Пекло

Выудить у Безликого полезные сведения – а повезет, то даже пакаль, – можно было лишь одним способом, и мы его уже обсуждали. И не только у Безликого, если на то пошло. Любой наш противник тоже мог встречаться в Скважинске с «серыми». Или, как минимум, что-то знать о них. Я сомневался, что сегодня в мире найдутся охотники за пакалями, которые не слыхали о появлении в аномальных зонах этих загадочных человекообразных существ.

Я понадеялся на то, что аль-Наджиб тоже достаточно хитер. А также умеет быстро ориентироваться в обстановке и грамотно блефовать. Да, сегодня он разучился телепортироваться без пакалей, но и раньше он делал так не всегда. Нарисуйся наш «серый» на АЗС обычным способом, из ближайших кустов, в этом не будет ничего подозрительного. Ну или почти ничего, но ему хватит ума подыскать себе оправдание.

Мы не слышали, о чем говорили Кальтер и Демир-паша. И даже не видели их во время этой беседы. Со своей позиции я наблюдал лишь размытые тени на асфальте, а тех, кто их отбрасывал, скрывал от меня угол шиномонтажного бокса. Безликий неспроста выбрал для разговора с «серым» место, где их нельзя было разглядеть с подступов к станции. Хитрый ублюдок всегда все продумывал до мелочей с присущей ему педантичностью!

Впрочем, она же являлась характерной приметой, по которой я сразу понял, что аль-Наджиб наткнулся именно на Кальтера. Аккуратность, с которой тот скрывался от наших глаз, являлась его визитной карточкой. Рассредоточившись к востоку от бензоколонки, мы могли накрыть ее шквальным огнем, но по-прежнему не видели ни одной отчетливой цели. Кроме, разве что, смутного силуэта женщины, сидевшей в операторской будке. Но разглядеть, кто это – приемная дочурка Кальтера или здешняя кассирша, – отсюда было нельзя.

Разговор шейха и Безликого продолжался несколько минут. Я уже начал подумывать, что все идет как надо, когда раздался пистолетный выстрел. А вслед за ним – громкая арабская брань, подтвердившая, что у «серого» возникли крупные неприятности. Которые, однако, очень скоро для него закончились. Прежде, чем я отдал приказ атаковать, послышались еще два выстрела, и брань прекратилась. После чего нашим взорам предстали сам стрелок и его напарница, решившие удрать от нас на той же машине, на какой они сюда прибыли.

И им это удалось. Несмотря на наши старания, эта парочка вырвалась со взорванной Гробиком АЗС. И хуже того – едва не оставила нас самих без транспорта! Если бы не Крамер, которая вовремя заметила рванувший в ее сторону автомобиль и смекнула, что может сделать его водитель, мы бы застряли на той окраине, а Безликий бы от нас скрылся. Схватив подвернувшуюся под руку палку, Шира выкинула нечто из ряда вон выходящее – заставила некогда лучшего ведомственного ликвидатора отказаться от своего плана! Наверное, тот в свете фар не разглядел, кто и с каким оружием на него нападает. И решил, что будет глупо вырваться из одной засады и тут же угодить во вторую. В ином случае я сомневаюсь, чтобы Кальтер спасовал перед какой-то бабой с дубиной и пустился от нее наутек.

Забирать тело шейха нам было недосуг, поэтому пришлось бросить его здесь до лучших времен. Ну а если лучшие времена для нас не настанут – значит, просто бросить и забыть о нем. Так, как это практиковалось в Ведомстве, когда выполнение задания стояло превыше всего, и у нас не оставалось времени, чтобы позаботиться о своих убитых, а порой даже раненых. Убегающий Кальтер был для нас приоритетной целью, и мы рванули за ним в погоню, не мешкая ни секунды.

Долго ли, коротко ли, но, вернувшись в Скважинск, этот ублюдок сумел пристроиться к армейской автоколонне тогда, когда мы уже взяли его «Субару» на прицел гранатомета. Ловкий ход, спору нет. Однако я на месте Безликого воздержался бы от того, чтобы праздновать победу, даже промежуточную. Не знаю, как насчет его конспиративной легенды – наверное, она хороша, раз он не боялся маячить под носом у военных, но наша легенда и поддельные документы тоже почти безупречны. Официально полковник Родион Грязнов числился мертвым. А с моею наголо выбритой головой, а также бутафорскими очками и бородкой-эспаньолкой во мне было трудно признать меня прежнего.

