Пенталогия «Хвак»

— Здоровый такой. Он как раз Конопатому в глаз вчера заехал.

— За что?

— Да кто их знает, чего они там повздорили… Тати, одно слово.

— А что они тут делали?

— Ох, не знаю, сударыня пресветлая. Ничего я не знаю…

Змей пребывала в нерешительности: с одной стороны очевидно, что кабатчику что-то такое известно, и что говорить об этом он не хочет… А с другой стороны — боязно самоуправствовать в чужих землях: одно дело разбойника в свою защиту зарубить, но совсем иное — поднять руку на имперского чиновника, пусть даже на мельчайшего, временно назначенного тиунишку захолустного селения… Как быть?

— Змей… Змей! Едут! Целый отряд!

— Вижу! Не стрелять! Только по моей команде! Коня мне!

Змей и ее ратницы входили в село через северные ворота, а теперь, навстречу им, вымахнули из южных ворот и подскакали к площади незнакомые всадники… десятка два их… Увидели направленные в них луки, прикрылись щитами и заклятьями…

Эти не стреляют — и эти остановились, не нападая. Кто первый знакомиться начнет?

— Я рыцарь Керси Талои, предводитель отряда разведчиков при войске его светлости герцога Когори Тумару. С кем имею честь?

Уж что-что, а как выглядят войсковые подразделения имперцев, воительница Змей знала назубок: за время «гощения» при императорском дворе была у нее такая возможность и она ею воспользовалась. И она учила, запоминала, и Ясный День, и десятницы, и даже рядовые ратницы — а как же иначе: служба, военная и посольская! И даже имя властительного императорского сановника Когори Тумару ратницам известно.

— Я старшина охранного отряда при посольстве городов Суруга и Лофу, полусотница Змей! Подготавливали постой и пополнение запасов для основного каравана, подверглись нападению разбойников. Луки опустить!

Предводители отрядов дали знаки своим людям ослабить боевую готовность и съехались поближе.

— Насколько велик ваш военный отряд, сударыня Змей? Не этот, а весь?.. Отвечайте, не играя в камень, полусотница, если я спрашиваю об этом так прямо и недвусмысленно, значит, имею на это право и резоны!

Каким-то внутренним чутьем Змей поняла, что — да, лучше подчиниться и ответить на вопросы этого юного наглеца, самолюбие потерпит.

— До трехсот сабель, сударь. Перед вами лишь передовой отряд.

— Угу. До трехсот — за вычетом больных и выбывших — это две, две с половиною сотни. Однако же, эти края кишат разбойниками, как вы уже успели заметить…

— Успели. — Змей закусила губу и покраснела. К чему клонит этот юнец, со своими полунасмешками? — Но сил у нас вполне достаточно, сударь Керси Талои, чтобы не бояться придорожных татей.

Юный рыцарь неопределенно качнул головой.

— С вашего позволения, сударыня Змей, я допрошу сего обывателя. Он трактирщик?

— Вроде того, за тиуна здесь. Большой хитрец и молчун.

— А-а, понятно. Гм… Как тебя звать, старик?

— Тырс, ваше сиятельство.

— Как, еще раз?

— Тырс, ваша светлость! Тырсом люди кличут.

— Слушай меня, Тырс, внимательно слушай. Время нынче такое, что его всем нам не хватает, а кто его крадет неразумным поведением и ложью, тот первейший враг. Этот ваш казнильный кол на площади — давно без дела простаивает? Не боитесь, что рассохнется и покроется заусеницами?

— Пощадите, ваша светлость! Я ни в чем, совершенно ни в чем не виноват!

— Поверю, если ты научишься обращаться ко мне как положено, без лести, да не попусту, а точно и быстро отвечая на вопросы. Итак? Готов ли ты?

— Да, ваша милость!

— Хм… Ты гораздо умнее и рассудительнее, старина Тырс, чем спервоначалу мне увиделось. Докладывай обстановку.

