Пенелопа и Одиссей. «Жди меня…»

Конечно, царица втайне надеялась, что сын приберет к рукам и Кефаллению, и Закинф, и еще много чего, но Одиссей плавал больше из любопытства. Одиссей добр, силен, хотя и откровенно некрасив, у него золотые руки, молодой царь и дворец выстроил сам (конечно, с помощниками), и мебель в нем срубил тоже. Он пахарь и плотник, может освежевать овцу так, что та не заблеет, великолепно владеет оружием и не считает зазорным взять в руки весло, если нужно. Одиссей невысок ростом, скорее кряжист, как дуб, его лицо изрыто мелкими шрамами и рубцами, волосы рыжи, но не ярко-медной рыжиной, а скорее пегие, руки крепкие с широкими, как лопаты, ладонями, но стоит царю Итаки открыть уже щербатый из-за выбитого в стычке зуба рот, как все забывают о некрасивости, с замиранием слушая его рассказы, в которых никогда не знаешь, где правда переходит в выдумку или наоборот. Слава рассказчика и хитреца — вот главное, чем известен Одиссей и Итака вместе с ним.

Но сейчас Одиссей не рассказывал, наоборот, он слушал. Такое бывало редко, а потому Антиклея насторожилась вдвойне. Видно, что-то в Арголиде происходило серьезное.

Так и есть! Царь Спарты Менелай отправился на Крит, чтобы почтить память своего деда Идоменея, который готовился отойти в царство Аида. Конечно, это нелепо — вдруг отправляться через всю Великую Зелень, когда у тебя дома важный гость — царевич далекой Троады Парис. Что он, глуп, этот Менелай, — оставить красавца Париса в гостях у своей красавицы Елены?!

Парис, или, как его еще звали, Александр, — царевич приметный. Когда-то его отцу Приаму предсказали, что Троянское царство погубит именно этот, только что родившийся сын. У Приама и без Париса хватало наследников, а потому участь новорожденного была решена — его отнесли в лес, чтобы не убивать дома. Но вмешалась Афродита, маленького царевича нашли пастухи и вырастили, научив своим премудростям. Более всего Парис известен своим выбором среди богинь.

Это была странная свадьба — богиня Фетида выходила замуж за простого смертного Пелея. Действительно странно, если вспомнить, что Фетидой увлекался сам Зевс. Что заставило Громовержца, на радость своей супруге Гере, отдать другому приглянувшуюся ему красотку? Нет, не ревность Геры, а пророчество, что родившийся у Фетиды сын будет сильней отца и станет причиной его гибели.

Зевс, лично скинувший своего папашу Крона, после такого пророчества больше не рисковал ухаживать за несчастной Фетидой, но и все остальные боги тоже, кому же хочется быть низвергнутым в Тартар всего лишь после бурной ночи? Слишком высокая цена…

Пришлось бедолаге выходить замуж за простого смертного Пелея. Сидеть за одним пиршественным столом с богами, да еще и в качестве мужа богини, удается, конечно, не всякому, но Пелей держался молодцом, обещал вырастить будущего малыша сильным и крепким, а что до собственной гибели, то на Земле смертных больше, чем бессмертных… Даже хозяин Подземного мира Аид от таких благородных слов расчувствовался и обещал Пелею в будущем в своих владениях неплохое местечко… Сын Фетиды и Пелея Ахилл действительно оказался необычайно силен и действительно невольно стал причиной гибели своего отца во время Троянской войны. Но тогда до этого было еще очень далеко.

Все шло хорошо, пока на столе не появилось яблоко, подброшенное богиней раздора Эридой, которую не пожелали пригласить на свадьбу. Какой подарок может сделать богиня раздора? Только тот, что поссорит. На яблоке красовалась надпись: «Самой Прекрасной».

К плоду тут же протянули руки три богини: жена Зевса Гера, богиня мудрости и военных хитростей Афина и богиня красоты Афродита. Разгорелся спор, каждая из богинь считала, что яблоко должно принадлежать именно ей: Афродита — потому что богиня красоты; Афина — потому что красота не столько во внешности, сколько в разуме, а Гера — просто потому, что супруга Зевса.

