Пельмени

Личико походило на баклажан, Толик вглядывался, но из-за опухоли все было пухлое и непривлекательное.

Толика затошнило, он старался себя успокоить, тошнило явно из-за волнения. Он подошел ближе, взял руку малыша и пальцами погладил.

– Брат! Давай выкарабкивайся, я хочу с тобой в футбол поиграть! – глотая слезы, тихо произнес Толя.

Потом в палату заглянула Света и махнула рукой. Толик вышел, вытирал слезы и шмыгал носом. «Хорош брат, имени не знаю», – размышлял, как спросить имя малыша, чтобы попросить бабушку, чтобы та помолилась в храме, о здоровье малыша.

Как только вышли из отделения, Толя спросил у Светы.

– Простите, я имя не помню мальчугана, – разводя руками, пытаясь раздеться, и от переизбытка чувств взволнованно произнес он.

– Никита, ему всего четыре годика и вот такая трагедия, – всхлипнула Света.

Они молча спустились на первый этаж, Люда сидела, принимала нового пациента, и разговаривать некогда было. Света проводила Толика на выход, и прежде чем закрыть дверь, он спросил:

– А можно, я завтра приду до брата, проведать его.

– Хорошо, я скажу. Ты мне номер телефона оставь, – Толя продиктовал номер, она записала в телефон, набрала, в кармане у него зажужжало. – Это мой, запиши.

– Света, так а в чем я герой-то?

– А, ты же не помнишь! Ты же этому Никите кровь свою отдал, ты вчера оказался единственный с первой группой крови. Ты ему братом стал, спас от смерти, он теперь выкарабкается!

Такого Толик точно не ожидал услышать.

– Я, который боится вида иголок и всех видов уколов, – он обхватил голову руками и закрыл глаза.

Потом он долго сидел в машине и размышлял. Время остановилось, он никуда не торопился, вспоминал Никитку и думал, думал, чем ему помочь.

11

Недалеко от больницы, за парком зазвучал колокольный звон. «Тут рядом церковь, если сам не знаешь, чем помочь, надо обратиться к Богу за помощью. Так, всегда мне говорила моя бабушка».

Он вышел из машины и пошел на звон колоколов.

Возле невысокого храма стоял народ и о чем-то оживленно спорили. Подходя ближе, Толя услышал обрывки фраз: «Голос потеряла», «Перенервничала», «Говорят, вчера парня какого-то спасала».

Он поднялся по ступенькам и больше не слышал ничего. Открыл двери и вошел внутрь, его обдало запахом ладана. Возле свечной лавки хотел спросить, но из алтаря вышел священник с Евангелием. Свечная показала указательным пальцем – помолчать. Толик стоял и рассматривал храм. Стены покрыты росписью сюжетов из библейских событий, свечи вдохновляли на умиротворение, чтобы остановиться и подумать о скоротечности жизни.

Благодаря Елизавете, он понимал церковнославянский язык, но исполнить мечту любимой бабушки, он так и не решился. Он так ей и сказал: «Это твоя мечта, чтобы я стал чтецом, а самая наверно желанная увидеть меня священником, но боюсь вас огорчить, это только ваша мечта!»

После этих слов бабушка больше никогда его не заставляла ходить с ней в храм. И можно сказать, что он почти забыл сюда дорогу, но малыш Никита, там цвета баклажана один на один в борьбе за жизнь. Ему нужна помощь, наконец, священник зашел в алтарь, и Царские врата закрылись.

Толик повернулся к женщине со свечами, он не успел спросить:

– Простите, можно узнать как там маленький мальчик?

– Стабильно, в реанимации, – машинально ответил он. А потом немного помолчав, спросил. – А вы, за какого мальчика спрашиваете?

– Как за какого мальчика? Вы же вчера рассказывали. Что мальчик, по имени Никита лежит в реанимации и нужна молитва. Мы вашу просьбу передали вчера в монастырь игуменье, пообещали помолиться.

– Уже и здесь побывал, простите, ничего не помню. Вчерашний день стерт из памяти.

– Бывает такое, от сильных эмоций, а еще из-за спиртного. Вы, как я поняла, ему кровь сдавали, а потом вина красного выпили и стресс. Мозг ведь полностью не изучен, одному Господу понятно, для чего это все произошло, – она тяжело вздохнула. – Главное ребенок поправляется.

Толик купил свечей, прошел по храму, который только с улицы казался маленький. Поставил у своих любимых святых, о которых читал и фильмы в воскресной школе смотрел. Потом вернулся к женщине, которая поправила платочек, надела очки и стала записывать что-то в тетради.

– Простите, что отвлекаю. А вы можете мне рассказать, что я у вас еще делал или говорил?

– Нет, ничего такого вы не говорили, кроме как о Никите. Но вам может больше рассказать наша Елена с клироса, она вызвалась проводить вас домой, а то вы после вина на ногах плохо стояли.

В душе Толя обрадовался, ведь теперь его дорога вела домой. Но только он так подумал, как пазл опять не сошелся, он приехал сюда на автомобиле, а выпив вина, должен был как-то добраться без руля, а машина оказалась у дома.

– А как мне вашу Елену встретить?

– Увы, она заболела, и сегодня не пришла в храм. Вы номер телефона оставьте, как она придёт, я вам позвоню.

Толик достал визитку, подчеркнул номер телефона на ней и протянул женщине, та, улыбаясь, положила её в ящик стола. Он еще раз обошёл храм, задержался у распятого Иисуса Христа на кресте, помолился и направился к машине.

На улице у храма никого не было, пройдя через заснеженный парк. Он поднял голову, темное небо мерцало звездами. В морозном воздухе слышался звон, а может просто скрип снега под ногами прохожих. «Вот тебе и погода, днем тучи и снег, а ближе к ночи мороз и ни облачка», он крутился на месте, пытаясь найти на небе созвездие Большой медведицы.

Мимо проходили люди, торопившиеся, кто домой, а кто на ночную службу в храм. Снег поскрипывал под ногами, пар от дыхания поднимался небольшими облачками ввысь и растворялся где-то там, создавая новогоднее настроение.

Он посмотрел по сторонам и направился к машине. «Ну, вот расследование подошло к логическому завершению. Вспомнил все, осталось только одно: как до дома добрался?» Он хлопнул себя по карманам и вспомнил, что в кармане лежит коробочка, данная цыганкой. Достал её, покрутил в руках, хотел было заглянуть, что в ней, но вспомнил наказ старушки. «Ещё не время! Интересно, что там?»

Отложил коробочку на панель у лобового стекла, повернул ключи, и машина понеслась домой, рассекая волны снежного моря.