Перед бегущей

– Пока, может, когда-нибудь встретимся. — сказал он все так же весело, когда его уводили.

– А тебе предписывается покинуть наше селение сегодня же. — сказал судья Айвену.

– А я и не собирался задерживаться. — ответил Мак и ушел.

Он снова бродил по лесу один, пока не наткнулся на одного ликанца, оказавшегося в лесу. Айвен остановился и некоторое время наблюдал за ним. Тот не обращал внимания, а затем пошел в сторону, словно не желая встречаться.

Мак не стал навязываться и двинулся своей дорогой. Он занялся охотой и вскоре наткнулся на того же ликанца, который теперь наблюдал за ним.

– Первый раз вижу такого странного гендельса. — произнес он, когда Айвен остановился и взглянул на него. Он говорил на своем языке. Система общения ликанцев и гендельсов была такая же, как в системе одиннаджати звезд.

– И чем же я такой странный? — спросил Мак.

– Ты прошел мимо, даже не сказав ни слова.

– Ты же сам не захотел говорить. Вот я и прошел мимо.

– Далеко идешь? — Это уже звучало как приглашение пойти вместе.

– Не так, чтобы очень. — ответил Айвен. — Я иду в город.

– В город? — удивился ликанец. — Как ни странно, но я иду туда же.

Мак понял, что это действительно так. Он шел именно в город, и это было ясно через биополе.

– Тогда мы можем пойти вместе, если ты не против. — сказал Мак. Тот согласился, и через некоторое время они пошли вместе. Ликанец чем-то напоминал бурого медведя, но, в отличие от медведя, его лапы были скорее руками.

– Ты идешь туда просто так или что-то хочешь делать? — спросил ликанец.

– У меня есть одно дело, но я еще не решил точно. Думаю, что по дороге я с этим разберусь. А сейчас не пора бы нам познакомиться?

– Меня зовут Гилла Байлир.

– А меня последний раз называли Кто-ты-такой.

Гилла усмехнулся такому имени, но ничего не сказал. Это было вполне нормальным именем для гендельса. Айвен встречал и еще более смешные.

– Ты уж извини, но я не мог сдержаться, когда услышал твое имя.

– Я бы и сам посмеялся, если бы оно было у другого. — ответил Мак. — Ты тоже идешь в город по делу?

– Скорее всего оно такое же, как у тебя. Я еще сам не знаю, чем заняться. В школе у меня были неплохие успехи. А как у тебя?

– А я не учился в школе. В нашем лесу ее не было. Меня учили так, без отметок.

– Тогда тебе придется сдавать экзамены, когда ты придешь в город.

– Этого я не боюсь. Лишь бы спрашивали то, что я знаю.

Гилла рассмеялся.

– С такими ответами ты, того и гляди, выскочишь на шестнадцатый уровень.

Они посмеялись вместе. Айвен знал, что шестнадцатого уровня не существовало. Самым высшим был восьмой. Девятый и десятый уровни города были полностью закрытыми. В них находились системы защиты города и планеты.

– Если хочешь, мы можем повторить что-нибудь по дороге. Заодно проверим свои знания.

– Я согласен. — ответил Мак.

Они начали с математики. Почти сразу выяснилось, что знания Айвена в этой области были намного больше чем у Гилла. И Айвен нашел у него несколько пробелов. То же самое оказалось в истории, которую Мак знал по кассетам.

– Такое ощущение, что ты учился в высшей школе, а не в лесу. — сказал Гилла.

– Просто у нас были кассеты по истории. Мне ничего не оставалось делать, как учить ее. А математика для меня всегда была простой.

Они сидели в это время около небольшого костра. Время уже шло за полночь.

– У тебя есть кто-нибудь? — спросил Гилла у Айвена. Вопрос был вполне понятным, и Айвен ожидал его. Он знал, что это означало для гендельсов и ликанцев. Странное-притяжение должно было действовать на него и на Гилла. Фактически, для Гилла это было единственным природным инстинктом. Он был элефалом.

Отношения между гендельсами и ликанцами было довольно сложным. У гендельсов не существовало прямых половых отличий. Они возникали только на период размножения. У ликанцев было четыре пола, два из которых могли составить семью. Фалы и элефалы могли вступать в отношения только с гендельсами, с которыми они впоследствии образовывали симбиотические пары, превращаясь в этиров.

Айвен знал об этих отношениях очень немного. Он понимал, что его отказ может быть воспринят неправильно, но то же самое может оказаться и в случае прямого согласия.

Но в этих отношениях был один существенный плюс. Они никогда не скрывались и могли обсуждаться так же, как природный пейзаж или что-то подобное.

– Нет. — ответил Айвен на вопрос Гиллы.

– Тогда у нас не будет проблем ночью. — произнес он, констатируя этот факт.

– Конечно. — ответил Мак. — Не стоит ничего усложнять.

Они легли на ночь вместе. Айвен ощущал действие странного-притяжения, потому что находился в виде гендельса. Он использовал настоящий вид, а не имитацию биовеществом. Его отличало от настоящего гендельса только знание и особая сфера энергии, которая постоянно была с ним. Через нее он воспринимал значительно больше, чем обычный гендельс, и природный инстинкт гендельса был лишь слабым отклонением в его ощущениях.

Айвен проснулся, когда почувствовал приближение какого-то зверя. Он мгновенно вскочил и увидел крупного хищника, который наблюдал за ним и за ликанцем. Гилла тоже проснулся и увидел зверя.

Айвен был удивлен, когда Гилла нисколько не боясь подошел к зверю.

– Это Фрай. — произнес он. — Фрай, иди сюда.

Зверь подошел к Гилла, и тот погладил его по голове. Фрай удовлетворенно прорычал, но все время смотрел на Айвена.

– Ты что, боишься? — спросил Гилла Айвена. — Вот уж не думал. Иди сюда.

Айвен подошел и Фрай обнюхал его, а затем тихо зарычал.

– Свои, Фрай. — произнес Гилла. — Он привыкнет. Я не говорил тебе. Фрай идет со мной.

– И ты возьмешь его в город? — спросил Айвен.

– А почему бы и нет? Ты разве не знаешь, что их пускают туда?

– Я не думал об этом. — ответил Мак. Он понял, что в этом деле у него серьезный пробел. Он даже не знал, как Гилла отнесется к охоте, которую мог устроить Айвен. Ведь не подозревая Мак мог напасть на какое-нибудь домашнее животное, подобное Фраю. Мак, к своему позору, не знал даже, как называется вид зверя. Он узнал бы любого зверя, который жил на Генде или Ликане, но здесь было много других животных, которых Мак не знал.