Перед бурей

Оставалось лишь расспросить пленника. Подробности об отряде, их скрытки, тайные убежища, острова посреди трясины. Допросом занялся Майнус, умеющий проламывать сопротивление воли и заставить человека отвечать.

Когда Влад и Вики появились под черёмухой, их встретил взрыв веселья:

— А вот и наши потеряшки, искатели приключений!.. — провозгласил Джурай. — И чего это вы делали ночью в реке?

— Мы вовсе не терялись! — ответила Вики, исподтишка показывая ему кулак. Молодой вой, который сидел малость перекошенным на одну сторону, невольно потёр рёбра.

— И приключений мы не искали, они сами нас нашли! — сказал Влад, отыскивая взглядом Самиллу и гадая, нужно ли извиняться за непочтительное обхождение перед названной сестрой названного брата.

— И вообще мы бы с удовольствием обошлись без таких сомнительных приключений! — Вики взяла кузнеца за руку. — Нам и без того было чем заняться!..

Друзья переглянулись, протянули уважительное "А-а-а"!

— Ага, — подтвердила девушка, задирая нос. Влад покраснел и сильнее сжал её руку: нашла чем хвастаться! Девушка сделала большие глаза: пускай завидуют!

— Вы в самом деле убили семерых? — спросил Гераж.

— Нет, шестерых, — девушка смутилась и удивилась своего смущения. Почему-то ей казалось совершенно естественным гордиться тем, что они с Владом наконец обрели друг друга, зато хвастаться победой над изгоями не хотелось.

— Вы слышали? — призвал Гераж друзей в свидетели. — Всего шестерых!

— А потом ещё охладили нас, когда мы впотьмах перепутали их с беричами! — добавила Самилла. Влад задрал голову, — оказывается, девушка возлежала на ветвях черёмухи, развалившись, ровно лесная кошка. Она как будто не обижалась на Влада за то, что он её "охладил", но он всё-таки извинился.

— Слыхали? — Самилла вскинула брови, изумлённо разглядывая кузнеца, словно впервые его видела. — Он извиняется!

Народ вокруг веселился.

— Давайте, рассказывайте, — потребовал Алек. — Что всё-таки случилось в лесу?

Влад и Вики смущённо переглянулись.

— Всё несущественное можете пропустить, — поспешил добавить Алек.

— Какое же это несущественное, это самое… — начал Джурай и попятился, прикрывая свои рёбра. Все девушки мерили его недобрыми взглядами. — Ай, вы мне проклятье навесите! Хорошо, хорошо, я всё понял, осознал и раскаиваюсь!..

— Вот и раскаивайся, — угрожающе процедила Самилла. — Молча.

Джурай изобразил из себя идола. Молодые люди расселись на траве, Влад выдохнул и начал рассказывать.

Картина боя восстановилась в памяти — крики, звон стали, запах крови и палёной плоти. Его даже запоздало встряхнуло. Кажется, Вики тоже было не по себе, и он обнял её за плечи.

Все слушали затаив дыхание, как будто сами видели короткую ночную схватку.

Неугомонный Джурай горестно вздохнул.

— Почему, когда случится что-то интересное, меня рядом нет… — начал сокрушённо. Присутствующие угрожающе повернулись к нему. — Мало того, что самого побили и чуть не утопили, — продолжил плакаться он, не замечая недобрых взглядов. — Ну, второй бой — эка невидаль, вдвоём против семерых… А вот что первый пропустил, никогда себе не прощу.

— Какой ещё первый? — раздражённо спросила Вики. — Бой был всего один.

— Ну как же… — невинно сказал Джурай. — Первый бой — то самое несущественное— ваша с Владом драка…

Присутствующие медленно поднялись на ноги. Джурай ойкнул, вжал голову в плечи.

— Я больше не буду… — начал, но кольцо вокруг него сжалось, сердитые слушатели угрожающе надвигались. Джурай сорвался было с места, но тут Сэм сиганула с дерева ему на плечи, словно та самая рысь. Парень был сбит с ног и тут же скрылся под волной мстителей. — Стойте, стойте, не надо меня колотить! — придушенный голос звучал откуда-то с земли.

Но мольба о пощаде осталась неуслышанной. Каждая девушка сочла своим долгом отвесить неугомонному парню подзатыльник. Юноши, переглянувшись, решили, что с него довольно. Вики тоже не вмешивалась, злорадно созерцая.

— Алек, спаси меня! — воззвал к брату Джурай. — Твой названный гибнет в неравном бою!..

Часть вторая

Дикарка открыла глаза.

Она не думала, что вообще сможет уснуть, но стоило лечь — как в тёмноту упала. Может быть, ей и снились кошмары, но девочка ничего не помнила.

Она пошевелилась, приподняла голову. На другом краю большой кровати безмятежно посапывала Искра.

Комната была незнакома. Аскетичный стиль, как в большинстве помещений этого замка — тяжёлая громоздкая мебель из тёмного дерева, никаких предметов роскоши, голые каменные стены. Одно окно, выходит на запад. Солнечный свет пробивался сквозь занавеси, день уже клонился к вечеру.

Отвернувшись от окна, Дикарка с одобрением изучала массивную дверь, кинула взгляд на окно. Прошедшая ночь, кажется, навсегда приучила её внимательно относиться ко входам в помещения.

Ночь… Дикарка нахмурилась. События ночи путались в голове, вспоминались смутно, сумбурно. Ага. Тания, добрая душа, кто ж ещё?.. Спасибо, конечно, но стоило ли?

Дверь скрипнула и, легка на помине, на пороге комнаты возникла девушка.

— Доброе… — бросила взгляд на струны света, падающие от занавешенного окна, — добрый день то есть.

— Точно добрый? — уточнила Дикарка. Искра заворочалась, забормотала что-то. Тания подошла к ней, провела ладонью над головой, словно причёсывая растрёпанные сны. Девочка затихла.

— Смотря для кого, — сказала Тания, любуясь беспризорницей. — Для вас — добрый.

— Добрый… — с сомнением пробормотала Дикарка.

— Мы ведь живы, — Тания улыбнулась устало. Девочка присмотрелась к ней, — кажется, подруга стратига не ложилась.

— Нет, — подтвердила она. — Занималась ранеными.

— Много их? — поинтересовалась Дикарка.

— Хватает.

Девочка причувствовалась к мыслеощущению, исходящему от стен цитадели. Да, ночка была та ещё…

— Почему дымка на памяти? — спросила она строго. — Это из-за тебя?

— Извини, — Тания пожала плечами. — Вы поначалу беспокойно спали. Я и помогла немного.

— А стратиг не будет возражать? Он ведь, наверное, захочет нас ещё расспросить…

— Захочет — всё вспомните.

Дикарка подумала и кивнула.

— Спасибо.

Она откинулась на спину, вытянула перед собой руки. Не дрожат. Закрыла глаза, поочерёдно притронулась пальцами к кончику носа. Нормально…