Пенсия для морского дьявола

Хотел было вернуться на базу, но тут в мозгу заскреблось любопытство. Я же под обрывом почти не нырял! Пристроил пока добычу на камнях, продышался, и снова ушёл вниз.

Мне показалось, или водная живность меньше стала обращать на меня внимание? Уж не принимают ли они меня за своего? А впрочем, чему удивляюсь?! Без ласт я наверно напоминал упавшего в воду медведя — тоже ведь плавает, но кто его своим в воде считать будет? А сейчас? ...

Попробовал дельфина. Не мой стиль, я обычно в разножку работаю, как говорят спортсмены — «кролем», но сейчас вдруг захотелось ощутить себя морским зверем, тюленем каким или морским котиком... Плавно изгибаясь в корпусе я опускался всё ниже.

Впрочем, ниже десяти-двенадцати метров пока не нырял. Глубину надо наращивать постепенно, а то «отряд не заметит потери бойца» ...

Сделал шесть погружений, каждый раз поднимая по паре раковин, во время крайнего задержался, окинул местность взглядом. Ну что, есть смысл нырять сюда, или всё тоже самое и под пляжем? В принципе, ничего нового... Хотя.

Ещё ниже, метров на десять я опять увидел тёмное пятно. Нет, точно не водоросли. Пещера. Явно она. Но пока что для меня вход в неё слишком глубоко. Подожду немного, никуда от меня не убежит.

На океан опустилась ночь, словно рубильник выключили. Зато «включили подсветку» береговой черты, вновь толща воды осветилась слабым живым светом.

Горка очищенных от содержимого панцирей росла на берегу — после заныра на меня навалился жор. Запасы мидий, что копил в специально откопанной ямке с чистой водой, тут же кончились. Ничего, теперь я могу и кое-что покрупнее доставать.

Откинувшись в шезлонге, разглядывая развернувшуюся надо мной звёздную бездну я, вдруг, вспомнил. Было это классе в седьмом или восьмом? Да уже и не вспомнить. В городке как раз достроили большой, пятидесятиметровый бассейн. И нашу секцию плаванья перевели из двадцатипятиметрового лягушатника, где и было-то нам, пацанам по грудь в самой глубокой части, в огромную, и глубоченную, как тогда казалось, чашу. Естественно, я с пацанами тут же полез на глубину. И все как один в первый же день заработали баротравмы ушей — продуваться нас естественно никто не учил. Благо даже под вышками было метров пять, не более, ничего серьезного не заработали, подумаешь, походили потом несколько дней с ватками в ушах. Но КатяСемённа, наша тренерша, справедливо рассудив, что запрещать тринадцати-четырнадцатилетним пацанам нырять — дело безнадёжное, договорилась с Алексеичем, пожилым дядькой что обслуживал в новом бассейне насосы. Оказалось, что Алексеич до пенсии почти двадцать лет проработал водолазом на Чёрном море. Он-то и научил нас нырять.

Для меня словно новый мир открылся! Словно раньше я был привязан к поверхности. Как на земле, с той лишь разницей, что там меня ограничивала гравитация, а в воде — физиология и отсутствие необходимых знаний-умений. И как на земле, я мог лишь подпрыгивать над ней, отрываясь на жалкие сантиметры, здесь, в воде я мог чуть подныривать, не стремясь, да и не умея надолго оторваться от спасительного воздуха.

А потом... я словно крылья отрастил, только не в верх, а в глубину. «Разорвал пуповину», связывающую с поверхностью. И смотрел с глубины с жалостью на тех, кто барахтался по границе между воздухом и водой, боясь даже лицо в воду опустить надолго. Я был свободен, я был как птица. Только внизу.

И, когда, через год после училища, меня, молодого летёху-морпеха, вызвали в штаб нашей дивизии, и в доверительной беседе предложили перевестись в войсковую часть на острове Русский, я ни секунды не думал. Ибо знал, что за часть расположена в бухте Островной ...

И вот, теперь уже не тренер и не командование подарили мне новые «крылья». Сам!

* * *

На следующий день, после короткой тренировки и завтрака, я выдвинулся к посёлку «земляков». Или звать их «землянами»? Усмехнулся. Лан, привыкну.