Сам Зевс не рискнул выступать арбитром в споре трех богинь, понимая, что, даже разрезав яблоко на три части, ситуацию не спасет, он передал полномочия судьи попавшемуся на глаза Парису, который мирно спал, пока его овцы паслись. Но Парис оказался не дурак, для начала он заставил богинь обнажиться, а потом еще и получил от них обещания: от Геры — власти над всей Азией, от Афины — победы в любом бою, а вот от Афродиты — любовь самой красивой женщины на Земле. Правда, самая красивая женщина была замужем за спартанским царем Менелаем, но замужество любви, как известно, не помеха.

Парис, не слишком отличавшийся ни умом, ни храбростью, решил, что власть, разумное правление и даже воинская слава ему ни к чему, отверг Геру и Афину, предпочтя Афродиту с обещанной ею любовью самой красивой женщины. Что ж, каждому свое…

Обиженные богини отбыли на небо, погрозив Парису кулачками, а Афродита принялась действовать, выполняя данное слово. Для начала она вернула Париса родителям, для этого ему пришлось победить в состязании на празднике в Трое. Царская семья узнала брошенного младенцем на съедение диким зверям сына, повинилась, несмотря на все предостережения царской дочери Кассандры, которая, как известно, прорицательница не хуже оракулов. Кассандра твердила, что Троя погибнет из-за Париса, но от нее только отмахивались.

Голос совести у царя Приама и царицы Гекубы заглушил голос разума. Парис не отличался ничем, кроме красоты, был туповат, естественно, необразован, ленив, труслив и влюблен в себя не меньше Нарцисса, превращенного богами, как известно, из-за самолюбования в цветок. Но вся семья не замечала этого, балуя его и словно искупая многолетнюю вину.

Выполняя свое обещание, Афродита отправила красавчика Париса в гости к Менелаю, жена которого Елена и считалась самой красивой женщиной на Земле. Дальше все просто — Менелай уплыл на Крит хоронить дедушку, а Елена удрала с Парисом, правда, не сразу в Трою, чтобы замести следы, хотя таковых в море не бывает, влюбленные сначала поплавали по округе.

Конечно, красть жен в доме, где тебя принимают с радостью, не слишком порядочно, но мало кто обратил бы внимание на это происшествие, разве что посмеялись над незадачливым Менелаем, если бы не его брат Агамемнон.

Менелай стал спартанским царем, женившись на Елене, младшей дочери царя Спарты Тиндарея, а до того правил вместе с братом в Микенах — его брат Агамемнон был могущественным царем златообильных Микен, а это что-то значило. К тому же сам Агамемнон был женат на сестре Елены Клитемнестре, то есть обида, нанесенная Менелаю, означала обиду и Агамемнону.

Теперь Эллада ждала, как поступят братья.

Это были важные новости, потому вся Эллада гудела как растревоженный улей.

Одиссей не стал звать цариц, чтобы показывать им простенькие украшения торговца, не торгуясь, скупил все и отдал ключнице, чтобы убрала в кладовую. Пусть лежат, придет время — и их можно будет обменять на что-то путное в другом месте. Его больше интересовали сведения, сообщенные торговцем, они были много ценней всех украшений.

С трудом дождавшись, когда торговец насытится, все доскажет и уйдет, Антиклея спустилась в мегарон:

— Плохие новости, Одиссей?

— Плохие? В Арголиде говорят о предстоящей войне. Позови Пенелопу, это ее тоже касается.

Старшая царица обиженно поджала губы, даже если новость касалась Пенелопы, разве нельзя сначала пересказать все матери, а потом звать жену? Совсем голову потерял из-за своей спартанки с тех пор, как та родила ему сына! Одиссей не стал ждать, крикнул сам:

— Пенелопа!

Наблюдая, как жена спускается по лестнице из женской половины, Одиссей пытался представить себе Елену. Синеглазая красавица, конечно, божественно хороша, но сбежать от мужа… Менелай не подарок богов, однако выбирала его Елена сама, без принуждения, Тиндарей не диктовал свою волю дочери.