Хорошо жить в городах и в крупных селениях, под неусыпной защитой имперского наместника, либо местного владыки. А когда сельцо невелико, да ближайший город за сотню долгих локтей отсюда, то тиуну приходится бояться не только стражей с повытчиками… То же и трактирщикам сельским: тем, кто на большой дороге обосновался все же полегче, против сельских… Тех, кто при дороге, хотя бы обычай и дорога защищают… Разбойники ворвутся в село — бесчинствуют, убить грозятся; эти пришли порядок восстанавливать — тоже на кол кивают. Что предпочесть? Из двух смертей выбирают ту, что побледнее, подальше… Надо докладывать, коли приказывают. Молодой — но сразу видно, что бойкий, не у мамочки за юбкой отсиживался, и не рассердится, да зарубит для артикула… А кроме слухов — что расскажешь? В последние дни вся округа в разбойниках: слух, де, мол, прошел, что движется от столицы караван с богатствами необычайными, да множество красивых девок при караване том! И охраны почти нет! Вот разбойнички-то и сгустились! Как в деревню вошли молодцы из ватаги Кусы, так деревенские бабы с мужиками все и брызнули в леса хорониться, пережидать, чтобы, значит, те им всякого разора и шалостей не соблазнились чинить. А тати попили-погуляли денек и тоже ушли, рыскают по вдоль дорог, дабы следа не упустить, да Мурзенка с Конопатым в дозор оставили. Стало быть, сами где-то неподалеку обосновались. Опять же, слухи ходят, что с кормлением неважно у них, обтрепались: захватили давеча какие-то корабли, драки много вышло, ан добычи почти и вовсе нет.

— А они тебе платили?

Трактирщик Тырс замялся. Что ни скажи — в невыгодную сторону могут вывернуть ответ, у военных-то сударей из знати язык без костей, а рука без трепета.

— Платили. Куса кинул мне три червонца, сказал, чтобы напомнил, когда кончатся. И уже почти пропили, эти двое, в основном.

— Ясно. Много ватаг набежало?

— Так ведь я не видел других, ваша милость, кроме Кусовых. Говорят — много. Морд двести собралось, со всего западного края, а может все пятьсот. Леса-то вон какие!

Про себя Керси твердо решил кабатчика не убивать, а напротив: ходатайствовать перед его высочеством — чтобы сделать этого Тырса постоянным тиуном. Будет и здесь поставлен обязанный лично ему, Керси, человечек… Если, конечно, сей Тырс выживет в этой глухомани.

— Семейный?

— Вдовец, ваша милость. Детей восьмеро — да где они все теперь? По свету разбежались, ни одного не собрать.

— На, и от меня червонец. Плут, как я посмотрю, ты немалый, но тупости в тебе нет. Будем живы — сделаю тебя полноправным тиуном. Сам же и казню, если что.

— Ваша све… милость! О, ваша милость!

— Ти-ха! Живи как жил, кабатчиком, не дергайся, жди, а я про тебя не забуду. Принеси попить. Простой воды, и моих ребят обеспечь тем же. Воды, никакого вина… Лошадям ничего не надо, они свежие.

— Бегу, ваша милость!

Теперь следовало разобраться с этим нелепым женским войском. Покуда Керси допрашивал кабатчика, шустрые глаза его были устремлены в сторону отряда воительниц: неустанно обшаривали и ощупали каждую мелочь, доступную опытному взору воина, взращенного для битв самим Хоггроги Солнышком, его светлостью маркизом Короны… В общих чертах, все было ясно и с ними. А время поджимало.

— Сударыня Змей.

— Слушаю вас, сударь Керси Талои.

— Обстановка весьма непростая. Вам, вашим людям, всему основному вашему отряду, равно как и посольству в целом, отнюдь не безопасно находиться в этих лесах. Моих же сил — как вы сами изволите видеть — также недостаточно для надежного обеспечения вашей безопасности, да и задачи мне поставлены иные. Посему я, рыцарь Керси Талои, предводитель отряда разведки при войске его светлости герцога Когори Тумару, настоятельно предлагаю вам и всему вашему посольству немедленно присоединиться к войску его светлости и под его охраной продвигаться попутно к ближайшему пограничному рубежу. Далее вы продолжите беспрепятственно свой путь, а мы свой.