Как долго Кальтер и его напарница планировали пользоваться халявным прикрытием, мы не знали. Но все это время мы с тем же успехом могли держать их в поле зрения. Что было даже проще, чем если бы Кальтер оказался один. Во-первых, беспокойство о дочери, когда мы будем находиться рядом, не позволит ему сохранять прежнее хладнокровие. Это отразится на взвешенности принимаемых им решений и, не исключено, подтолкнет его к ошибкам. А во-вторых, как нам стало ясно еще в Дубае, дочь Безликого не обладает той выдержкой и подготовкой, которыми знаменит ее приемный папаша. Захватить ее нам будет гораздо проще, после чего Кальтер окажется у нас на коротком поводке. Нам останется лишь решить его дальнейшую участь. И что-то подсказывало мне: вряд ли я стану долго колебаться насчет того, как с ним поступить…

– Вот сучий потрох! – прокомментировал Бледный последний маневр наших врагов. – А я-то думал, что сейчас Гробик точно сделает из этого гада подгоревший гуляш! И почему эти вояки поехали здесь, а не по соседней улице!

– Ладно, отставить кулинарные фантазии! – ответил я. – Садись им на хвост, но держись метрах в двадцати позади. Безликий хочет поиграть с нами в «паровозик»? Почему нет – давай поиграем. Главное, мы его не упустили, а дальше будет видно.

– Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, – проворчал майор, тоже как бы пристраиваясь к колонне, но не приближаясь к замыкающей ее «Субару». – Вопрос в том, куда мы движемся и надо ли нам вообще в ту сторону?

– Мы движемся за пакалем. И будем до поры до времени придерживаться этого плана. Тем более что у нас есть чем крыть козыри Кальтера… Кстати, Шира, я уже поблагодарил тебя за то, что ты спасла наши покрышки?

– Нет еще, – буркнула с заднего сиденья Крамер. На нее гибель шейха произвела куда большее впечатление, чем на нас, хотя она знала его от силы полтора часа. Ей было трудно смириться с тем, что человек, который только что сидел с нею рядом, теперь лежит мертвый на горящей бензоколонке. Что ж, если хочет работать с нами, пусть привыкает, что подобный конец может настичь каждого из нас, включая ее. В моей команде никаких поблажек женщинам не предусмотрено.

– Ладно, потом поблагодарю. А сейчас позволь спросить: ты точно не передумала выйти из отряда закройщиц тюремных фуфаек и вступить в наш отряд? Просто, сама видишь – мы тут не с церковными лавками воюем. Наши противники пострашнее обкраденных попов и распускающих руки вертухаев. Они не станут подавать на тебя в суд, а сами пустят тебе кровь, дай только им такой шанс.

– Нет, не передумала, – отозвалась Шира. – Я смерти не боюсь и на кровь успела насмотреться. Просто ваш арабский друг, он… он покинул нас так внезапно, что меня это немного… сбило с толку.

– В нашей работе случаются вещи и похуже, – заметил я, довольный тем, что она держит себя в руках и не задает лишних вопросов. – Как там насчет твоих снов? Есть просветления?

– Вообще-то в последнее время мне было некогда предаваться воспоминаниям, – огрызнулась она. – Да и вам наверняка тоже.

– Говорят, нервные потрясения часто помогают вспомнить то, о чем мы напрочь позабыли, – заявил я.

– Это у кого тут, позвольте спросить, нервное потрясение? – возмутилась она. – Может, у вашего белобрысенького умника? То-то, гляжу, он весь такой понурый сидит.

– Ты еще не окончила школу, а этот умник перерезал во славу своего неблагодарного отечества столько вражеских глоток, сколько ты за всю жизнь комаров не убила, – возразил я. – И медалей у него до того, как всех нас с позором разжаловали, был, наверное, целый пуд с гаком. И смерти он столько раз в лицо хохотал, что старухе с косой после его насмешек даже валерьянку пить приходилось. Так что это у меня быстрее нервы сдадут, чем у Бледного. А про тебя и говорить нечего.

– Да будет вам скромничать, босс, – счел своим долгом поблагодарить меня за подобное заступничество майор. – Вы да Кальтер – последние люди, кого внешней разведке этой страны следовало выгонять из своих рядов. А всему виной дурацкая политика, будь она неладна…