебе нечего бояться: я добрый – собачки остались на улице, они не голодные. Мы пришли сюда, чтобы уладить недоразумение. Твои хозяева передали мне «привет». Я получил его. И теперь мне хотелось бы сделать им ответную любезность. Спокойно! Я не стану ничего передавать через тебя, не переживай. Скажу им всё, что собирался, лично – глаза в глаза.

Похлопал парня по щеке.

– Расслабься.

На полшага отдалился от прилавка.

«Нужно было бросать в него «ужас» третьего уровня, - сказал я то ли профессору, то ли сам себе. – А то и второго. Он и без заклинаний бы меня испугался. Я и сам себя теперь иногда побаиваюсь».

– Всё? – спросил я. – Успокоился?

Продавец шмыгнул носом. Кивнул.

Падение в обморок не случилось.

– Молодец, - сказал я. – А теперь позови сюда своих хозяев. Мастер Фетрик меня не интересует. Не будем отвлекать уважаемого человека от работы. Я бы хотел увидеть его деток. Тех рыжих парней, что обидели моего пекаря. Уверяю тебя: убивать их я не стану. Объясню твоим дружкам, что они плохо поступили, когда избили Полушу. Расскажу им, как мы будем жить дальше.

Парень продолжал мне кивать, помахивал ресницами. Не заметил в его глазах работы мысли – увидел там лишь своё отражение.

Пришлось его поторопить.

– Ступай, уважаемый! Слышишь меня? Приведи своих приятелей. Скажи им, что мастер Карп желает с ними побеседовать – по душам.

Приободрил парня улыбкой.

Тот вздрогнул, точно я не улыбался ему, а скалил зубы. Не сразу, но продавец всё же решился сойти с места. Не выпуская меня из виду, узкоплечий добрался до двери в пекарню, несмело толкнул её рукой – скользнул в щель. Дверь в зал с печами здесь находилась там же, где и в моём магазине (что подтверждало мою догадку о том, что пекарни строили по одному проекту).

Я остался в зале один.

Снова огляделся.

«Покупателей в магазине нет, - отметил я. – Но если судить по голосам, в пекарне сейчас работает куча народа. Да и дым валил из труб – обратил внимание, когда шёл сюда. Печи не простаивают. Конкуренты работают. Что они там делают, старый? И зачем?»

«Я почём знаю, етить тебя? – сказал призрак. – Может заказ у них какой? От караванщиков или из местной обители. Те и другие берут хлеба много, но за бесценок. Я не любил с ними связываться. Но в плохие времена лучше получать хоть какие-то деньги, чем сидеть без работы. А у старого Фетрика сейчас времена не лучшие».

Взгляд коснулся сваленного на стеллажах в кучу хлеба. Пользуясь моментом, я решил изучить изделия конкурентов. Взял с ближайшей полки тёмный каравай. Повертел его в руках. На вид – копия того, что выпекал Полуша. Вот только этот не казался свежим. Никакой хрустящей корки. Да и запах его показался мне уж слишком кислым – товар «второй свежести».

Я представил, сколько дней засирали поверхность этого хлеба мухи. Скривился от отвращения.

«Неудивительно, что клиенты этой пекарни сбежали ко мне – они приняли мудрое решение, - сказал я. – А ты, старый, ещё говорил, что я плохой пекарь. В сравнении с этими бракоделами я настоящий мастер».

Вернул каравай на полку, где заметил парочку дохлых насекомых.

И тут же увидел, как в магазин ввалились те самые мужики, с которыми в прошлый раз повстречался у входа в Красный переулок.

Все трое мужчин – гладковыбритые, со схожими приплюснутыми раскрасневшимися от жары носами, наряженные в поварскую униформу, перепачканные мукой. Из-под одинаковых замусоленных шапок выглядывали вихри тёмно-рыжих волос. Не позабыли пекари прихватить и своё оружие – те самые дубины-скалки, что приглянулись мне ещё в прошлый раз.

Продавец выглядывал из-за спин приятелей, что-то тем нашёптывал – я не расслышал ни слова.

Рыжие взмахнули руками. И дубинами.

Улыбнулись.

– Карп?!

– Очуметь!

– Сам пришёл!

– Один?

– Похоже.

– Вот это да!

– Какой молодец!

– А я вам говорил!..

Рыжие смотрели мне в лицо, улыбались. С их появлением в магазине стало шумно, тесно и душно. Почудилось даже, что исчезли мухи (спрятались на полках за караваями?). Братья выстроились у стены – взяли наизготовку дубины. Ну точно команда бейсболистов перед игрой! Не умолкали. Причём, говорили не со мной – жонглировали репликами друг с другом.

– Может бате сказать?

– Зачем?

– Сами ему башку открутим!

– Про золото не забыли?

– От Мамаши Норы!

– Два золотых!

– Не помешают!

– А то!..

Рыжие засмеялись.

Не уловил в их словах ни одной шутки (невнимательно слушал?). Но не расстроился по этому поводу. Веселиться вместе с рыжеволосыми пекарями не входило в мои планы.

«Действуй, мэтр».

Я собирался веселиться в одиночку.

Рыжие выронили оружие – повалились на пол. Узкоплечий продавец остался стоять – приоткрыл рот от испуга и удивления. Я указал ему на прилавок.

– Иди туда.

Парень не стал спорить. И не решился сбежать. Юркнул за прилавок, вцепился руками в столешницу. Его пальцы побелели от напряжения. Я не уверен, что смог бы сейчас их разжать. Но не собирался это проверять. Одного за другим я перенёс рыжих пекарей к прилавку, усади их на пол. Те вращали головами, хлопали глазами, открывали рты – не издавали ни звука.

Формулу «местного паралича» мы с профессором отработали ещё на Сверчке и Мамаше Норе. Вот только в этот раз я велел Мяснику добавить в неё ещё и «немоту». Потому что не намеревался беседовать с рыжими. Да и сомневался, что у меня бы это получилось. Уже понял, что те предпочитали общаться друг с другом. Заставил их помолчать: так они меня хотя бы выслушают.

Пощёлкал пальцем, привлекая к себе внимание. Мухи в зале ожили, заметались, вычерчивая в воздухе причудливые траектории. Услышал за спиной тихое поскрипывание. Обернулся. Заметил, как с улицы заглянула хитрая мордочка Надежды. Собака сощурила глаза, привыкая к освещению. Погрозил ей кулаком – Надя фыркнула, но скрылась за дверью.

Обратился к сидевшим на полу пекарям.

– Уважаемые, - сказал я. – Прошу внимания.

Подождал, пока мужчины прекратят попытки заговорить – сообразят, что помолчать им всё же придётся. Видел, что пекарей расстроила невозможность обменяться с братьями, по обыкновению, бессмысленными короткими фразочками. Но мужчины сумели успокоиться – сомкнули губы. Перестали посматривать друг на друга. Взгляды рыжих скрестились на моём лице.

– Вот так-то лучше.

Кашлянул, прочищая горло.

– Хочется мне вам сказать… уважаемые, - произнёс я, - что такое есть наша конкуренция. Вы слышали от отцов и дедов… хм… Нет, не так. Зайду с другой стороны. Конкуренция, уважаемые – это борьба между производителями товаров и услуг за наиболее выгодные условия производства и сбыт этих самых услуг и товаров. В нашем с вами случае – хлебобулочных изделий. Конкуренция бывает относительно честной… и обычной – такой, как у нас с вами. В нашем с вами случае вы проиграли конкуренцию в тот самый момент, когда я купил пекарню старого мастера Потуса. Осознайте это. И смиритесь.