Сегодня Кири должна снова топать в деревню, и, очень надеюсь, что она зайдет к своему «контакту», как и обещала. А мне очень хочется самому выяснить, кто же это такой? Ну мало ли...

Пока шёл, всё опасался, что девушка внезапно оказалась «ранней птичкой» и свалила «по заданию». Но, когда я бесплотной тенью прокрался к её дому, доносящийся знакомый, немного резкий, с истерическими нотками голос позволил выдохнуть — успел. Кири громко ругалась с некой пожилой женщиной, всячески давая той понять, что зажилась старая на этом свете. Хм... Ну что ж, подожду, это я умею.

Ждать пришлось почти два часа, прежде чем пассия Хеху соизволила двинуть из родного дома. В руках она несла какой-то свёрток из пальмовых листьев, видимо плата шаману за мазь. Стараясь не шуметь, направился следом.

Первым делом, как ни странно, она отправилась в деревню. Вот чёрт, я же так её потеряю! ...

Ну что, Скат, вряд ли Ситу и Ману развесили по всей деревне ориентировки с моей рожей, надписью «Wanted» и указанием награды.

Сдернул с голени нож в импровизированных ножнах, второй с пояса, и завернул всё в сорванный на ходу широкий лист какого-то приземистого растения. Не стоит пугать пейзан видом мелкого паренька, по местным понятиям просто увешанного оружием. Копье оставил в тех же кустах.

Натурально насвистывая себе под нос Марш подводников, покачиваясь в такт, я с независимым видом потопал вслед за Кири на некотором отдалении.

По сторонам не пялюсь, смотрю вроде как себе под ноги, типа «задумался», удерживаю объект и отслеживаю обстановку периферийным зрением. Со стороны — пацана послали с поручением, тащит кому-то поклажу по знакомому маршруту.

Несколько деревенских матрон, мелькнувших в дверях своих хижин мазнули по мне взглядами, и похоже выкинули из головы. Один мужик, стоящий фактически на пути, уставился было на меня несколько секунд сопровождая взглядом, но потом хлопнул себя по лбу, развернулся и убрался восвояси, явно забыл что-то. Больше всего я боялся нарваться либо на скучающего старого пенька, которому заняться не чем, и прицепиться к незнакомому пацану какое-никакое а развлечение. Либо на ватагу малышни, эти точно не оставили бы без внимания. Но повезло.

Улиц в понимании городского жителя 20 века в деревне не было, просто широкие проходы между довольно хаотично поставленных хижин. Вскоре Кири свернула к одной из невзрачного вида халуп-конурёнок и громко позвала кого-то по имени.

— Анат!

На моё счастье, в дверях появилась девушка, на вид чуть постарше Кири, с наметившимся животом. Смерила мою подругу оценивающим взглядом.

— Чего тебе?

Хм, а тебя здесь уважают! Как сказал один конь...

— Анат, помнишь меня? Я Кири, я...

— Я помню тебя, дочь земли... Кири. Чего тебе? У меня много работы, скоро муж должен с лова вернуться, а у меня ещё обед не готов...

Ого! Такая мелкая, а уже замужем? Хотя чего я удивляюсь, я что, забыл в какое общество попал? Рожать может — значит совершеннолетняя.

Естественно, я не мог встать где-нибудь за соседним домом и, подглядывая «одним глазком» в духе «частных сыщиков», продолжать наблюдение. Пришлось деловито протопать за спиной подруги, разве что, держась чуть подальше. Есть такая неприятная штука у людей, ориентировочный рефлекс называется — рефлекторно оборачиваться на внезапно появившийся в периферийном поле объект.

Отошёл немного и уронил сверток. А что делать? Шнурки босым ногам не положены, да и одежды на мне не столько, чтоб срочно начать поправлять какую-нибудь деталь...

— Анат, мне очень нужен твой брат. Когда Нут вернется?

Как назло, Анат на что-то отвлеклась в доме... Я потянулся за свертком. Ну же...

— Откуда мне знать, — наконец донесся до меня голос Кириного «контакта», — как его хозяин решит посетить наш остров, так и вернется. Зачем он тебе?

Всё! Дольше «поднимать» поклажу подозрительно. Я срисовал появившегося из соседнего дома мужика. Распрямился, быстро глянул по сторонам, типа «так, куда тут дальше?» ...