Пепел на обелиске

Они оба должны были сделать всё, чтобы их расы не оказались втянуты в кровавую мясорубку. И ради этого, разведчик готов был терпеть рядом с собой даже злейшего врага. Впрочем, нечто подобное испытывал и сам Альказ. Влад понял это, когда рискнул попробовать считать его эмоции. Почувствовав касание, Альказ на ходу оглянулся и, оскалив в усмешке клыки, прошипел:

– Пытаешься понять, что я чувствую?

– Хочу лучше понимать тебя, – смутился Влад.

– Не стоит расстраиваться. Я и сам готов был сделать то же самое.

– Тогда, может, нам лучше просто договориться?- предложил Влад.

– О чём именно?- спросил Альказ, резко остановившись.

– Хотя бы о том, что мы можем спокойно поворачиваться друг к другу спиной, – решительно ответил Влад.

– Ты снова прав, – помолчав, кивнул Альказ. – Существование расы, важнее личной неприязни. Я готов дать тебе слово воина, что не обнажу против тебя клык и не подниму коготь.

– Я обещаю то же самое, – кивнул Влад, по привычке протягивая ему руку.

Свою ошибку он осознал поздно, но генерал оказался не так прост. Чуть шевельнув шейным гребнем, что означало лёгкое удивление, Альказ протянул в ответ руку и со словами:

– Я знаю, что это означает, – попытался пожать разведчику ладонь.

Отсутствие большого пальца делало его рукопожатие непривычным, но они справились. А в тот момент, когда их ладони соприкоснулись, оба вдруг почувствовали взаимное уважение друг к другу.

– Верховный был прав. Ты истинный воин, – неожиданно произнёс Альказ.

– Мы оба воины, – ответил Влад.

Кивнув, генерал круто развернулся и снова быстро зашагал куда-то вглубь корабля. За одним из поворотов, перед ним бесшумно вырос молодой ксенос в странной хламиде. Глубоко поклонившись, он еле слышно поинтересовался, чем может служить генералу. Недолго думая, Альказ ухватил адепта за плечо и, подтащив поближе, не терпящим возражения тоном потребовал немедленно найти все записи перехода иных на эту сторону.

Испугано кивнув, адепт осторожно высвободил плечо из генеральской хватки и, развернувшись, бесшумно заскользил в боковой коридор. Жестом, позвав Влада за собой, Альказ поспешил следом за техножрецом. Пройдя какими-то лазами, в которых огромный генерал едва не застрял, офицеры оказались в помещении, очень напоминавшем компьютерный зал. Но едва увидев человека, находившиеся в зале техножрецы дружно вскочили и оскалились.

Не обращая внимания на их реакцию, генерал громовым голосом приказал немедленно вывести на главный экран момент перехода корабля иных через аномалию. Один из адептов, не удержавшись, шагнул к генералу и попытался указать ему на наличие в зале постороннего, но вместо ответа, Альказ одним стремительным ударом перебросил техножреца через стол и, обернувшись к остальным, зарычал:

– Я приказал показать записи. Или вы, глупцы считаете, что я не знаю, кого привёл сюда? Это наш союзник. И если ещё кто-то попытается влезть не в своё дело, я лично вырву ему горло. Где запись?

Рёв генерала заставил адептов сжаться и присесть от страха. Пресловутая слава о его бешеной ярости заставила техножрецов разбежаться по своим местам и быстро выполнить приказ. Пройдя следом за генералом к огромному монитору, Влад несколько раз подряд просмотрел запись в обычном режиме, после чего, попросил прокрутить съёмку в замедленном режиме. Его настороженный взгляд искал хоть какую-то зацепку, которая могла бы тать ему точку отсчёта. Разведчик почему-то считал, что время перехода очень важно.

Почему, он и сам не мог объяснить. Это было что-то сродни наитию. Глядя на экран, он одновременно вспоминал, сколько времени уходило от момента обнаружения прорыва, то момента первого выстрела. По всему выходило, что весть процесс укладывался в полторы минуты приблизительно. Но основная часть этого времени использовалась на тревожную подготовку и наведение орудий.

Внезапно, что-то зацепило его внимание. Вздрогнув всем телом, Влад потребовал остановить запись и прокрутить последние полминуты ещё раз в медленном темпе. Напрягшись, он непроизвольно настроил свой глазной имплант на более детальный просмотр и только тут понял, что именно привлекло его внимание. Попросив повторить этот момент ещё раз, он прикрыл правый глаз, и с облегчением улыбнулся.

Теперь, всё вставало на свои места. Перед тем, как нос проходящего через зеркало аномалии корабля окажется на этой стороне, его поверхность покрывалась едва заметной рябью. Потом, корабль, словно рывком высовывался из аномалии на половину, а ещё через секунду, целиком оказывался по эту сторону зеркала. Попросив установить таймер, Влад засёк время перехода, и повернувшись к Альказу, сказал:

– Я не знаю, что это за штука, но она выплёвывает проходящий через неё корабль всего за две с половиной секунды. Нам нужно просмотреть ещё несколько записей, чтобы понять, сколько времени уходит на корабли разного класса.

– И что нам это даст?- не понял Альказ.

– Настроив датчики слежения наших кораблей на эту рябь, мы сможем быстрее реагировать на нападение. И если сильно повезёт, взорвём один из кораблей прямо в момент перехода.

– Они обитают в метановой среде, и один точный выстрел может вызвать сильный взрыв, – закончил за него Альказ, заметно, повеселев.

– Боюсь, не всё так просто. Для детонации нужен не только метан, но и кислород, а в объёме его просто нет, – жёстко обломал ему веселье Влад. – В этом случае, мы можем рассчитывать только на детонацию боезапаса. Но это, уже из области нереального.

– Две с половиной секунды, – задумчиво повторил Альказ. – А если попробовать запустить в аномалию корабль, груженный взрывчаткой, и использовать дистанционный подрыв?

– Мы не сможем рассчитать момент взрыва с такой точностью, чтобы он произошёл именно в момент перехода. Только так мы сможем уничтожить это проклятое пятно.

– Получается, что для взрыва требуется тот, кто рискнёт лично отправиться на этом корабле в пятно и нажать кнопку?- мрачно выдохнул Альказ.

– Да. Это билет в один конец, – кивнул Влад, устало присаживаясь на край стола.

– И что же делать?

– Думать, генерал. И вы, и я, должны думать, как избавиться от этой гадости. Иначе, всё может быть очень плохо.

– Почему ты так решил?- не понял ксеноброн.

– Верховный сказал, что у иных нет властителей. Нет правительства. Это какой-то коллективный разум. Как у муравьёв или пчёл.

– Я не знаю, что такое муравьи и пчёлы, но я понимаю, что такое коллективный разум, – помолчав, кивнул Альказ. – Это означает, что они будут прорываться до тех пор, пока не добьются своего, или попросту не закончатся.